Жюль Верн - Капитан Немо

Дичь ели свежей в жареном виде, а окорока диких свиней заготовляли впрок, прокоптив их в дыму над огнем из сырых зеленых ветвей и приправив благовонными листьями. Пища была питательной, но однообразной. Есть каждый день жареную дичь на завтрак, обед и ужин колонистам уже начинало надоедать, и они очень хотели бы иметь на первое хотя бы небольшую порцию супа. Но приходилось ждать, пока будет готова обжигательная печь и у них появится горшок.

Во время прогулок в окрестностях кирпичной фабрики охотники, между прочим, заметили свежие следы каких-то крупных животных с мощными когтистыми лапами. Герберт, несмотря на свои познания в зоологии, не мог определить, что это были за животные. Смит посоветовал им на всякий случай держаться вместе и не заходить далеко в лес, где они могли встретить крупных хищников.

Инженер оказался совершенно прав. В один прекрасный день Спилет и Герберт встретили животное, очень похожее на ягуара. К счастью, хищник не напал на них, и они остались целы и невредимы. Из лука они не смогли бы убить зверя и, наверное, получили бы серьезные ранения. Но Гедеон Спилет дал себе слово, что, как только у него в руках будет одно из тех ружей, которых так настойчиво требует от инженера Пенкроф, он станет беспощадно преследовать хищников и очистит от них остров.

Все эти дни благоустройством Гротов никто не занимался и никто даже не заводил разговор о более рациональном приспособлении их для жилья. Инженер надеялся найти или построить, если понадобится, более удобное жилище. Пока ограничились только тем, что на песчаный пол в Гротах положили свежий настил из мха и сухих листьев. На этом примитивном ложе усталые труженики с наслаждением отдыхали после рабочего дня.

Сайрес Смит подсчитал, сколько дней провели колонисты на воздушном шаре и на острове Линкольна, и они решили в дальнейшем отмечать по календарю в записной книжке Гедеона Спилета каждый прожитый день. В среду, 5 апреля, исполнилось ровно двенадцать дней с тех пор, как ураган выбросил потерпевших крушение на это побережье.

Ранним утром 6 апреля инженер и его спутники собрались на полянке, где предполагалось производить обжиг кирпичей. Так как у них не было специальной печи, предназначенной для этой цели, вся операция должна была происходить на открытом воздухе. Кирпичи сами должны были образовать огромную печь, которая затем сама себя обожжет. Связки сухого хвороста разложили на земле и окружили их несколькими рядами кирпичей в виде большого куба с отдушинами для выхода дыма наружу. Работа эта заняла весь день, и только вечером они смогли наконец поджечь валежник.

В эту ночь никто не ложился спать, и все тщательно заботились о том, чтобы огонь не уменьшался.

Процесс обжига сырца продолжался сорок восемь часов и превосходно удался. После этого нужно было еще дать остыть дымящейся раскаленной массе кирпичей. Тем временем Наб и Пенкроф по указанию Сайреса Смита притащили на носилках, сплетенных из веток, довольно большое количество известковых камней, в изобилии обнаруженных на северном берегу озера Гранта. Прокаленные на огне, эти камни превратились в так называемую негашеную известь, очень жирную и такую же чистую, какую получают от обжига алебастра или мрамора. После гашения водой известь разбухла, жидкий известковый раствор смешали с известным количеством песка и получили великолепный цемент.

В результате всех этих работ к 9 апреля инженер имел в своем распоряжении довольно большой запас готовой извести и несколько тысяч кирпичей.

Вслед за тем, не теряя времени, колонисты приступили к кладке печи для обжига глиняной посуды, необходимой в домашнем обиходе. Печь удалось сложить без особого труда. Еще через пять дней печь наполнили тем самым каменным углем, залежи которого инженер открыл около Красного ручья, и первые столбы дыма поднялись из трубы высотой двадцать футов. Так на лужайке вырос настоящий завод, и Пенкроф уже начал думать о том, что в их печи можно будет изготовить все изделия современной промышленности.

Прежде всего колонисты слепили несколько обыкновенных горшков, вполне пригодных для варки пищи. Материалом послужила та же самая глина, к которой Сайрес Смит добавил немного извести и кварца, и смесь стала представлять собой настоящую «трубочную», или «гончарную», глину. Из нее вылепили вручную много горшков, кувшинов, чашек, мисок, тарелок и ведер для хранения воды. Все эти предметы не отличались особенно красивой формой и выглядели несколько неуклюже, но после того, как их обожгли в печи, колонисты оказались обеспечены достаточно большим количеством разнообразной посуды, которая ценилась ими так же дорого, как если бы она была сделана из фарфора.

Пенкроф, желая проверить, насколько эта глина заслуживает названия «трубочной», вылепил для себя несколько трубок, правда, довольно неказистых. Он нашел их превосходными, но, к сожалению, у него не было ни крошки табака! А как бы хорошо было выкурить трубочку после обеда! Да, это было большим, очень большим лишением для Пенкрофа!

«Ну да ничего, и табак появится в свое время, как и все остальное!» – утешал он себя в те минуты, когда находился в благодушном настроении.

До 15 апреля колонисты, став горшечниками, ничего другого не делали, кроме глиняной посуды. Когда Сайрес Смит прикажет прекратить эту работу и заняться кузнечным делом, они так же охотно станут кузнецами. Но 16 апреля было воскресеньем и даже первым днем Пасхи, поэтому с общего согласия решили этот день посвятить отдыху. Колонисты были люди религиозные и усердно исполняли библейские заповеди, а вынужденное пребывание на пустынном острове еще больше усиливало в них чувство веры в Бога.

К вечеру 15 апреля колонисты окончательно вернулись в Гроты. Последние горшки были вынуты из печи, огонь в печи потушен до особого распоряжения инженера. Этот день ознаменовался одним счастливым обстоятельством: инженер совершенно случайно открыл вещество, которое могло заменить собой трут. Всем хорошо известны эти грибы из рода полипор, или бархатистые и ноздреватые наросты, похожие на губку, употребление которых вместо трута дает очень хорошие результаты, если эти грибы хорошо высушить и натереть порохом и прокипятить в растворе азотнокислой соли или хлористокислого калия. До сих пор никому из колонистов не удавалось найти хотя бы один такой гриб или несколько сморчков, которые до известной степени могут их заменить. Но инженер в этот день увидел кое-что лучше грибов, а именно – растение рода полынь, полынь обыкновенную, или полынь полевую. Инженер сорвал несколько пучков этого растения и, подавая их Пенкрофу, сказал, улыбаясь:

– Взгляните на это растение, Пенкроф! Надеюсь, вы останетесь довольны моей находкой.