Нед Бантлайн - Последняя тропа Дикого Билла

– Ещё бы! – отозвался Кроуфорд. – И Дикий Билл – среди них. Посмотри вокруг. Ром, фаро, монте [13] Монте – карточная игра. – всё это он найдёт здесь.

– Ребята, встаньте в ряд на минуту, а потом мы разойдёмся! – крикнул Чичестер своей партии.

Как ни странно, но усталые всадники, искушаемые со всех сторон, подчинились и выстроились в неровный ряд, чтобы выслушать прощальную речь своего вожака.

– Ребята, я обещал, что приведу вас сюда, если сумею, и я старался как мог. Я сдержал обещание – мы здесь.

– Ура Сэму Чичестеру! – закричал Дикий Билл.

Люди прокричали ура, и Чичестер сказал:

– Спасибо, ребята. Сейчас сделайте одно одолжение. Здесь хлопотливое местечко, и я вижу, что выпивки здесь так же много, как воды. Пейте поменьше и ведите себя так, чтобы моё имя не было опозорено кем-нибудь из партии Сэма Чичестера. Сейчас каждый сам себе хозяин, каждый должен заботиться только о себе. Желаю всем удачи, а для этого нужно будет потрудиться.

Речь была произнесена, и через секунду толпа рассеялась. Люди кинулись на поиски жилья или выпивки.

Дикий Билл ушёл бы первым, если бы его компаньон Уилли Понд не сказал ему тихим голосом:

– Билл, перед тем, как ты что-нибудь сделаешь, пожалуйста, найди жильё для себя и меня. Помни, если бы не я, то ни ты, ни твоя партия не добралась бы сюда.

– Мне, чёрт возьми, нужно промочить горло! – проворчал Билл. – Но я не возьму в рот ни капли, пока не найду дом для нас двоих.

Билл поскакал в верхнюю часть города, как можно было бы назвать её. Здесь несколько рабочих возводили новый домишко, и они только что повесили дверь.

– Продадите эту лачугу? – спросил Билл у человека, который казался главным.

– Да, если предложите хорошую цену. Можем построить ещё. Сколько вы дадите?

– Этих двух лошадей и сотню сверху, – сказал Билл, протягивая стодолларовую банкноту, которую дал ему Понд.

– О’кей, дом ваш! – сказал рабочий. – Ребята, хватайте доски – нужно построить ещё один до заката.

Билл и его компаньон спешились, сняли свои одеяла, оружие и седельные сумки в дом и отдали лошадей. Теперь у них был дом, и заселение было недолгим.

***

На Дедвуд опустилась ночь. Но спокойствие не пришло в этот город, как оно приходит туда, где рабочий радуется часам отдыха. Свет, который пробивался между щелей покосившихся хижин и мерцал сквозь холстяные стены, песни, крики, смех, проклятья и пьяные вопли делали это место похожим на пандемониум.

Почти каждое строение, каждая палатка, хижина или более роскошный каркасный дом был салуном, игорным притоном или тем и другим вместе. И все они были полны людей. Овраги и низины, где днём шла работа, сейчас были оставлены, и золото, только что вырванное из земных недр, сыпалось на игорный стол или текло в карман торговца ромом.

В этот час по окраине города на благородном чёрном коне скакал некий человек, ведя усталого мустанга. Он оставил обоих коней на кусочке травы и не снял с них сёдла и уздечки. Затем он приставил своё ружьё к дереву и зарядил шестизарядник. Он проделал этот с величайшей осмотрительностью. Затем он натянул шляпу на лицо, вошёл в ближайший салун, бросил серебряный доллар и попросил бренди.

Перед ним были поставлены бутылка и стакан. Он до краёв наполнил стакан, выпил и пошёл к выходу.

– Эй, ты, рыжий чертяга! – закричал бармен. – Здесь ещё половина.

Но рыжеволосый человек не послушал бармена и вышел.

