Эмилио Сальгари - Королева Карибов

— Итак?

— Мы высадимся в заливе, — ответил Корсар через несколько мгновений. — Оттуда я пойду в Веракрус.

— Берегитесь, чтобы вас не обнаружили, кабальеро. Испанцы более подозрительны, чем вы думаете.

— Я смогу обмануть их, Морган.

Через четыре часа после этого разговора «Молниеносный», который все время держал курс на север, свернул к западу, чтобы приблизиться к мексиканским берегам.

Ночь была очень темной, что помогало ему избежать встречи с испанскими сторожевыми судами, которые патрулировали здесь побережье. И все-таки Корсар ни на минуту не покидал капитанский мостик, желая собственными глазами убедиться, что никакая опасность не грозит его кораблю. Но за ночь ни одна светящаяся точка, свидетельствующая о приближении вражеского корабля, не появилась на темном горизонте.

На другой день «Молниеносный» оказался вблизи места высадки. Но поскольку днем высаживаться было бы неосторожно, корабль снова повернул в море, обогнув полуостров в направлении Тампико.

Чтобы обмануть испанские корабли, которые могли встретиться по пути, Корсар велел замаскировать орудийные порты, скрыть в трюме половину экипажа и поднять флаг Кастилии.

Берег казался пустынным и низким. Но время от времени появлялись небольшие леса, состоящие в основном из величественных пальм, листья которых, однако, были желтые и повисшие.

— Похоже, что на этом берегу произошло какое-то неожиданное наводнение, — сказал Морган, который разглядывал его в подзорную трубу. — Никогда не видел, чтобы пальмы поднимались из моря, наравне с водорослями.

— Эти берега подвергаются резким изменениям, — пояснил Корсар. — Землетрясения нередко понижают значительные участки их, подвергая затоплению.

— Вы хотите сказать, что из-за них берег понижается?

— А иногда и повышается, Морган.

— Это кажется мне очень странным. Понижение еще представляется возможным, но повышение…

— Вас это удивляет?

— Да, кабальеро.

— Тем не менее, Морган, подобные вещи происходят не только здесь. На многих берегах Европы, даже удаленных от вулканов и не подверженных землетрясениям, происходит заметное изменение уровня. Я не говорю, что эти повышения и понижения происходят каждый день — наоборот, они обычно так медленны, что понадобятся века, пока их заметят. В моей Италии, например, за несколько десятков лет были отмечены значительные изменения.

— Должно быть, это правда, кабальеро. Я слышал, что берега Перу и Чили медленно повышаются.

— У нас тоже, особенно в Сицилии и Калабрии, берега повышаются, в то время как в Венеции, напротив, все время понижаются.

— Однако это, должно быть, очень незначительные изменения.

— Они такие небольшие, что не должны пугать нас, Морган. Наши берега в Венеции, например, понижаются на три-четыре сантиметра в год, в то время как берега Сицилии за тысячу двести лет поднялись всего на четыре-шесть метров. Как бы то ни было, но едва ли мы с вами увидим, как эти берега будут затоплены полностью или станут такими, что смогут соперничать с горами. А сейчас прикажите приготовить мою шлюпку, Морган.

— Кто отправится с вами, капитан?

— Кармо, Ван Штиллер, Моко и молодая индианка.

— Яра тоже! — с удивлением воскликнул Морган.

— Она мне будет полезнее всех, — с улыбкой ответил Корсар. — Она знает многое, о чем мои люди и понятия не имеют.

— Место, где прячется ваш смертельный враг?

— Да, Морган, место, где я убью его, — ответил Корсар мрачным голосом.

В одиннадцать вечера «Молниеносный», который весь день держался в открытом море, незаметно приблизился к южной оконечности лагуны и лег в дрейф в пятистах метрах от берега.

Ни один огонек не светился в ночи, позволяя надеяться, что ни один корабль не крейсирует вдоль этих берегов и ни один сторожевой пост не охраняет побережье.

Внимательно оглядевшись вокруг, Черный Корсар сошел на палубу, где матросы спускали на воду небольшую шлюпку, нагруженную ящиками со съестными припасами. Кармо, Моко и Ван Штиллер были уже там. Они сбросили свои матросские костюмы и переоделись в кожаные штаны, расписные накидки с бахромой и широкие пояса, за которые были заткнуты большие испанские ножи «навайи» и добрые пистолеты.

На голове у каждого были широкополые соломенные шляпы, скрывавшие большую часть лица.

Корсар тоже расстался со своим черным костюмом и оделся, как и его матросы, однако не расстался со шпагой, которой и намеревался пригвоздить где-нибудь к стене убийцу своих братьев.

— Все готово? — спросил он у Моргана, который уже приказал спустить на воду шлюпку.

— Да, капитан, — ответил тот.

— А Яра?

— Я здесь, сеньор, — молодая индианка появилась рядом с ним.

Как и пираты, она завернулась в просторную накидку с бахромой и спрятала свои прекрасные волосы под широкополой шляпой, украшенной бантом.

— Ваши последние распоряжения, капитан, — сказал Морган.

— Немедленно присоединиться к флотилии и тут же двинуться на Веракрус.

— Вы знаете, кабальеро, что Граммон решил высадиться к югу от города.

— Да, в двух лье. Если смогу, я буду ждать вас там.

— Значит, вы знаете то место, где предстоит высадка?

— Граммон и Лоран мне сказали. До свидания, Морган, скоро увидимся.

— Желаю удачи, капитан!

— Прощайте.

Корсар сел на корме рядом с индианкой и сделал своим людям знак отчаливать. Кармо, Ван Штиллер и негр взялись за весла, и быстрая шлюпка полетела стрелой, в то время как «Молниеносный» развернулся, чтобы снова выйти в море.

Над черными водами лагуны колыхался легкий туман, делая ночь еще более темной. Туман этот, насыщенный ядовитыми испарениями от гниения мангров, которые называют растениями лихорадки, очень опасен.

Мангры встречаются во многих лагунах Мексики, а также в устьях рек и, отмирая в воде, понемногу разлагаются, заражая воздух. Именно они возбуждают так называемую желтую лихорадку, которая уносит столько человеческих жизней в жаркие месяцы.

Ни один огонек не сверкал на обширной водной глади, на обоих полуостровах, которые прикрывали лагуну с моря, ниоткуда не доносилось ни звука. Казалось, ничего живого не осталось на этих несущих смерть берегах.

— Невеселое местечко, — сказал Кармо, налегая на весла. — Я бы сказал, что это страна самого сатаны.

— Похоже, и в самом деле сатана скрывается среди этих завес тумана, которые поднимаются перед нами, — отозвался гамбуржец.

— Это лихорадка, верно, Моко?

— И желтая, к тому же, — пояснил негр. — Если прицепится — мы пропали.

— Ну! У нас шкура толстая, — ответил Кармо.

— Она не щадит никого.

— Тогда наляжем на весла, друзья. Моя шкура мне пока еще дорога.