Зейн Грей - На Диком Западе. Том 1

— Что вы будете делать теперь, Том? — спросил Бэрн.

Доон опустил голову:

— Мне было бы слишком тяжело вернуться в Спрэг, как раз теперь. Видите ли, Бэрн, я не могу забыть Милли. Конечно, она уже давно умерла. Но иногда я вижу ее во сне, и она кажется мне живой. Мне хотелось бы узнать правду о ее судьбе. Когда-нибудь мне это удастся. Я отправлюсь с Пилчэком в Бразос. Крупная охота теперь там.

— Я собираюсь основаться около Спрэга, бросить ружье и взяться за плуг, — сказал Бэрн. — Отец всегда говорил, что наступит день, когда Спрэг станет центром скотоводческого и фермерского района.

— Да, я помню. Это была раньше и моя мечта. Но я изменился. Вероятно, это бродячая жизнь подействовала на меня. Пока меня еще манит простор. Когда-нибудь я вернусь обратно.

— Том, у вас есть сбережения, — задумчиво ответил Бэрн. — Разве не рискованно возить с собой все деньги? Теперь в охотничьих областях есть люди поопаснее, чем команчи.

— Я уже думал об этом, — сказал Том. — Это действительно рискованно. И я попрошу вас взять большую часть моих денег и положить их в банк.

— Это неплохая идея. Но представьте себе, что вы не вернетесь? Вы знаете, что нам приходилось переживать, знаете, сколько сильных и способных людей погибло. Подумайте, как нам повезло!

— Я думал и об этом, — многозначительно сказал Том. — Если я не приеду в течение пяти лет, то переведите деньги на имя ваших детей. Деньги теперь не имеют для меня большого значения… Но, по всей вероятности, я вернусь.

Этот разговор происходил в апреле в лагере, расположенном в верховьях Красной реки. В тот день уезжало множество охотников с повозками, нагруженными шкурами бизонов. С одним из таких огромных охотничьих караванов отправлялся на север Бэрн Хэднолл. Том и Пилчэк готовились к большой охоте в окрестностях реки Бразос, о которых ходили слухи, как о каком-то золотом дне. Когда они собирали и подготовляли отряд, к ним явился смуглый человек, небольшого роста, с очень оригинальным лицом, на котором была печать чего-то возвышенного и в то же время комичного.

— Я хотел бы присоединиться к вам, — заявил он Пилчэку.

Разведчик, привыкший оценивать людей с первого взгляда, очевидно, увидел, что это услужливый и способный парень.

— Верно, человек нам нужен. Но он должен быть опытным, — ответил Пилчэк.

— Глупые новички давно перевелись, — ухмыльнулся тот. — Я убил и ободрал больше четырех тысяч бизонов. И, кроме того, я кузнец и повар.

— Ну, я вижу, что вы один замените собою целый отряд, — широко улыбаясь, что с ним редко бывало, ответил Пилчэк. — На каких условиях хотите присоединиться к нам?

— Расходы, работа, прибыль — все поровну.

— Нет ничего лучше. Думаю, что мы будем рады принять вас. Ваше имя?

— Джонс, — ответил новоприбывший.

— Том Доон, — добродушно сказал разведчик, — познакомьтесь с Джоном.

Вместе с другим отрядом новоприбывшего охотника Хэултона, с которым был сын пятнадцати лет и еще двое сыновей постарше, Пилчэк отправился к реке Бразос. После благополучного путешествия, большею частью по проезжим дорогам, они достигли одного из притоков Бразоса, где им стали попадаться отдельные небольшие стада бизонов.

— Остановимся здесь на пару дней, прежде чем доберемся до главного стада, — сказал Пилчэк. — Мне очень хотелось бы поохотиться одному. Думаю, что на берегах Бразоса охотники теснятся, как пчелы в улье. Пока можно, побудем подальше от вони и насекомых.

Оба отрада разбили лагеря на близком расстоянии один от другого. Это было, наверное, самое живописное место, которое только встречал Том в своих путешествиях по западному Техасу. Пилчэк сказал, что главное стадо, преследуемое массой охотников, прошло в нескольких милях к востоку отсюда. Поэтому воздух здесь был чист, вода не загрязнена, трава не измята и деревья не поломаны. Может быть бой с индейцами так закалил волю Тома Доона, что истребительная охота на бизонов не вызывала в нем теперь такого чувства неприятия, как когда-то. Затем бродячая жизнь на открытом воздухе превращается в привычку, она приковывает к себе человека. Кроме того, Том постоянно испытывал тоску и неудовлетворенность жизнью, которые могли смягчить только работа и движение.

Он очень привязался к Черри Хэултону. Это был стройный мальчик, рыжий, с веснушчатым лицом, и, как это и подобало мальчику в западных штатах в семидесятых годах, он преклонялся перед разведчиком и перед Томом, — опытными охотниками на бизонов. Он и его товарищи, братья Дэн и Джо Ньюман, пользовались каждой свободной минутой, приставали к Пилчэку и Тому и требовали у них рассказов, как собаки костей.

Отряды продвигались вдоль притока по направлению к слиянию его с Бразосом. По мере того как количество бизонов увеличивалось, они встречали все больше охотников, и в начале мая оказались в области, где находилось главное стадо и где густо расположились охотничьи лагеря. Среди этих охотников попадалось немало воров и грабителей, и это вызывало необходимость зорко охранять лагеря и всегда оставлять одного или несколько человек на страже. Тому и Черри приходилось часто целый день оставаться в лагере, и это было очень приятное разнообразие, хотя работы было выше головы. Лагерь их был расположен в том месте, где Бразос пересекала старинная испанская дорога из Стэкед Плэнс, по которой происходило непрерывное движение. Охотники, нагруженные повозки, новички и старые, опытные люди, солдаты и индейцы проезжали мимо лагеря, и редко выдавался день, когда ни один из путешественников не останавливался хотя бы на час.

Однажды проездом по дороге в форт Уорс остановился старый знакомый Тома.

— Робертс! — радостно и изумленно воскликнул Том.

— Я только что из форта Силл, — сказал Робертс, тоже обрадованный.

— И у меня есть новости для вас. Помните ли вы Бурого Хорса, вождя команчей, с которым мы сражались, когда мне прострелили руку?

— Вряд ли я смогу это забыть, — ответил Том.

— Ну, так команчи, оставшиеся еще в живых, понемногу стали являться в форт Силл и сдаваться. И от них мы узнали, что солдаты выдержали долгий бой с Бурым Хорсом, и какой-то сержант убил старого вождя и его жену.

— А слыхали ли вы что-нибудь еще о ружье Хэднолла?

— Слыхал. Вы, вероятно, помните, что у Хэднолла было замечательное ружье, как раз такое, какое могло прельстить краснокожих, и обладание этим ружьем оказалось роковым для всех индейцев, которые завладевали им. Первый получил его сын Хорса. Это он повел атаку на нас и попал под наш огонь. Он был убит, и помню, труп его был весь пронизан пулями. Затем оно перешло к индейцу по имени Пять Перьев. Выяснилось, что он был тоже убит нами. После этого каждый краснокожий, к которому попадало ружье Хэднолла, погибал. В конце концов, они перестали употреблять его, считая, что это плохая примета для них. Дело же было просто в том, что индейцы, у которых было ружье Хэднолла, становились безрассудно смелыми, именно потому, что полагались на это ружье и лезли прямо под наши пули. Но они решили, что тут какое-то дьявольское колдовство.