Cecil Forester - Линейный корабль

Шлюпка подошла к борту, и Хорнблауэр пошел встречать гостей: капитана Осборна с «Лорда Монингтона» в форменном кителе и высокого сухопарого незнакомца в цивильной одежде с лентой и звездой.

– Добрый вечер, капитан, – сказал Осборн. – Позвольте представить вас лорду Истлейку, назначенному губернатором в Бомбей.

Хорнблауэр поклонился, лорд Истлейк тоже.

– Я прибыл, – прочистив горло, сказал лорд Истлейк, – дабы просить вас, капитан Хорнблауэр, принять для вашего судна этот кошелек с четырьмя сотнями гиней. Пассажиры Ост-Индских судов собрали их по подписке в благодарность за мужество и сноровку, проявленные командой «Сатерленда» в стычке с двумя французскими каперами возле Уэссана.

– От имени моей команды благодарю вашу милость, – сказал Хорнблауэр.

Жест весьма любезный, и Хорнблауэр, принимая кошелек, чувствовал себя Иудой – он-то знал, какие планы вынашивает в отношении Ост-Индской компании.

– А я, – сказал Осборн, – должен передать вам и вашему первому лейтенанту самое сердечное приглашение отобедать с нами на «Лорде Монингтоне».

На это Хорнблауэр с видимым огорчением покачал головой.

– Через два часа нам расставаться, – сказал он. – Я как раз собирался поднять соответствующий сигнал. Глубоко сожалею, что вынужден отказаться.

– Мы на «Лорде Монингтоне» будем весьма опечалены, – сказал лорд Истлейк. – Из-за непогоды мы все десять дней были лишены вашего общества. Возможно, вы измените свое решение?

– Я впервые совершаю этот переход так быстро, – вставил Осборн. – И, кажется, должен сказать «увы», ибо именно из-за этого мы не сможем повидаться с флотскими офицерами.

– Я на королевской службе, милорд, и подчиняюсь строжайшим приказам адмирала.

Против такой отговорки будущий губернатор Бомбея возразить не сможет.

– Понимаю, – сказал лорд Истлейк. – Могу ли я, по крайней мере, познакомиться с вашими офицерами?

Опять весьма любезный жест. Хорнблауэр подозвал одного за другим: просоленного Буша, изящного красавца Джерарда, Морриса, капитана морской пехоты и двух его долговязых субалтернов, остальных лейтенантов и штурмана, вплоть до младшего мичмана. Все были польщены и взволнованы знакомством с лордом.

Наконец лорд Истлейк собрался уходить.

– Всего доброго, капитан, – сказал он, протягивая руку, – желаю вам успешных действий в Средиземном море.

– Спасибо, милорд. Вам счастливо добраться до Бомбея. Успешного и славного губернаторства.

Хорнблауэр взвесил на руке кошелек – вышитый парусиновый мешочек, над которым кто-то изрядно потрудился в последние дни. Он ощущал тяжесть золота и хрустящие под пальцами банкноты. Ему хотелось бы посчитать это призовыми деньгами и взять себе соответствующую долю, но он знал, что не может принять награду от штатских. Тем не менее, команда пусть продемонстрирует должную благодарность.

– Мистер Буш, – сказал он, когда шлюпка отвалила. – Прикажите матросам выстроиться на реях. Пусть трижды крикнут «ура!».

Лорд Истлейк и Осборн в шлюпке на эти бурные изъявления благодарности приподняли шляпы.

Хорнблауэр наблюдал, как шлюпка ползет обратно к «Лорду Монингтону». Четыреста гиней. Деньги большие, но его так просто не купишь. И в это самое мгновение он окончательно решился сделать то, о чем неотступно думал последние двадцать четыре часа. Он покажет Ост-Индийскому каравану, что капитан Хорнблауэр независим в своих поступках.

– Мистер Рейнер, – сказал он, – изготовьте барказы номер один и два. Положите руль на борт и подойдите к каравану. К тому времени, когда мы с ним поравняемся, шлюпки должны быть на воде. Мистер Буш. Мистер Джерард. Я попрошу вашего внимания.

Под свистки и суету маневра, под скрип сей-талей, Хорнблауэр коротко отдал распоряжения. Осознав, что замыслил его капитан, Буш первый и последний раз в жизни осмелился возразить.

– Это толстопузые индийцы, сэр, – сказал он.

– Я и сам догадывался, что дело обстоит именно так, – съязвил Хорнблауэр.

Да, он рискует, забирая матросов с кораблей Ост-Индской компании – он одновременно входит в конфликт с могущественнейшей из английских корпораций и преступает адмиралтейские инструкции. Но люди ему нужны, нужны позарез, а суда, с которых он их заберет, не увидят суши до самого острова св. Елены. Пройдет три-четыре месяца, пока протест доберется до Англии, шесть – пока ответная кара настигнет Хорнблауэра в Средиземном море. За преступление полугодовой давности слишком сурово не накажут, а возможно, через полгода его и не будет в живых.

– Раздайте команде шлюпок пистолеты и абордажные сабли, – сказал он, – просто чтоб показать, что это им не шутки. Возьмете по двадцать человек с каждого корабля.

– По двадцать человек! – Буш от восхищения раскрыл рот. Это уже значительное нарушение закона.

– По двадцать с каждого. И попомните мои слова, только белых. Никаких ласкаров. И чтоб все были опытные моряки, умели брать рифы и править. Разузнайте, кто там канониры, и заберите их. Джерард, вам пригодятся опытные артиллеристы?

– О да, клянусь Богом.

– Очень хорошо. Приступайте.

Хорнблауэр отвернулся. Он принял решение без посторонней помощи и не собирался обсуждать его теперь. «Сатерленд» двинулся к каравану. Сперва первый, затем второй барказ коснулись воды и устремились к скоплению кораблей.

«Сатерленд» отошел дальше под ветер и, положив грот-марсель на стеньгу, стал ждать.

В подзорную трубу Хорнблауэр различил блеск стали – это Джерард взял «Лорда Монингтона» на абордаж и взбежал на палубу с оружием в руках – чтоб заранее отбить охоту защищаться. Хорнблауэра лихорадило от волнения, которое он лишь большим усилием скрывал. Он резко сложил подзорную трубу и заходил по палубе.

– От «Лорда Монингтона» к нам отвалила шлюпка, сэр, – сказал Рейнер. Он был взволнован не меньше капитана и отнюдь не пытался этого скрыть.

– Очень хорошо, – сказал Хорнблауэр с деланым безразличием.

Он немного успокоился. Если бы Осборн отказал Джерарду наотрез, призвал матросов к оружию и постарался отразить нападение, дело могло бы обернуться плачевно. Если бы в потасовке, вызванной незаконным требованием Хорнблауэра, кто-то погиб, трибунал мог расценить это как убийство. Впрочем, Хорнблауэр рассчитывал, что десант застигнет Осборна врасплох, и тот не окажет реального сопротивления. Так и вышло: Осборн посылает протест. Пусть себе возмущается на здоровье, хорошо бы еще остальные Ост-Индийцы последовали примеру коммодора и ограничились протестами, пока с них будут забирать матросов.

Через входной порт поднялся Осборн собственный персоной. Лицо у него было багровое.

– Капитан Хорнблауэр, – начал он с порога. – Это возмутительно! Я решительно протестую, сэр. В эту самую минуту ваш лейтенант выстраивает мою команду, намереваясь провести принудительную вербовку.