Клайв Касслер - Священный камень

— Мисс Майклз, — вызвал он пилота.

— Да, сэр.

— Судно идет в Красное море. Сколько вам удалось поспать за ночь?

— Не слишком-то много, — призналась Майклз.

— Приземлитесь в Испании, найдите номер в отеле, — сказал Хэнли. — Когда полностью отдохнете, выдвигайтесь восточнее. Пока что я зарезервировал для вас место в аэропорту на юге Италии. Вам надо быть поближе на случай, если вы нам понадобитесь.

Гидросамолет оказался очень удобным средством передви­жения, но слишком большим, чтобы погрузить его на судно.

— Очень хорошо, сэр, — сказала Майклз.

— Пошлю к вам человека, он даст две пачки стодолларовых купюр, — сказал Хэнли. — Всего десять тысяч. Сможете без про­блем долететь одна или послать с вами кого-нибудь?

— Не нужно, сэр, справлюсь.

— Если еще потребуются деньги, просто позвоните. Мы отпра­вим их в любое место, где бы вы ни были. Отдохните как следует, но самолет должен быть постоянно заправлен и готов к вылету.

— Есть, сэр.

— Еще, Майклз, — сказал Хэнли. — Вы проделали огромную работу. Я знаю, что это ваш первый опыт в качестве первого пи­лота, и хочу сказать, что в «Корпорации» очень довольны вами.

— Сэр, подлетает Адамс на «Робинсоне», — сообщил Стоун.

Высунувшись из двери гидросамолета, Майклз глянула вверх, туда, где, как она знала, стояла камера наблюдения, по­казала Хэнли большой палец, вернулась в самолет и закрыла дверь. Пройдя в кабину, запустила мотор и включила микрофон.

— Слышу Адамса по радио, — доложила она. — Так что я взлетаю.

Канаты втянули на борт «Орегона», и Майклз на малом газу повела самолет в сторону от судна. Выйдя на безопасное рассто­яние, дала полный газ, и вскоре, набрав скорость, гидросамолет взлетел. Слегка довернув влево, она взяла курс на Испанию.

— Пусть Адамс сядет, и даем полный ход, — сказал Хэнли.

Спустя пару минут над кормой показался «Робинсон». Вер­толет быстро опустился на посадочную площадку. Как только его закрепили на палубе, Хэнли приказал дать полный вперед.

Кабрильо спал как убитый, пока в одиннадцать утра адми­нистратор не позвонил, чтобы разбудить его. Заказав завтрак, Хуан позвонил в номер Джонсу.

— Я уже встал, сэр, — сказал тот.

— Прими душ, переоденься и приходи ко мне в номер завтра­кать, — сказал Кабрильо.

Он уже принял душ и брился, когда в дверь постучал офи­циант. Накинув халат, Кабрильо открыл дверь и показал офи­цианту, куда поставить тележку-поднос с завтраком. Достав из шкафа бумажник, попытался было дать ему чаевые, но тот ка­тегорически отказался.

— Извините, сэр. Эмир обо всем позаботился.

Официант мгновенно исчез, прежде чем Кабрильо успел что-либо возразить. Закончив бритье, он надел чистую одежду и уже щелкал телевизионным пультом, чтобы посмотреть какую-нибудь программу новостей, когда в дверь постучался Джонс. Ка­брильо впустил его, и они сели завтракать. Джонс наполовину съел омлет и только тогда заговорил.

— Я ни разу не встречался с эмиром, босс, — сказал он. — Что он за человек?

— Эмиру за пятьдесят, и он человек очень прогрессивных взглядов, — начал Кабрильо. — Уже пару лет разрешает Штатам базироваться на своей земле. Если по правде, то все авиационные операции Второй войны в Заливе велись со здешней авиабазы.

— А какие у него отношения с Саудовской Аравией? — спро­сил Джонс.

— Обычно — хорошие, — ответил Кабрильо. — Но день на день не приходится. Саудовская семья всегда ходила по грани, балансируя между прозападным курсом, которого, как считают в арабском мире, целиком придерживается эмир, и демонстра­тивным религиозным фундаментализмом множества своих со­граждан. И эта линия не раз бывала на грани разрыва.

Кабрильо съел последний кусок картошки, когда зазвонил местный телефон.

— Лимузин ждет внизу, — сказал он, повесив трубку. — По­ехали, сам составишь свое мнение о нем.

Встав из-за стола, Джонс пошел к двери следом за боссом.

В Лэнгли Лэнгстон Оверхольт читал полученный от MI-5 доклад о ядерной боеголовке, обезвреженной «Корпорацией». Британия была в безопасности, но метеорит так и не нашли. Мишель Хант уже переправили в Англию, но Оверхольт пока не знал, как именно ее использовать.

Час назад Хэнли доложил ему текущую ситуацию, но по­следний прокол правительства США с поддержкой Израиля снова сделал правителей Саудовской Аравии несговорчивыми. Оверхольт связался со своим коллегой, возглавляющим тайную полицию Саудовской Аравии, и изложил ему гипотезу насчет отравленных молитвенных ковриков, но пока не получил чет­кого ответа. И уже начинал подумывать о том, чтобы позвонить президенту и попросить его вмешаться.

Более всего Оверхольта удивляло то, что оперативники «Корпорации», обыскав фабрику в Мэйденхеде, не нашли ника­ких следов метеорита, как и возможных следов его разрушения, такого, какое они предположили изначально.

И тут зазвонил телефон.

— Поступила информация со спутников, которую вы зака­зывали, сэр, — доложил офицер Управления национальной без­опасности. — Высылаю ее вам.

— Приступайте, — сказал Оверхольт. — Но для начала ска­жите прямо сейчас, куда отправился «Хоукер».

— В Эр-Рияд, в Саудовскую Аравию, сэр, — ответил офи­цер. — Прилетел сегодня рано утром. Находится там. У нас есть фотография самолета на взлетной полосе, как и снимки его в полете, которые я и высылаю.

— Благодарю, — ответил Оверхольт и повесил трубку.

Откинувшись в кресло, он сунул руку в ящик стола, достал

теннисный мяч и принялся кидать его в стену. Через пару минут начал клевать носом. Потом снова протянул руку за телефоном и набрал номер.

— Исследовательский, — ответили на другом конце линии.

— Мне нужен срочный обзор по основным вопросам ислама, и в особенности священным местам в Мекке, — сказал Овер­хольт, вспомнив, что в школе что-то слышал о связи ислама и какого-то метеорита.

— Насколько подробный и как скоро? — спросил голос в трубке.

— Краткий, в течение часа, — ответил Оверхольт. — И еще: найдите мне в Управлении специалиста по исламу и пришлите его ко мне.

— Есть, сэр.

Пока Оверхольт ждал, он снова принялся кидать мяч в стену. Попытался мыслить категориями отца, которому призрак его погибшего сына вцепился когтями в мозг. Как далеко можно зайти в мести за такую смерть? И как бы он сам попытался на­нести удар в самое сердце твари?

Дворец эмира, расположившийся на холме с видом на Пер­сидский залив, был роскошен. Окруженный высокой каменной стеной, внутри он включал в себя двор, на котором были гара­жи, большой газон, походящий на парк, несколько бассейнов, и выглядел удивительно гостеприимно, в отличие от серых и мрачных дворцов Британии и остальной Европы.