Жан Мерьен - Энциклопедия пиратства

Вот такими были мечты Лай-шо-сан, женщины-пирата XX века с берегов Китая.

В течение двух последних войн термин «пират», или «корсар» (эти понятия уже не различались и одинаково осуждались), применялся к немецким военным кораблям: с 1914 года по 1918 год — к паруснику «Си-Адлер», «вспомогательным крейсерам» «Мове», «Гебен», «Бреслау», «Эмден»; с 1940 года по 1941 год — к «Ориону». Немцы также применяли аналогичную оценку к британским и французским «кораблям-ловушкам» (Q-ships).

Последние, действительно, имели много общего с пиратами, они пользовались унаследованным от них методом: представлялись как безобидные, безоружные торговые суда, а в последний момент «демаскировали свои батареи» и действовали в самом прямом смысле древнего слова. Здесь кроется военная хитрость, о которой можно сказать, что она возвращает нас к давно минувшим временам, что ее «незаконность» мало соответствует понятию «законы войны», и которую XIX век попытался возродить, а наше современное варварство слегка видоизменило. В основном роль корабля-ловушки отведена теперь подводной лодке, невидимой, нападающей внезапно, что для моряков, так гордящихся своими приборами, качеством наблюдения, умением распознать врага, явилось печальным новшеством. В любом случае, корабли-ловушки не имеют ничего общего с пиратами, потому что они действуют по приказам одного из воюющих правительств, и ничего общего с корсарами, так как они не берут трофеев.

Вспомогательные крейсеры и даже некоторые подводные лодки иногда захватывали корабли, перегружали с их борта на свой запасы угля, продовольствия, видимо, некоторые товары, а иногда отводили захваченный корабль вместе с экипажем в указанный порт. Все это не имело никакого отношения к пиратству, так как речь идет о военных операциях, о людях, выполнявших точные приказы, часто полученных по радио; точнее было бы назвать их корсарами, если бы не отсутствие одной важной для этого понятия детали: личного интереса, желания капитана и экипажа рисковать своей жизнью ради «обещанного вознаграждения». Так что эти крейсеры нельзя причислить к вольным подразделениям, но и к корсарским тоже, ибо корсаров больше не существует; и невозможно сказать, что это акты пиратства — было бы достаточно иметь хоть один плохо охраняемый берег для его возрождения, — пока корабли принадлежат военным морякам. Если бы какой-нибудь из них взбунтовался и продолжил войну уже в своих интересах, то тогда это можно было бы назвать пиратством; но современные корабли слишком сложны, требуют слишком много топлива и продовольствия, а воды морей и океанов бороздит слишком много военных эскадр, могущественных и многочисленных, чтобы искатели приключений могли долго продержаться или хотя бы предпринять такую попытку. Время от времени можно услышать, что где-то строго наказали «пирата» подобного типа; в действительности, либо речь идет о беспочвенной шумихе и никогда мы не получаем серьезного отчета об этом деле, либо предполагаемые «пираты» оказываются «партизанами» революционно настроенных народов, правительства которых о них ничего не знали или отказались от них, что приводит к одному и тому же. Пираты? Ну, если строго следовать положениям международного права, то да. Факт ведения боевых действий под непризнанным флагом приравнивается к войне без флага, что бесспорно классифицирует корабль как «пиратский». Именно поэтому любое революционное выступление или любое «сопротивление» сразу ищет возможность быть признанным как можно быстрее каким-нибудь народом: надо поменять статус восставших на статус воюющей стороны. В принципе взбунтовавшийся моряк является пиратом, которого надо бы повесить или сдать неугодным ему властям. Но на практике… На практике с того момента, как третьи лица признают отсутствие акта пиратства с их точки зрения (мятежники делают для этого все возможное), то они удовольствуются разоружением и заключением под стражу революционеров, либо предоставляют им убежище, либо вербуют их «добровольцами» для проведения боевых операций. Это уже проблемы международного права и дипломатии, которые выходят за рамки нашей книги.

Так, значит, пиратство больше не существует? По крайней мере, как ремесло белых людей? Если оно не может практиковаться мощными кораблями из-за невозможности снабжать себя углем или нефтепродуктами (действительно, похищенный корабль с автоматическим управлением, не мог ли он превратиться в пиратский? можно ли это себе представить? «Наутилус» Жюля Верна и его капитан Немо, или Робур, были ли они утопическими героями?), если, как следствие, большие грузовые суда ничем теперь не рискуют с этой стороны, то, возможно, пиратство может практиковаться маленькими кораблями против других маленьких кораблей или затерянных островов, не имеющих охраны?

Приведем такой случай, последний из тех, что нам известны.

Два человека, которые присвоили себе это имя, были действительно двумя сыновьями с одиннадцатилетней разницей в возрасте, но невероятно близкими друг к другу, из знатной морской семьи Остенде. Старший, Леон де Граев родился в 1854 году, младший, Эжен, — в 1865 году.

Их начальное жизнеописание («curriculum vitae») дано в приведенном ниже официальном документе, принадлежавшем бельгийским властям (1893 год):

«Леон де Граев, старший писарь 7-го бельгийского линейного полка, был удостоен похвалы в приказе и произведен в унтер-офицеры за то, что 30 января 1871 года при лютом холоде и в полной темноте, рискуя собственной жизнью, спас солдата, упавшего в канал Эспьер. Ему была пожалована серебряная медаль по королевскому распоряжению в сентябре 1871 года.

В 1874 году город Льеж вручил ему серебряную медаль по случаю еще одного спасения, предпринятого им с риском для жизни.

Леон де Граев покинул армию до истечения срока своего контракта ввиду увольнения, милостиво предоставленного ему за смелость и самопожертвование, и поступил на государственную службу в Энвере в качестве ученика лоцмана.

Во время своего пребывания в этом городе он спас моряка с английского парохода „Рыцарь-тамплиер“, упавшего в бассейн порта, и ему вручили медаль за спасение распоряжением короля в сентябре 1883 года.

В октябре 1885 года Леон де Граев, капитан, и Эжен де Граев, его помощник, находясь на борту собственного парохода, при чрезвычайных обстоятельствах спасли вдвоем капитана и двенадцать членов экипажа норвежского трехмачтового судна („Питер“), который потерпел бедствие во время шторма недалеко от бельгийского побережья. Его величество король Швеции пожаловал каждому их них за блестяще проведенную операцию по золотой медали.