Константин Калбазов - Фронтир. Город в степи

Несмотря на то, что действовал он без проволочек, все же на месте оказался далеко не первым. Практически весь десяток уже был здесь, по хозяйски расположившись в ломаной траншее. Подобные Брыль только здесь и увидел. В войну, когда сидели в обороне, ему приходилось закапываться в землю. Правда и не так глубоко, и офицеры требовали, чтобы все чуть не по линейке было. Оказывается, ошибались. Потому как если в такой окоп попадет бомба или вот граната, то бед может наделать немало. Здесь же, как объяснял Михал, волна от взрыва будет гаситься и осколки далеко не полетят.

Конечно у арачей пушек отродясь не водилось, но вот бомбы похоже завелись. Его как раз и разбудили множественные взрывы. Гранаты и сейчас продолжали время от времени рваться на правом берегу. Как оказалось, там находился целый взвод наемников и вот именно он‑то и подвергался этой своеобразной бомбардировке. Так что, мера очень даже не бесполезная, осколки от гранат разлетаются далеко и бед наделать могут много.

— Наконец‑то, — встретил Брыля десятник, явно недовольный проволочкой.

А чего быть недовольным‑то? Он ведь и без того бежал со всех ног, себя не жалеючи. Опять же, пока бежал пару раз рядом пули пролетали, повергая в страх. Бронежилет‑то оно конечно хорошо, да только не привык он еще к нему. С другой стороны, прилететь вполне себе может и в голову, да и в руку или ногу, то же приятного ой как мало.

— Видишь всполохи, — указал Михал на противоположный берег.

Отчего же не видеть. Брыль чай не слепой. Правда далековато. Пусть у него и «балич» который вполне себе управится с такой дистанцией (его как хорошего стрелка определили в снайперы), но ведь кроме вспышек от выстрелов, больше ничего и не видно.

— Вижу, — все же коротко ответил Брыль.

— Бей по ним.

— Так ведь я снайпер, в цель должен бить, а тут ничего не видно.

— Муштры мало показалось? Так ты еще малость пооговаривайся, получишь лишнюю пайку. Приказ ясен?

— Ясен, господин десятник.

— Вот и действуй.

— Слушаюсь.

Двое других снайперов уже были здесь. Басовитые голоса их винтовок слышались с завидной частотой. Молотят так, что никаких сомнений, особо врага не выцеливают. Да и куда тут целиться? Если только просто в сторону противника палить. Ну и ладно. Его дело маленькое. Сказано стрелять, будет стрелять.

Пять выстрелов ушли в белый свет или точнее в темноту, как в гнедочек. Брыль хотя и старался целиться по всполохам, ничуть не сомневался, что все уходит мимо. Не молокосос какой, в войне участвовал, понимает что к чему. Тут ведь бывало строй по открытому месту идет, рота палит, а в наступающей колонне хорошо как один два падает. Ему не раз приходилось видеть как падали выцеливаемые им, но гораздо больше наблюдал тех кто продолжал идти после его выстрелов. И это днем, пусть и в пороховом дыму, но ведь видно же, а тут одни только всполохи.

Когда он затолкал в ствол шестой патрон, наемники на противоположном берегу, вдруг начали палить куда‑то в сторону реки. Они и до этого не отмалчивались, но как и он стреляли по арачам, засевшим на возвышенности. Брыль хотел было рассмотреть, что именно их привлекло в той стороне, но ничего рассмотреть ему так и не удалось. Темнота тут была вовсе ни при чем, даже белым днем отсюда можно было рассмотреть только кромку противоположного берега.

Он уже пару раз бывал на этой позиции, при ознакомлении и отработке действий по сигналу тревоги. Согласно боевого расчета их десяток занимал оборону именно здесь. Позиция предусматривала фланговый огонь, во время атаки района пристани. Единственного удобного места для высадки. Окопы располагались в некотором отдалении от края обрывистого ската, и само русло реки было в мертвой зоне. В принципе ничего страшного, так как атаковать с этой стороны было просто не реально.

Осознав тщетность попыток, что‑либо рассмотреть на реке, Брыль вновь приник к «баличу» и выстрелил на очередную вспышку. Вновь посетила мысль о глупости его действий. Однако, его мнение тут же изменилось, когда над головой пролетела вражеская пуля. Если и его гостинцы летают так низко, то вряд ли арачи чувствуют себя лучше. И потом, интенсивность обстрела со стороны центра позиций арачей значительно снизилась после того, как наемники начали забрасывать их гранатами.

Еще малость и арачи подадутся восвояси, уж больно они не любят людей терять. Об этом говорили старожилы, это же он наблюдал и сам, когда господин Варакин в одиночку отгонял свору пинков, обстреливавших их пароход.

А потом он вдруг увидел около дюжины светлячков взмывших в высь и по дуге устремившихся к земле. Летели они не к ним, а в сторону причала, а если быть более точным, то к крайним домам. Именно там и полыхнули разрывы. Вроде ничего особенно страшного. В гранате взрывчатки не так чтобы и много, а потому ничего порушить она не может, разве только побить стекла, или сломать дверь, если рванет прямо под ней. В гранате главное это осколки, разлетающиеся в разные стороны и разящие всех без разбора. Но была у нее все же еще одна особенность, если рванет в каком сушняке, то вполне может его поджечь.

Именно так и случилось. Дома на окраине пока не имели хозяев. Именно по этой причине, там сейчас заняли оборону защитники Донбаса, стреляя по нападающим. Стрельба как и на их позиции вялая, так как били только «баличи». Но главное это то, что эти дворы были не обжиты и не ухожены и там до сих пор оставались щепа и стружка.

Вот одна из этих кучек, неподалеку от стены дома и загорелась. Если не потушить в самое ближайшее время, то полыхнет весь дом. Как видно защитники не замечают пока еще слабого огонька, как бы потом поздно не было. Но Брыль наблюдает за этим лишь краем сознания. Ну не бежать же ему туда, в самом‑то деле. Он конечно многое из армейской жизни успел позабыть, но десятник довольно резво взялся восстанавливать былое. Поэтому покинуть позицию у Брыля и мысли не возникло.

Народ было заволновался, так как и их вполне могли забросать гранатами, они то поближе будут. Но Михал не дремал и прибегая к площадной брани, быстро пояснил, чтобы ополченцы делали свое ело и не отвлекались по пустякам. Мол, красная ракета, взмывшая в небо, это сигнал пароходу и вскорости тут появится Хор, который покажет арачам Кузькину мать.

Заявление десятника несколько успокоило людей. Оказывается, начальство все предусмотрело и учло. Остается только подождать. Но сколько ждать? Брыль успел выстрелить еще два раза, когда в районе причала опять рванули гранаты. Бросил туда взгляд. Так и есть, слабый огонек уже разросся до полноценного костра, пламя которого жадно лижет стену дома. Стружка еще прошлогодняя, всю неделю дождя не было, потому все высохло и сейчас полыхнуло как порох.