Макс Брэнд - Возвращение Дестри

Теперь пора было решать, что делать: ехать вперед или свернуть в сторону. Гарри понимал, что, выбери он первый путь, это потребует от Фиддл много сил. Он не раздумывал бы ни минуты, если бы под ним была свежая лошадь. Слева лежала гладкая равнина, где можно было бы пустить кобылу размашистой рысью, чтобы дать ей немного передохнуть. Справа же были настоящие джунгли — в этих зарослях его быстрая как ветер и осторожная как олень лошадь могла бы показать все, на что она способна. К тому же так он двигался бы в сторону ранчо Дэнджерфилдов.

Около часа Дестри пробирался сквозь густые заросли, предпочитая не появляться на открытом месте. Сосны порой настолько тесно обступали его со всех сторон, что он не видел вокруг ничего, кроме неба над головой, да еще иногда в узких просветах между ними мелькали скалистые отроги гор.

Выбравшись на открытое место, Гарри убедился, что находится как раз перед долиной О'Мара. Вокруг было тихо. Сколько он ни прислушивался, не уловил ни малейшего признака приближающейся опасности. Солнце уже клонилось к закату. Далеко внизу виднелась скромная охотничья хижина, над которой вился голубоватый дымок. Там кто-то наслаждался покоем: готовил ужин, хлопотал у очага, а может быть, наслаждался вечерней прохладой, предвкушая сладостный миг, когда погрузится в сон и забудет все дневные заботы. Дестри облегченно вздохнул. Наконец-то он и его верная Фиддл смогут хоть немного отдохнуть!

Гарри спешился, ослабил подпругу и зашагал вперед, ведя за собой усталую кобылу. И в этот миг откуда-то сзади до него долетел глухой топот скачущих лошадей. Обернувшись назад, он увидел, как одиннадцать всадников галопом вылетели из-за деревьев и мчатся к нему!

Дестри не понимал, как это могло случиться! Похоже, добравшись вслед за ним до густых зарослей, его преследователи безошибочно разгадали его план. И вот теперь они здесь! Он лишь ненамного обогнал их. К тому же у них было преимущество — свежие лошади, которые, в отличие от бедняжки Фиддл, не были измучены долгой скачкой под палящими лучами солнца.

Слишком ошеломленный ощущением надвинувшейся на него беды, Гарри застыл будто пораженный громом. Но уже через мгновение, хрипло выругавшись сквозь стиснутые зубы, одним движением подтянул подпругу, птицей взлетел в седло и пришпорил кобылу.

О том, чтобы теперь сбить преследователей со следа, уже не могло быть и речи. Он был виден как на ладони. Попробуй срезать угол, и его песенка спета — те, что сзади, мгновенно изрешетят пулями и его, и Фиддл. Оставалось только одно — гнать вперед, уповая на то, что на равнине его гнедая красавица никому не даст себя обогнать.

Дестри с жалостью посмотрел на свою верную подругу. Он уже успел оценить ее и сейчас видел, как она дрожала от нетерпения, готовая скакать до последнего вздоха. Но пока что только слегка натянул поводья, лаская и успокаивая ее, хотя сам в душе молился, чтобы умное животное поняло, что он задумал.

Глядя назад через плечо, он ждал. Они приближались бешеным галопом, привстав в стременах и вытянувшись вперед. Гарри уже приходилось гнать во весь опор бедную Фиддл, а ведь она и без того напрягала последние силы. Но расстояние между ним и его преследователями неумолимо сокращалось, а в поступи его кобылы появилась едва заметная неуверенность, которую мог распознать лишь заботливый хозяин.

И все же, несмотря на усталость, она все еще была впереди. Дестри это казалось просто чудом, особенно потому, что их кони были полны сил, а его Фиддл измучена до предела. Более того, когда он в следующий раз оглянулся назад и увидел их силуэты на фоне багровеющего закатного неба, сердце его радостно дрогнуло — ему показалось, что они немного отстали. Через минуту все его сомнения развеялись — да, он не ошибся, его преследователи остались далеко позади. Он даже успел рассмотреть, как один из них торопливо спешился и схватил под уздцы усталого мустанга, а тот широко расставил дрожащие ноги, едва не падая от изнеможения.

Только двое из всей группы вырвались вперед, словно чистокровные гончие, готовые идти по следу до последнего издыхания. Всадники припали к шеям лошадей, слившись с ними в единое целое. Они приближались неумолимо, с каждой секундой, с каждым ударом сердца.

Дестри криком подбодрил Фиддл. И почувствовал, как она вздрогнула, покачнулась, но почти сразу рванулась вперед с прежней скоростью. Гарри все понял. Гордость и неукротимый дух будут гнать ее вперед, пока сердце не разорвется и она бездыханной не рухнет на землю.

Он склонился к ней. Сердце Фиддл по-прежнему билось сильно и ровно. Но в ее прекрасных глазах появилась кровавая муть, воспаленные ноздри судорожно трепетали, тщетно пытаясь вдохнуть живительный воздух. Белая пена клубилась на губах, густыми хлопьями покрывая мокрую от пота шею и плечи. Она по-прежнему летела вперед, но Дестри вдруг с беспощадной ясностью понял — конец ее близок!

Да, конец ее был близок! И не потому, что шаг кобылы вдруг стал короче или она замедлила бег. Нет, Фиддл по-прежнему мчалась во весь опор, но Гарри уже чувствовал чуть заметную дрожь ее измученного тела, видел, как она едва заметно шаталась, чуть более неуверенно ставила ноги. И тогда осознал — она побеждена, погибла, окончательно и бесповоротно, даже если он сейчас натянет поводья.

Погоня давно отстала, за исключением тех двоих, что неумолимо приближались на своих чистокровных лошадях.

Свернув налево, Дестри поскакал вверх по тропе, направляясь к вершине горы, плоской, словно крышка стола. Он отчаянно надеялся, что его преследователи еще дважды подумают прежде, чем пустятся за ним вслед, ведь им было прекрасно известно, чем они рискуют. Он даже обернулся и угрожающе направил на них винтовку — но они уже дышали ему в затылок! За его спиной прогремел один выстрел, за ним другой. Они стреляли редко, больше озабоченные тем, чтобы его настичь.

Господи, да ведь ему достаточно лишь направить кобылу в первые же заросли деревьев и дальше пусть говорит его винчестер! А если первыми же выстрелами он не сможет снять этих двух отбившихся от стаи пташек, то придется признать, что его глаз уже не тот, и рука не столь тверда, как в прежние времена!

Но Гарри знал, что не имеет на это права. Если бы он в самом деле зарезал Клифтона, было бы просто присоединить к нему и этих двоих. В конце концов, какая уже разница — убил одного или сотню таких, как Клифтон? Вздернуть его могут только раз!

Итак, убить их он не мог. Может, напугать? Что-то в развороте их плеч, в том, как они держались в седле, безошибочно подсказывало Дестри, что его преследователи совсем еще молоды, почти мальчики, с горячностью, свойственной молодости, готовые умереть ради того, чтобы покрыть себя славой. И не мысль о награде гнала их вперед, нет, лишь бескорыстная жажда великих и славных дел!