Александр Белый - Славия. Паруса над океаном

– Вот, сир, это капитан, – сказал Петро и вручил мне перевязь и шпагу. – Он ранил двух матросов, Новикова и Сагайдака.

– Сильно ранил?

– Не знаю, но лечить надо, обоих кольнул в правое плечо.

– У нас убитые или другие раненые есть?

– Убитых нет. А раненых еще трое, но у них так, царапины, заживут, как на собаке.

– Что ж, принимайте корабль, капитан, – кивнул Петру. – Матросов разделите поровну и специалистов тоже поделите правильно, в мою пользу, а то знаю я вас.

– Так точно, сир! – Было явно заметно, что радости Петра нет предела.

– Боцман, – обратился к Палию, – тяжелораненых дорезать, все трупы за борт. Раненых пиратов перевязать и закрыть в трюм. Ну и главный момент – сделать опись имущества добытого приза. Результаты доложите капитану Кривошапко, затем вместе с ним подойдете ко мне.

– Назовитесь, – приказал на голландском языке угрюмо разглядывающему меня бывшему капитану.

– Йорис ван дер Кройф, капитан корабля «Мена», занимаюсь торговыми перевозками.

– Бывший капитан. А занимались вы не торговыми перевозками, а пиратством. И теперь ваш бывший корабль и все имущество стали моими. Вопросы, возражения? – Он опустил голову и промолчал. – Посему властью, данной его католическим величеством мне, идальго Микаэлю де Картенара, объявляю вас пиратом. Вопрос о том, повесить вас здесь на рее или подарить алькальду Тенерифа, решу в течение суток.

– Там меня тоже не помилуют, – тихо прохрипел бывший капитан и посмотрел мне в глаза. – Как дворянин дворянина прошу о смерти от меча.

– Если бы наши страны находились в состоянии войны, а вы имели каперский патент, я бы предоставил вам такое право, но став наглым пиратом, вы его потеряли. – Помолчав минуту, пожал плечами и закончил. – Впрочем, дворянин Йорис ван дер Кройф все равно уже умер, ведь этот корабль буду регистрировать со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но я подумаю, что можно сделать, может быть, вы мне на что-нибудь и сгодитесь. Лейтенант Васюня, отведите, пусть его перевяжут и закроют вместе со всеми. В трюме.

К побережью острова Ла Пальма мы прибыли с попутным ветром через пять дней. В бухте крепости торчали мачты одиннадцати судов, в том числе и четыре шебеки, которые я увидел впервые.

Итак, в моей собственности, то есть в собственности торговой компании «Новый мир», сейчас находилось тринадцать кораблей, число, считавшееся в той жизни роковым и несчастливым. Подобный предрассудок возник и развился непонятно когда, но сейчас, в этом мире, ни один человек ни в одной стране это число каким-то значимым не считал и совершенно никак не выделял – это абсолютно точно. Впрочем, судовладелец на данном количестве останавливаться не собирался. Очень скоро их будет больше, намного больше.

В окуляр подзорной трубы были видны новенький причал и масса встречающих. В душе шевельнулось теплое чувство, ведь все эти люди тоже мои. Наши люди!

За полгода, которые меня здесь не было, работы сделали великое множество. Благодаря почти четырехтысячной армии дармовой рабсилы строительство и благоустройство феода закономерно подошло к финишу. Осталось сделать часть столярки, остекление и меблировку помещений, а также отделку дворца. Несмотря на то что все вновь прибывшие переселенцы проживали под деревянными и парусиновыми навесами, около тысячи человек уже сейчас можно было поселить под крышу, но надеюсь, что к началу дождей мы снимемся и уйдем, здесь останется около полторы сотни человек, не больше.

Добросовестно вкалывали не только строители. С моим прибытием появилось сырье, поэтому опять заработали плавильная печь и кузня (Иван разместил их в проходной пещере), а также механическая мастерская, расположенная на открытой площадке под самым обычным парусиновым тентом.

Работа наших молодых мастеров вызывала всеобщее любопытство, но с этим ничего не поделаешь, даже добровольные помощники нашлись. Иван отобрал двадцать семь малолетних пацанов и семнадцать уже вполне взрослых крестьян. В первую очередь изготавливались огнестрельное оружие и патроны, так что выкупленные казной у Педро восемь сотен готовых винтовочных прикладов и шесть сотен револьверных щечек пришлись как нельзя более кстати.

Производство бездымного пороха мы тоже механизировали. Еще в замке изготовили ряд вспомогательных механизмов, которые прошли испытание перед самым походом на Украину. Первый – это обычный горизонтальный смеситель, сделанный по типу тестомешалки, со встречными лопастями, ручным приводом и закрывающейся крышкой. Второй – центрифуга с конической парой, ременной передачей и ножным приводом. Сейчас оба этих механизма были установлены в маленькой прохладной пещере. Рядом с ее входом на площадке построили два сарайчика, сушильный и разделочный. В разделочном стояли столик с вальцами для раскатки листов и два столика с клиновыми ножами для их резки в лапшу, вдоль и поперек. Котел, подогреваемый паровой баней и необходимый для технологического процесса, установили прямо на улице. А все это место, огороженное высоким забором, охранялось круглосуточно, и ни один посторонний сюда не допускался.

Сейчас полным ходом варили латунь, в кузне тянули гильзы и отливали пули, а в мастерской собирали оружие. Поэтому имелись все основания полагать, что дней через десять наши воины будут перевооружены полностью.

В будущем, конечно, никакое производство здесь не планировалось, все оборудование мы демонтируем и отправим на самые первые наши территории, в Южную Африку. Здесь же останется переселенческая база, где в течение трех месяцев людей будут обучать языку, арифметике и отбирать любознательных и перспективных. Кроме того, здесь же планируется осваивать новые технологии ведения сельского хозяйства. Благо дело, мы доставили с собой весь необходимый инвентарь, который заинтересовал фактически всех, и крестьян и казаков.

Лично для меня занятие сельским хозяйством в той жизни было чужим и неинтересным делом, но в этой других серьезных хозяйств и не бывает, поэтому любой человек от крестьянина до князя в земледелии понимает неплохо. Вот только технологии от сохи не менялись на протяжении многих столетий, в результате чего для прокорма одного воина, в зависимости от плодородия почвы, должны работать от пяти до десяти крестьянских семей. А мне сейчас нужно, чтобы было наоборот – один крестьянин кормил десять воинов и никак не меньше.

Не знаю, как обучают детей в XXI веке, но во второй половине ХХ, когда я учился, нам преподавали основы почвоведения, некоторые технологии вспашки земли, а также кое-что из селекции, наук о севообороте и удобрениях. Все эти воспоминания я суммировал на шестнадцати листочках и вместе с простенькими схемами отдал в печать Карло Манчини.