Майк Резник - Пистолет для мертвеца

– Налей мне кофе, что ли… пожалуйста.

– Слышала, вчера ночью ты снова пересекся с этим зомби, – сказала Кейт, наполняя ему чашку.

– Он спас Айку Клэнтону жизнь, – ответил Холидей.

– Еще поговаривают, будто он пришел отнять две другие жизни: Тома Эдисона и твою.

Холидей глубоко вздохнул.

– В ближайшие дни все выясним. Хотя будет жаль, мы с Ринго могли бы сдружиться.

– Брось, Док, у тебя один лишь друг, и все об этом знают.

– Я же сказал: мы могли бы подружиться, – поправил ее Холидей.

– С таким-то головорезом?

– О, мы с ним в конце концов схлестнулись бы, но порой так одиноко, когда вокруг на сотню миль нет никого, кто в жизни прочел хотя бы одну книгу.

– Смотри тут, не важничай! – отрезала Кейт. – Я в жизни книжек начиталась.

– Точнее, бульварных романов, – снова поправил ее Холидей. – Я видел один у тебя на прикроватном столике. Очередная небылица о том, как Дикий Билл Хиккок положил за раз двадцать бандитов.

– Это не выдумка, – упрямо заявила Кейт. – Это правда.

– Прямо сейчас я смотрю на единственного в мире человека, который положил за раз двадцать бандитов, – глядя на Кейт, заметил Холидей. – Правда, далеко не тем способом, какой описывает автор.

– Вы должны простить его, – обратилась Кейт к шлюхам. – Он всегда такой хам, пока не вылакает первый за день галлон дешевого виски.

– Если Джонни Ринго снова к тебе заявится, не буду стоять у него на пути, – пообещал Холидей.

– Ты первый-то раз ему не препятствовал, – ответила Кейт. – Тебя вообще рядом не было.

– Интересно, он что-то еще может? – вслух подумала одна из полумеханических шлюх.

– Может что? – уточнил Холидей.

– Ну… сами знаете, – неловко ответила девка.

– Исторический момент, – улыбнулся Холидей. – Ни разу прежде не видел, чтобы шлюха краснела.

– Это потому, что кровь у них в жилах стынет всякий раз, когда они на тебя смотрят, – вмешалась Кейт.

– Вы что, правда так ненавидите друг друга? – спросила другая полумеханическая дама.

– Я вовсе не ненавижу его, – удивленно отозвалась Кейт и ненадолго задумалась. – Мне спокойно, когда он поблизости. Он вроде старой, полюбившейся мебели.

– Она варит знатный кофе и в постели не свинячит, – вставил Холидей.

– Не очень-то похоже на романтические истории, – призналась девушка-киборг.

– Никогда не путай романтические истории с настоящими отношениями, – посоветовал ей Холидей. – Я стрелок с нездоровым пристрастием к выпивке и чахоткой, она – шлюха, которая сбежала из полудюжины городов. Кому еще мы нужны? – натянуто улыбнулся дантист.

– Разве на этом отношения строят? – спросила та же девушка.

– Твои латунные нога и челюсть сохранятся вечно, – сказал Холидей. – Насколько, по-твоему, здесь задержимся мы с Кейт?

– Ну, я собираюсь замуж по любви, – заявила киборг. – Здесь работаю, чтобы заплатить Неду Бантлайну за искусственные части тела и скопить деньжат.

– Я знаю много сорокалетних шлюх, которые начинали девчонками и собирались проработать годик-другой, чтобы накопить деньжат и приданого, – ответил Холидей.

– Хватит к ней придираться, – раздраженно велела Кейт.

– Ничего я к ней не придираюсь, – ответил Холидей. – Мы с ней беседуем.

– Ты чаще всех моих знакомых заканчиваешь беседы кровопролитием, – сказала Кейт. – Оставь девочку в покое.

– Прошу простить, – обратился к девушке Холидей, – если обидел, дорогуша.

– Пустяки, я не обиделась, – ответила та.

– Правда?

– Правда.

– Так может, чуть позже скрепим нашу дружбу? – предложил он.

– Попробуй только, – грозно произнесла Кейт, – и с Джонни Ринго биться будешь на равных.

Холидей пожал плечами и виновато улыбнулся шлюхе.

– Рок против нас, – допив кофе, он встал из-за стола. – Может, на следующей неделе? Вдруг Кейт уже умрет от старости.

Он уже выходил из кухни, когда в дверной косяк врезалась чашка Кейт – ровно там, где за секунду до этого была голова Холидея. Дантист как ни в чем не бывало миновал коридор и вышел на улицу.

Мимо катил самоходный экипаж «Бант лайн». Холидей остановился, пропуская его, потом решил позавтракать, но передумал. Он не был голоден и потому отправился слоняться по улицам. Через некоторое время заслышал звон металла и, отправившись на звук, вскоре вышел к тюрьме: Нед Бантлайн руководил рабочими, которые сооружали новую латунную камеру на месте старой кирпичной, развороченной Бэтом. Они стелили металлическое полотно. «Пройдет еще часа два – прикинул Холидей, – и вся камера будет обшита непробиваемой латунью».

– Привет, Док, – сказал Бантлайн. – Чудесный денек, не находите?

– Мне больше по нраву ночи, – ответил Холидей. – Джеронимо не того обратил в летучую мышь.

– Ну, теперь Бэт всю ночь проведет здесь, – пообещал механик. – Уж это-то я гарантирую.

– Он у меня на глазах разорвал ваши наручники, – напомнил Холидей. – Почему вы так уверены, что стены и решетка из латуни его сдержат?

– Я применил новую формулу, – ответил Бантлайн. – Поэтому мы и тянули три дня: Том нашел способ, как усилить латунь, и теперь ей ничто не страшно.

– Вам же лучше, если это так.

Бантлайн улыбнулся.

– Правительство за все платит.

– Я хочу сказать, что на месте Бэта, освободившись и на сей раз, я бы знал, кого мне искать.

– Меняясь, Бэт ничегошеньки не помнит.

– Уверены?

– Да. Почему спрашиваете?

– Потому, что Джонни Ринго помнит все, включая время, проведенное в могиле, – сказал Холидей. – Смерть – состояние более постоянное, нежели обращение вампиром.

– Я не знаю, как работает заклятие Джеронимо, однако Бэт, меняя форму, уже ничего не помнит: человеком он забывает, что было с ним в обличии мыши, и наоборот.

– Это пока что.

– Пока что, – согласился Бантлайн. – Утром заглядывал Уайетт. Говорит: Бэту недолго быть ночной летающей машиной.

– Как посмотреть, – сказал Холидей.

– Да, он рассказал и об условиях снятия заклятия.

– Уайетт хороший законник и верный друг, – произнес Холидей, – но не способен разглядеть всех тонкостей проблемы.

– Например? – нахмурился Бантлайн.

– Ринго тянет время, ибо знает: убив Эдисона, он сделает работу.

– Это мы заметили.

– Что же он, по-вашему, сделает, узнав, что мы заручились поддержкой шамана?

Бантлайн озадаченно умолк.

– Он начнет охоту на Эдисона, рассчитывая, что Римский Нос в случае успеха как-нибудь снова его воскресит… Однако если мы уговорим Куэсула вернуть Ринго в могилу до того, как он прикончит Эдисона, то Ринго поймет: Римский Нос больше не вызовет его к жизни, сочтя пустышкой.

– Довольно тонкая и хрупкая цепь рассуждений, Док, – заметил Бантлайн.

– Хотите пари? – спросил Холидей. – Спорить придется на жизнь Тома Эдисона.