В самом крупном заведении города вовсю шла игра. Здесь были рулетка, фаро и монте, все в разных местах.

Самая большая толпа собралась у стола с фаро.

Дикий Билл, обеспеченный деньгами человека, пока известного нам как Уилли Понд, пытался сорвать банк. Его сопровождало удивительное везение, и толпа сгрудилась вокруг него. Он был самым заметным, самым известным человеком из тех, что приехали в Дедвуд.

– Ставлю всё на валета! – крикнул Дикий Билл, который уже выпил столько, что хватило бы любому.

– Будь осторожен, Билл, будь осторожен, – сказал тихий, ласковый голос сзади.

Это был Уилли Понд.

– О, иди домой и не лезь не в своё дело. Сегодня я сорву банк или умру! – с вызовом крикнул Билл.

– Ты умрёшь раньше, чем сорвёшь банк! – раздался пронзительный голос, и рыжеволосый техасец с ножом Боуи в руках выскочил вперёд и сделал выпад, целя в сердце Билла. Вдруг человек, которого мы долго знали как Уилли Понда, закричал:

– Спасите, о, спасите моего мужа!

Но тут какой-то человек схватил рукоятку опускающегося ножа. Этот низкий, коренастый, угрюмый головорез достал другой рукой револьвер и крикнул:

– Дикий Билл – мой! Никто не помешает мне совершить мою месть! Посмотри на этот шрам, Билл – это твоя отметина! А сейчас умри!

Когда он произнёс эти слова, он выстрелил, и пуля пронзила сердце Билла.

Дикий Билл поднялся на ноги и добрёл до техасца, который старался вырвать руку с ножом из хватки убийцы. Билл с диким смехом стянул с головы техасца фальшивые волосы. Когда копна волос скатилась по его плечам, Билл прохрипел:

– Джек Макколл [14] Джон Макколл по прозвищу Джек – Сломанный Нос (ок. 1850 – 1877) – человек, известный за убийство Дикого Билла. Он утверждал, что мстил за брата, который был убит Диким Биллом. , я благодарен тебе, хоть ты меня и убил. Дикий Билл не погиб от руки женщины!

Он пошатнулся, и всё кончилось. Дикий Билл умер.

Его преданная жена молча склонилась над его телом. Техасец, точнее техаска, стояла и мрачно смотрела на труп.

Затем она сказала, обращаясь к Макколлу:

– Злодей, ты украл мою месть! Этот человек должен был погибнуть от моей руки. Я не верю, что он поступил с тобой хуже, чем со мной. Он заставил меня встать на смертельную тропу и поклясться, что я лишу его жизни. Два года назад молодой человек выехал из ранчо у Рио-Гранде с тысячью голов скота, которые он собирался продать в Абилине в штате Канзас. Он был благороден, храбр, прекрасен. Он был добр и честен. Он был единственной надеждой овдовевшей матери, кумиром любящей сестры, чья жизнь была связана с его жизнью. Тем, кого он любил, тем, кто любил его, он пообещал, что скоро вернётся. Они хотели переехать на их родину, в старый северный гомстед, где был похоронен отец. Они хотели купить там дом и жить спокойной, счастливой жизнью. Мать и сестра с молитвами, долго и жадно ожидали его возращения. Он вернулся? Нет. Вскоре они узнали то, что разорвало им сердце, то, что убило его мать… мою мать! В отчаянии я слушала эту историю. Сын, брат, который ни разу в жизни не пил спиртного, который никогда не ругался, не поднимал руку на мужчину или женщину, был убит… убит без всякой причины, без шанса защититься, не подготовившись к переходу в иной мир… застрелен из шалости. Здесь лежит тело того, кто совершил этот поступок. Хотя я девушка, но над телом своей матери я поклялась убить того, кто убил моего брата. Не моя вина, что я не сдержала клятву. Я сделала бы это, даже если бы знала, что вы, его друзья, разорвёте меня на куски прежде, чем его тело остынет.