Роберт Стивенсон - Остров Сокровищ

Мне тотчас подали на отдельном маленьком столике тарелку паштета из дичи, и я не стал с ним особенно церемониться, потому что был голоден как волк.

Данс, выслушав еще несколько похвал в свой адрес, откланялся и вышел.

– Итак, сквайр! – воскликнул доктор.

– Итак, Ливси! – тут же отозвался сквайр.

– Мы оба подумали об одном и том же, – засмеялся доктор. – Вы, конечно, слышали об этом капитане Флинте?

– Слышал ли я о нем? – воскликнул сквайр. – Еще бы! Это же был самый кровожадный из всех пиратов, какие только плавали в водах Вест-Индии! Черная Борода был сущим младенцем в сравнении с ним! Испанцы до того боялись его, что, признаюсь откровенно, я порой даже гордился тем, что Флинт мой соотечественник. Я собственными глазами видел его флагман на горизонте – мы как раз выходили из бухты Тринидада, но наш капитан струсил и мгновенно повернул обратно.

– Да, и я слышал о нем, но уже здесь, в Англии, – заметил доктор. – Но главный вопрос заключается в следующем: были ли у него деньги?

– Деньги? – вскричал сквайр. – Но ведь вы же слышали о том, что случилось. Что еще могли искать эти негодяи, если не золото? Стали бы они рисковать своей шкурой ради чего-либо иного?

– Это мы сейчас и узнаем, – ответил доктор. – Но вы так горячитесь, что не даете мне слова сказать. Я бы хотел выяснить следующее: допустим, что в кармане моего камзола находится ключ, с помощью которого можно определить, где Флинт спрятал свои сокровища. Сумеем ли мы до него добраться?

– Разумеется, сэр! – воскликнул сквайр. – Игра стоит свеч. Если действительно в наших руках находится ключ, о котором вы говорите, я немедленно зафрахтую судно в Бристоле, прихвачу с собой вас и Хокинса и добуду этот клад, хотя бы нам пришлось потратить на его поиски целый год!

– Превосходно, – кивнул доктор. – А теперь, если Джим не возражает, мы вскроем сверток.

Он положил его на стол, но клеенка была так крепко зашита, что доктору пришлось открыть свой ящик с медицинскими инструментами и разрезать суровые нитки хирургическими ножницами. В свертке мы обнаружили два предмета – тетрадь и запечатанный сургучом пакет.

– Прежде всего заглянем в тетрадь, – предложил доктор.

Сквайр и я с жгучим любопытством следили за тем, как доктор перелистывает страницу за страницей. На первой были записи, сделанные как будто для пробы пера. Между прочим, была здесь и та, которую наш покойный моряк вытатуировал у себя на руке: «Пусть сбудутся мечты Билли Бонса», и другие в том же роде, например: «Мистер Б. Бонс, штурман», «Довольно рома!», «У Палм-Ки [9]он получил все, что ему причиталось». Много было и других отрывочных записей, неразборчивых и непонятных. Я даже задумался над вопросом – кто таков был этот «он», который получил «все, что ему причиталось»? Может, речь шла просто об ударе ножом в спину?

– Ну, здесь для нас больше нет ничего интересного, – сказал доктор.

Следующие десять или двенадцать страниц были заполнены своего рода бухгалтерией. В начале строки стояла дата, в конце – сумма, как в обычных конторских книгах. Но вместо статей прихода между датой и суммой располагалось только разное количество крестиков. Так, 12 июня 1745 года в приход были внесены шестьдесят фунтов стерлингов, а в качестве пояснения стояли шесть крестиков. Изредка, впрочем, к крестикам прибавлялось название местности – например, «под Каракасом», или же долгота и широта.

Подобные записи охватывали почти два десятка лет, а суммы поступлений становились все солиднее и солиднее. В самом же конце, после многочисленных выкладок и подсчетов, был подведен итог, который сопровождала надпись «Вклад Бонса».

– Я тут совершенно ничего не понимаю, – сказал доктор Ливси.

– А между тем все ясно как день! – воскликнул сквайр. – Это приходная книга негодяев. Крестики стоят вместо названий пущенных ими на дно судов или разграбленных прибрежных городов, а цифры обозначают долю этого негодяя в общей добыче. Там, где он опасался неточности, капитан вставлял пояснения вроде «под Каракасом». Там, очевидно, какое-то несчастное судно подверглось их нападению. Да упокоятся души его команды и пассажиров!

– Думаю, вы правы, – согласился доктор. – Вот что значит постранствовать по свету! И суммы прихода, я полагаю, росли по мере того, как наш приятель повышался в должности и ранге.

Больше никаких записей в тетради не было, кроме названий каких-то местностей, выписанных на отдельной странице в конце, и таблицы перевода стоимости французских и испанских монет в английские фунты.

– Ловкий парень! – воскликнул доктор. – Его, очевидно, не так-то просто было надуть!

– А теперь посмотрим, что здесь, – сказал сквайр.

Пакет оказался запечатанным сургучом в нескольких местах. Печатью, должно быть, служил наперсток, может и тот, который я обнаружил в кармане капитана. Доктор осторожно вскрыл пакет и оттуда выпала карта какого-то острова с обозначениями его долготы, широты, глубины моря у берега, а также с названиями бухт, мысов и заливов. Там было указано вообще все, что нужно штурману, чтобы подвести судно к берегу и встать на якорную стоянку. Остров имел девять миль в длину и пять миль в ширину и формой напоминал вставшего на дыбы разжиревшего дракона. На карте также были обозначены две закрытые от штормов гавани и холм в центре острова, носивший название «Подзорная Труба».

Кроме того, имелись дополнительные обозначения, сделанные, очевидно, позже. Сразу бросались в глаза три креста, начертанные красными чернилами: два в северной части острова и один в юго-западной. Около последнего теми же красными чернилами мелким и разборчивым почерком, совершенно не похожим на каракули капитана, было написано: «Главная часть клада здесь» .

На оборотной стороне карты тем же почерком значилось:

«Высокое дерево на плече Подзорной Трубы по направлению к С. от С.-С.-В.

Остров Скелета В.-Ю.-В. и на В.

Десять футов.

Слитки серебра в яме на севере. Ее можно найти, следуя по опушке с восточной стороны, в десяти саженях к югу от черной скалы, прямо напротив нее.

Оружие в песчаном холме на северной оконечности Северного мыса, держась на В. и на четверть румба к С.

Хотя записи эти и показались мне маловразумительными, они привели в восторг сквайра и доктора Ливси.

– Ливси! – вскричал сквайр. – Вы должны немедленно бросить эту вашу несчастную практику. Завтра я еду в Бристоль. Через две-три недели, а если повезет, то и через десять дней в нашем распоряжении окажется самое лучшее судно и самая отборная команда. Хокинс отправится с нами в качестве юнги. Ты, Джим, я верю, будешь превосходным юнгой! Вы, Ливси, станете судовым врачом, а я – адмиралом. Мы обязательно возьмем с собой Редрута, Джойса и Хантера. При попутном ветре мы легко отыщем и остров, и сокровища. Мы будем купаться в деньгах, клянусь вам!