Макс Брэнд - Вне закона

— Надо же! — произнес Линмаус. — Я уже думал, что никто в меня не верит, но ты убедила меня в обратном. Ну а сейчас скажи, что ты хочешь от меня, и я это сделаю.

— Слава Богу! — глубоко вздохнула Черри. Облегчение, которое девушка ощутила, было настолько велико, что она схватилась за край столика и, закрыв глаза, замерла. Только спустя некоторое время договорила: — Я же знаю, на что ты способен!

— Неужели? — удивился Линмаус.

— Да, конечно. Знаю, например, как Крони, Бенсон и Крейг напали на тебя в Тумбстоуне и как ты их проучил.

— Ну-ка, расскажи, что тебе об этом известно, — попросил он. Ему всегда было интересно слушать от других рассказы о его собственных приключениях, и не потому, что они могли приятно пощекотать ему самолюбие, а просто было забавно слышать, как эти истории перевираются.

— Ты стрелял в них троих, и единственное, о чем ты пожалел тогда, что Крони погиб.

— Этот Крони не стоил того, чтобы о нем жалеть, — заверил он девушку.

— Конечно! Ни один из них троих не стоит этого. Но я знаю и другое. Ты никогда не связываешься с теми, кто сильно перебрал!

Ларри опешил. О том, что с пьяными он никогда не вступает в ссоры, Линмаус никогда и никому не говорил. Ни единому человеку. Да, он дал себе такой зарок, но с теми тремя привязавшимися к нему пьяными парнями по-другому поступить было нельзя. Тогда он был загнан в угол. Однако стрелял в них не на поражение, а по ногам.

Черри между тем продолжила:

— Ты всегда стараешься все уладить миром, а не стрелять противникам в голову или в сердце. Тогда ты тоже стрелял по ногам, и не твоя вина, что отрикошетившая пуля смертельно ранила Крони. Ну что, разве не так?

— В это невозможно поверить, — все больше удивляясь ее осведомленности, произнес Линмаус.

Девушка радостно засмеялась, словно только что одержала над ним победу.

— Я все о тебе знаю! — улыбаясь, воскликнула она. — Я даже способна читать твои мысли! Те трое сильно перепили, но и в таком состоянии они были страшно опасны. Эти вооруженные мерзавцы могли тебя убить, но ты, прострелив им ноги, с легкостью расправился со всеми тремя. Как я могу уговорить тебя не делать того же с моим братом?

— Ты хочешь, чтобы я сразил его наповал? — удивился Ларри.

— Лью — хороший малый. Тверд как металл, — ответила Черри, — но, когда в нем закипает кровь, он становится опасным! Это я точно знаю. Однако он мой брат, которого я люблю, несмотря ни на что. А как же тебе быть? Неужели я не знаю, что при встрече с ним ты можешь его убить? После того как Лью будет мертв, тебя все снова зауважают!

— Да, — процедил сквозь зубы Ларри. — После этого меня снова все зауважают.

— Мерзавцы! — в отчаянии воскликнула девушка. — Но Лью не похож на них. Он не мерзавец. Можешь ты в это поверить?

— Верю, — отозвался Линмаус. — Верю каждому сказанному тобою слову. Знаешь; ты единственный человек на белом свете, которому я верю!

Черри побледнела и уставилась на него. В ее блестящих волосах заискрились солнечные огоньки — он понял, что она дрожит.

— Понимаешь, Черри, когда тебе противостоит трезвый парень — это совсем другое дело. Перед теми тремя ребятами у меня было два неоспоримых преимущества. Первое, я был абсолютно трезв, а они едва держались на ногах, а второе, они рассчитывали взять числом, а не уменьем. А перед лицом трезвого и расчетливого противника, с хорошей реакций и умеющего метко стрелять, надо…

— Да, но у тебя уже был такой! — не дала ему договорить девушка. — Пэт Гаскинс!

Линмаус вновь поразился — она знала и об этом! Получалось, что историю его побед Черри помнила не хуже его самого, а то и лучше.

— Но на этот раз мне будет проще, — сказал он. — Думаешь, твой брат скоро объявится?

Черри не успела ответить, как раздался стук в дверь. Ларри отозвался, и кто-то за дверью с нескрываемым удовольствием в голосе произнес:

— Только что прибыл какой-то парень. Линмаус, он жаждет с тобою встретиться!

Относительно того, что это за парень, жаждущий встречи, сомнений ни у Ларри, ни у Черри не было. Конечно же то был Лью!

Линмаус с сердитым видом решительно шагнул было к двери, но, вспомнив о разговоре с девушкой, остановился.

— Передай ему, что я сейчас спущусь, — крикнул он человеку за дверью и повернулся к Черри.

Та, покусывая губы, ждала, что он ей скажет.

— Из этой ситуации есть лучший выход, — наконец сообщил Ларри. — Я не буду с ним встречаться. Выброшу в окно мои вещи, а потом спущусь и сам. — Он подошел к окну, выглянул в него и посмотрел на водосточную трубу. Труба хоть и прослужила здесь с момента постройки гостиницы, тем не менее должна была выдержать и его.

— Ты что, собираешься бежать? — удивленно и почти шепотом спросила девушка.

Ларри обернулся и внимательно посмотрел на нее. Неужели и она засомневалась в нем?

— Я же тебя об этом не просила и никогда бы не осмелилась! — продолжила Черри. — Что же тогда о тебе подумают остальные?

— Но ты же не хотела, чтобы я встречался с твоим братом. Разве не так?

— Я — не хотела? О, Ларри, я знаю, в каком ты сейчас состоянии, какие муки гложут твою душу. Иди вниз и встреть моего брата. Только прошу тебя, ради Бога, будь милосерден к нему!

— Но сначала из гостиницы выйдешь ты, — мягким голосом приказал Линмаус. — На первом этаже есть боковая дверь. Пройдешь через нее незамеченной, так как все уже наверняка собрались на веранде. Все жаждут захватывающего зрелища. Я знаю, как поступить с Лью.

Линмаусу никогда не забыть, с каким видом Черри стояла в дверном проеме. Лицо ее было бледным как полотно. Обеими руками она ухватилась за руку Ларри и заглянула в его глаза.

— Как бы ты ни поступил, только не теряй разума, — взмолилась девушка.

— А ты полагаешь, что я к этому близок? — парировал Ларри.

Она печально покачала головой:

— Боюсь, что да. Ты в жутком состоянии, Ларри. Но я верю в тебя. Верю, что темная полоса в твоей жизни пройдет и ты снова будешь радоваться солнцу. И этот день наступит очень скоро!

Линмаус улыбнулся, а когда Черри вышла из его номера, стал собирать вещи.

Да, Черри права. Этот мир населяют одни подонки. Но нет, не одни они. Есть такие прекрасные люди, как Черри, а возможно, и тот старый монах с загорелым лицом, брат Хуан. Что же касается остальных и их мнения, то ему на них наплевать! Он не омрачит жизнь этой чудесной девушке — не убьет ее брата. Пусть остальные говорят о нем что хотят. Ему все равно.

Так говорил он себе, а на сердце у него скреблись кошки.

Привыкший к неожиданным отъездам, Ларри, как обычно, быстро собрал котомку, спустил ее на веревке до половины высоты второго этажа, а затем отпустил. Котомка упала. Потом он перелез через подоконник, ухватился руками за водосточную трубу и быстро по ней пополз.