Макс Брэнд - Вне закона

— Ох не нравится мне все это, — вдруг произнес он. -Взяли да лишили человека праведного сна. И все ради того…

— Это ты-то праведный? — прервал его напарник. -Терпи и не возмущайся. Цыпленок Энтони знает, что делает.

— Но этот Линмаус в тюрьме. Спит в кандалах и видит себя с бритой головой.

— Он уже бывал за решеткой, но ему еще ни разу не пришлось надеть на себя арестантскую робу.

— От Цыпленка Энтони ему никуда не деться, — полусонным голосом возразил зевавший. — А мы здесь как сторожевые собаки… — Он снова зевнул и вожделенно воскликнул: — После этой бессонной ночи отсыпаться буду целую неделю!

— Смотри, как низко над землей пролетела сова.

Холодящий душу голос ночной птицы раздался совсем рядом.

— У меня от ее песен мурашки по коже!

— Да ты что? Это такая милая птичка, ну прямо как эта Черри Дэниельс.

— Ха! Тоже, открыл мне глаза. Я и без тебя знаю, что Черри красотка. Бад Кари и Лефти Грей даже стрелялись из-за нее.

— А я об этом ничего не слышал.

— Как не слышал? Все об их дуэли знают.

— Нет, правда, я ничего не слышал.

— Ну, произошло это на танцах в Джексон-Форде. Лефти Грей возьми да и пригласи Черри на танец. Тут жутко ревнивый Бад Кари и отпустил в его адрес парочку замечаний. Лефти не стерпел насмешек, вызвал его на улицу. Девушка сразу поняла, что они затеяли, тут же сбегала в школьную раздевалку, где висели шляпы и оружие, и вытащила из их кольтов все патроны. Когда эти бедные дуэлянты стали щелкать своими револьверами, то поначалу ничего понять не могли — каждый из них по шесть раз нажимал на спусковой крючок, а ничего не происходило. Те, кто пришел поглазеть на них, громко захохотали. Тогда Бад выхватил нож и двинулся на соперника. Но Черри встала между ними и, повернувшись спиной к Баду, сказала Грею: «Лефти, мне кажется, я обещала этот танец тебе». Но в этот момент музыка даже не играла. Девушка подхватила парня под руку и увела его в школьный зал. Естественно, драка так и не состоялась, а обиженному бедняге Баду пришлось убираться домой. Представляю, что творилось в его душе!

— Смелая девчонка, — восторженно произнес зевавший.

— Да, завидное самообладание! А я ее видел скачущей на чалом жеребце Билла Мейкера.

— И он ее не сбросил?

— Продержалась пару минут.

— А потом все-таки сбросил?

— Конечно. Она сильно ударилась головой о землю, потеряла сознание, пришла в себя только минут через десять. Потом поднялась и сказала: «Должно быть, нога выскочила из стремени. Сейчас я снова на него заберусь и задам ему жару!»

— И никто ее не остановил?

— Да нет, разве ее можно остановить? Оседлать этого буйного коня равносильно самоубийству. На первый раз чалый сбрыкнет, а на второй — съест заживо. Во какая храбрая девушка!

— Да у них вся семья такая. Взять хотя бы того же Лью. Он же не побоялся сразиться с самим Линмаусом.

— Да, и Линмаус выбил у него оба револьвера!

— Ну подумаешь, два случайных попадания. Он ведь хотел убить Лью, но не смог!

— Случайно попасть можно всего один раз, но не два. Нет, старина, Линмаус попал именно туда, куда метил.

— Не пудри мне мозги! Начитался всяких историй и теперь сам выдумываешь небылицы, — заявил сомневающийся в способностях Ларри охранник и, привалившись спиной к амбару, прикрыл лицо сомбреро.

Его напарник склонил голову и стал тихонько насвистывать себе под нос.

Линмаус начал пробираться к дому, в одном окне которого горел яркий свет. Судя по всему, все его обитатели собрались в одной комнате.

Ярко освещенное окно находилось невысоко, так что заглянуть в него большого труда не составило. Это оказалась огромная кухня с сильно закопченными стенами. В ней Линмаус увидел трех задержанных и несколько приставленных к ним охранников.

В углу на кушетке, уставив глаза в потолок, лежал Лью. Подложив под голову руку, он курил и пускал вверх дым. Рядом с ним на высоком стуле, уперевшиь каблуками в перекладину, сидела Черри. Склонившись над журналом, она что-то читала вслух раненому брату.

Что касается Тома, или, как его звали, Отчаянного, то он сидел за круглым то ли кухонным, то ли журнальным столиком в компании четверых мужчин и играл в покер. Руки его хоть и были связаны, но все же он мог держать карты. Кучка денег, лежавшая перед ним, говорила о том, что он в выигрыше. Однако игрой Том не был увлечен, и в тот момент, когда Ларри заглянул в окно, заявил:

— Пора заканчивать.

— Что случилось, Дэниельс? — удивился один из игроков. — Ты же в ударе. Вон сколько выиграл. Я-то почти полностью проигрался.

— Давай сыграем с тобой в орлянку. На всю сумму, — с легкостью предложил Том.

— Я уже и так вдрызг проигрался, — сокрушенно произнес парень.

— Тогда я совсем играть не буду, — отрезал молодой Дэниельс. — С меня хватит!

— Ну, Том, — вмешалась Черри, — доиграй партию до конца. Но только не злись.

— Знаю, откуда у тебя такие манеры, — сказал тот, кому больше всего не везло. — Ты их нахватался к югу от реки.

Этот расстроенный крупным проигрышем парень был узкоплеч и худощав, но с длинными и мощными пальцами, похожими на когти степного орла.

— Будь у меня свободны руки, я бы тебе показал, где ты нахватался своих! — грубо парировал Том.

— Замолчи, Том, и успокойся, — осадила его сестра. — Не забывай, что ты здесь на правах гостя. Правда, вынужденного.

Брат Черри рассмеялся:

— Да, я у них в гостях. А пока мы все здесь сидим, бедного Линмауса собираются линчевать.

— А что мы можем поделать? — отозвалась девушка.

Том заскрипел зубами, резко поднялся и отошел от стола, оставив на нем весь свой выигрыш.

Худощавый тоже поднялся из-за стола и подошел к Тому.

— К этому месту близко не подходи, дружище, — злобно предупредил он Дэниельса.

Линмаус, словно журавль, вытянул шею и увидел то, к чему подходить пленнику запрещалось, — у самой стены неподалеку от кухонной раковины стояло несколько винтовок, вставленных в козлы, а рядом на полу были сложены ленты с патронами. Помимо этих грозных винтовок, в кухне на самом виду было разложено и другое оружие, и каждый охранник со своего места то и дело косил на него глаз.

— Белл, ты напрашиваешься на неприятности! — обозлился Дэниельс.

— Послушай-ка, сынок, — произнес высокий ковбой. — Я здесь для того, чтобы ты не наделал глупостей. Чтобы не испортил дело, ради которого я готов умереть. А неприятности могут быть только у тебя!

Том Дэниельс, пытаясь освободиться от веревки, напряг сильные молодые руки.

— Ну погоди, Белл, я с тобой еще расквитаюсь! — пообещал он.

— Заткнитесь оба и успокойтесь. Ваша перепалка уже всем надоела, — сердито заметил более старший напарник Белла, который, судя по всему, отвечал за всю группу.