Рафаэль Сабатини - Черный лебедь. Романы

Де Берни внутренне вздохнул об этом безжалостно и бессмысленно погубленном человеке, но лицо его осталось твердым и бесстрастным. Изысканный и нарядный в своем лиловом с серебром костюме он стал подниматься по трапу.

В группе пиратов, собравшихся у главного люка, раздались приветственные восклицания:

- Чарли! Чарли!

По этим крикам он понял, что новость о его присутствии на борту и о предприятии, на которое он должен вести, уже распространилась в рядах сторонников Лича.

Крики эти были подхвачены на баке, и в них утонули звуки веселья, доносившиеся с камбуза, где нашли развлечение другие головорезы.

Он полуобернулся и взмахнул рукой в ответ на приветствия. Затем он двинулся дальше и, ступив на квартердек, встретил опущенный взгляд Лича. Капитан вместе с Воганом и парой десятков матросов был занят разборкой запутанных в результате абордажа снастей и отдавал приказания для высвобождения обоих судов, медленно дрейфовавших под действием бриза. На обоих кораблях команда разъединяла реи фок-мачты «Черного Лебедя» и бизань-мачты «Кентавра». Во время абордажа пираты повредили их. Они опасались, что в отчаянии купец мог в последний момент дать бортовой залп, сам рискуя при этом пойти ко дну. Переходной мостик все еще соединял бак «Черного Лебедя» с полуютом «Кентавра».

В договоре, подписанном де Берни и Личем, было предусмотрено, что де Берни примет командование захваченным судном, на котором будет команда с «Черного Лебедя». Де Берни настаивал на этом, требуя, как должного, положения вожака. Хотя и неохотно, Лич уступил в этом вопросе. Но сейчас, поднявшись на палубу, чтобы познакомиться с командой, де Берни обнаружил, что пират нашел способ урезать его права.

- Воган останется у тебя на борту, - кратко сообщил ему Лич. - Тебе ведь нужен лейтенант. А Халлауэлл будет твоим штурманом.

Де Берни не заблуждался относительно истинных намерений пирата. Из-за своей подозрительности Лич оставлял этих людей, чтобы заставить его сдержать слово. Однако, он ничем не проявил своего недовольства.

- Это мне вполне подходит, разумеется, при условии, что приказы они будут получать от меня, - и, чтобы утвердить свою власть, продолжал: - Надо немедленно направить плотников на починку руля, а уборщики пусть уберут весь хлам, что вы сотворили на палубах. Я люблю, чтобы корабль содержался в образцовом порядке.

Подозрительно усмехаясь, Лич злобными глазами взглянул на него, но чинить препятствия не стал. Через 10 минут двадцать человек были уже заняты работой. Мрачные свидетельства боя были выброшены за борт, и дюжина босых матросов с ведрами и швабрами поливали и драили шкафут, квартердек и полуют, в то время как снизу слышался стук молотков, извещавший, что плотники приступили к починке рулевого управления.

С той же суровой властностью де Берни взял в свои руки дело высвобождения запутанного такелажа. Он лично приказывал поднимать или опускать реи и брусья, проявив при этом практические познания в морском деле и совершенно игнорируя назначенного Личем штурмана Халлауэлла.

Часом позже, когда оба корабля были готовы разойтись и на борту «Кентавра» осталась только выделенная сотня человек, Лич решил вернуться на свое судно.

Ввиду этого он потребовал от де Берни информацию о месте назначения.

- Мы возьмем курс точно на юго-запад, к островам в устье залива Маракайбо, - последовал ответ. – Если в пути нам придется разлучиться, то встретимся у мыса де ла Вела.

- Это и есть наше место назначения? Там будет ждать золотой флот? - в маленьких черных глазках пирата, внимательно следивших за выражением лица де Берни, вспыхнул обостренный интерес.

- Нет, это только первая часть нашего пути.

- А куда оттуда? - наседал Лич.

- Это ты узнаешь, когда мы доберемся туда.

Раздражение Лича снова выплеснулось наружу.

- Смотри, Берни... - начал было он в ярости, но замолчал и, пожав плечами, повернулся и ушел на свой корабль, чтобы там дожидаться починки руля и снастей «Кентавра».

Тем временем «Черный Лебедь» был отшвартован и лег в дрейф.

Мисс Присцилла и майор Сэндз первыми увидели результат этого маневра, когда дневной свет ворвался в окна левого борта, прежде закрытые корпусом «Черного Лебедя». Это позволило им нарушить затянувшееся молчание. Майор, преисполненный, как он считал, справедливым гневом из-за упрямого нежелания Присциллы принять его ясную точку зрения в отношении де Берни, последние полчаса сидел в угрюмом молчании и дулся на нее.

Мисс Присцилла, апатично сидевшая на кормовом рундуке, обратила внимание на удалявшееся судно.

Майор поднялся со своего места за столом, где он подкреплялся оставленным пиратами ромом, и молча подошел к ней.

- Один бог знает, чем это закончится для нас, - сказала она.

В ответ он сначала мрачно вздохнул, а затем, поскольку мысли, переполнявшие его мозг, должны были излиться, снова коснулся темы, которая уже однажды привела их к ссоре.

- Просто невероятно, как вы могли хоть на момент поверить этому человеку. Невероятно, чтоб мне лопнуть! Пусть же это послужит предостережением вашей неопытности. В следующий раз вы, может быть, доверитесь моему более зрелому суждению.

- Другого раза может и не быть, - напомнила она

- Боюсь, что в самом деле может не быть.

- А если будет, то только благодаря де Берни.

Это замечание грозило возобновлением дискуссии по самому неприятному вопросу и снова могло привести к острым разногласиям.

- Де Берни? Благодаря ему? - Майор в раздражении отвернулся и зашагал по каюте. Они были здесь одни. Пьер удалился в маленькую кладовую, бывшее владение несчастного Сэма. - И вы еще можете верить ему? Этому пирату и негодяю?

- Мне некому больше верить. Если он нас обманет... - она закончила свою мысль жестом, выражавшим беспомощность.

Майор Сзндз отдал бы несколько лет жизни за возможность упрекнуть ее в недоверии к нему, но поскольку обстоятельства отказывали ему в этом, он злился все больше и больше.

- И вы можете так говорить после всего, что мы здесь невольно услышали? Зная, что здесь затевается? Зная, что он спутался с остальными негодяями? Как вы можете так говорить, когда он имел наглость представить вас своей женой?

- А что было бы с нами, если бы он этого не сделал? Это было сделано ради моего спасения.

- Вы в этом уверены? Черт побери! Если так, то вы необычайно доверчивы.

Поняв смысл его насмешки, она еще сильней побледнела, но не взбунтовалась. Во время возникшей паузы она глубже обдумала их положение и нашла, в конце концов, неожиданное доказательство, говорившее в пользу де Берни.

- Если бы его мотивы были столь низменны, как вы предполагаете, зачем ему было стараться спасать вас? Почему он представил вас своим шурином?