Нед Бантлайн - Последняя тропа Дикого Билла

– Если бы я знал, что Билл так хочет этого коня, я бы поехал на другом, – довольно спокойно сказал Понд.

– Что? Позволить ему забрать коня? В горах и на равнинах ему нет равных. Это чистокровный скакун, которого перевезли через Тихий океан. Его хозяин играл в фаро, разорился и отдал коня за одну десятую его цены. Я получил его почти задаром. На этом коне вы оторвётесь от любого краснокожего, который рыщет по равнинам. Если он вам не нужен, я заберу его. Дикий Билл никогда не сядет на него!

– Я возьму его. Не сходите с ума. Я возьму его и поеду, когда вы будете готовы, – сказал Понд, подчиняясь волнению, которое проявил молодой техасец.

– Мы получим лошадей вечером – за городом, в безопасном месте. Что до вас, я отведу вас в дом к одной знакомой даме, и там вы останетесь на ночь и на завтра. К завтрашнему вечеру я узнаю всё, что нужно, о пути партии, и мы двинемся впереди или позади их, как решим.

– Ладно, Джек. Я оставляю это на вас. Вы уверены, что эта лошадь будет для меня безопасна?

– Да. Лошадь, однажды объезженная, объезжена на всю жизнь. Они не забывают свой первый урок. Нечистокровные лошади – глупые, обидчивые и хитрые – это совсем другое дело. Будьте готовы, когда я приведу коня. Я отправлю за вашим багажом, и он будет в доме, где мы остановимся.

– Я буду готов, – сказал Понд.

Техасец ушёл, и Понд наблюдал, как он торопится к конюшне.

– Этот человек смертельной ненавистью ненавидит Дикого Билла! – пробормотал он. – Я должен выяснить причину. Возможно, это провидение, что мы столкнулись, и я решил ехать с ним. Но я должен позвать владельца и расплатиться прежде, чем Джек вернётся с лошадьми.

Немец был обескуражен внезапным отказом от комнаты, за которую надеялся получить прибыль. Он попросил плату за дополнительный день и, к своему удивлению, получил её.

Понадобилось время, чтобы Дикий Билл, которого перенесли в салун, пришёл в себя. Он бредил о рыжеволосом человеке, которого он застрелил в Абилине, и настаивал, что видел его призрак.

Друзья Билла пытались развеселить и переубедить его. Они влили ему в рот несколько капель крепкого алкоголя, чтобы «поднять его на ноги». Наконец он полностью очнулся, но всё равно говорил странно и дико.

– Говорю тебе, Джо, – сказал он старому другу, – говорю тебе, моё время на исходе. Это было не первое предупреждение. Я видел абилинского призрака тысячу раз, и он шептал мне в уши то же слово: «Сестра».

– Чушь, старина! Ты говоришь глупости. Ты не видел призрака. Этот рыжеволосый парень был живой, как ты да я.

– Значит, у него не было рыжих волос и голубых глаз?

– Были. Но таких полно по всему свету. Рыжие глаза и голубые глаза чаще всего путешествуют вместе. Но в нём не было ничего, чтобы его пугаться. Ты мог прикончить его одним ударом кулака. Не говорю уже о железке, в которой не было надобности – он ведь свою не вытащил.

– Где он?

– Пойду узнаю. Думаю, он в конюшне.

Джо вышел, но скоро вернулся и сказал, что техасец расплатился и ускакал. Владелец конюшни не знает куда.

– Пусть уходит, – пробормотал Билл. – Если он человек, а не призрак, я не подниму на него руку за всё золото Чёрных холмов. Он был так похож… на того парня в Абилине!

Билл выпил ещё, но, казалось, ничто не разгонит мрак в его душе. Только однажды его лицо просветлело. Это случилось, когда Сэм Чичестер сказал, что больше нет смысла задерживаться в Ларами, что их партия достаточно сильна и что они уйдут к холмам в течение двадцати четырёх часов.

– Такие разговоры по мне! – воскликнул Билл. – Я хочу убраться отсюда как можно быстрее, Джо. Подбери для меня какую-нибудь лошадь. Любую, лишь бы она унесла меня к холмам. Я уже не могу дышать там, где так много народа.

– Я раздобуду для тебя первоклассную лошадь, Билл, – сказал Джо. – В загоне за городом есть несколько полукровок – сильных, как гризли. Они вынесут и твой, и мой вес.

– Я теперь не такой тяжёлый, – со вздохом сказал Билл. – Шесть месяцев назад я потерял вес. Не важно! Когда умру, будет легче меня везти. Помните, ребята, когда я умру, похороните меня в сапогах.

– Хватит трещать о смерти, Билл. Мне надоела эта болтовня. Наговоримся, когда она схватит тебя.

– Я не могу, Джо, дружище. Эти слова торчат в горле, как кость. Я задохнусь, если они не выйдут.

– Поехали в лагерь, – сказал Чичестер. – Ты можешь идти, Билл?

– Да.

Люди партии поднялись, на прощание выпили с хозяином и ушли в лагерь.

Выйдя наружу, Билл испуганно посмотрел на то место, где он видел техасца. Но сейчас там никого не было, и он вместе с компаньонами двинулся в лагерь, слушая их разговоры, но не принимая в них участия.

В лагере Чичестер как капитан отдал приказ, чтобы каждый человек письменно или устно отчитался, сколько у него патронов, какое у него оружие, припасы и т. п. Если чего-то не хватало, то ещё можно было это приобрести. Каждый должен был рассказать о лошадях, мулах и т. п.

Никто не мог вести партию, если сам не проверил всё до мелочи.

Парию провожала толпа горожан, поскольку сведения о её уходе быстро распространились. Вокруг костра сидело много гостей. Дикий Билл украдкой бросал на них взгляды, но рыжеволосого техасца среди них не было.

Уилли Понд сильно удивился, когда его поездка закончилась у небольшого, но милого домика на окраине города. Молодой техасец познакомил его с временной хозяйкой – мисс Нейдик и ушёл, чтобы спрятать лошадей неподалёку.

Мисс Нейдик оказала своему постояльцу сердечный приём и пригласила его в гостиную. Пока они обменивались приветствиями, она изучала его острым, критическим взором. Он произвёл, скорее, положительное впечатление, поскольку дама не чувствовала никакой неловкости, обычной для людей, которые беседуют первый раз. Она говорила легко и естественно, как будто знала его полжизни.

– Сколько вы пробыли в городе, мистер Понд? – таким был один из её вопросов.

– Только день. Я приехал на экспрессе, который пришёл утром, – был ответ.

– О, это был тот же поезд, на котором приехал этот головорез Дикий Билл.

– Да, проводник показал мне его. Но почему вы называете его головорезом?

– Потому что таков его характер.

– Я думал, так называют только преступников.

– Это ошибка. Большинство преступников – головорезы, но человек может быть головорезом и не быть преступником. Если человек, который готов стрелять всегда, в ответ на слово или взгляд – не важно, готов противник или нет, – это не головорез, то я не знаю, что такое головорез. Но извините, может быть, он ваш друг.

– О, нет, – немного смутившись, сказал Понд. – Но не так давно дорогая мне женщина стал его женой. Я чувствую к этому человеку что-то вроде интереса. Мне казалось, что он довольно буйный, когда пьёт, но сам по себе он храбрый, благородный человек.