Луис Ламур - Джубал Сэкетт

Мы построим форт, но расположим его так, чтобы у нас был путь к отступлению, хорошо изученный и спланированный. Предстоит позаботиться об обеспечении безопасности наших товаров, особенно мехов. Сначала это будет трудно, очень трудно!

Когда я вернулся в лагерь, Диего уже проснулся и сидел у костра. Я налил себе кофе и устроился напротив него.

— Тебе знакома земля к западу отсюда?

Он покачал головой:

— Нет. Кое-кто ходил туда дозором, некоторые углублялись в горы к северу, гораздо дальше, но эта земля нам малознакома.

— Там есть дичь?

Он пожал плечами:

— Та же, что и здесь. Бизоны, лоси, олени, антилопы, медведи.

— А более крупные животные?

— Крупнее бизона? Что может быть крупнее? Мы видели быков весом в три тысячи фунтов, очень мощных, очень сильных.

— А медведи?

— А! Их везде полно. Есть серебристые, очень большие. Мы видели их. Есть и черные, они поменьше. А серебристые — о, они огромные! Очень свирепые!

Мы беседовали долго, и я понял, что он миролюбивый и одинокий человек, которому приятно поговорить с кем-то по-дружески.

— Коронадо, — рассказывал он, — пришел в долины искать золотые города. Я думаю, что золотых городов не бывает. Просто кто-то увидел издалека города, построенные из материала, который называется саман, и в свете заходящего солнца они показались ему золотыми. Вот и все.

— А золота в горах нет?

Он пожал плечами:

— Конечно есть, но добывать его трудно, да и индиосам это не нравится. Они погибли… их погибло очень много! Мне так жаль, но кто я такой? Солдат, который делает то, что ему приказывают.

На рассвете мы встали и вместе с испанцами прошли несколько миль до нашей строительной площадки. Здесь и попрощались. Диего поблагодарил нас за пищу и за то, что мы врачевали раны его солдат. Мы пожали друг другу руки, а Ичакоми он низко поклонился.

Уже уходя, он обернулся:

— Будьте осторожны! Этот Гомес… человек бесчувственный, без чести и совести. Старается только для себя. Однако он отличный воин, лучше меня. Гомес постарается воспользоваться своим превосходством, так что будьте начеку. Он вернется. Полагаю, Гомес уверен, что вы нашли золото. А ему нужны только три вещи: золото, власть и женщины.

Диего пошел прочь, догоняя своих. Его солдаты вели лошадей под уздцы. Они могли понадобиться позже.

Свою крепость мы намеревались воздвигнуть между двумя каньонами, идущими к северо-востоку. Я надеялся, что они выведут нас к большому каньону и к реке, пересекающей цепочку долин.

Интересно, как идут дела у наших друзей начи? Если они сумели проскочить устье каньона и миновать врагов, то теперь они уже ушли далеко вниз по реке.

Мы работали четыре дня, перекатывая камни и устанавливая их в основании наружного укрепления, чтобы под его защитой построить другое, более прочное.

Кеокотаа, как и любой другой индеец, не привык к тяжелому ручному труду. Поэтому я поручил ему охотиться и ходить на разведку. Он очень хотел помогать мне в строительстве, но не имел для этого необходимых навыков. В жизни индейцев не было нужды выполнять работу такого рода. Некоторые племена огораживали стойбища частоколами, но ставили их все вместе, скопом, при большом стечении народа. Я не видел вигвамов пикапу, но знал, что они представляют собой конусообразные сооружения из коры, уложенной на основу.

Строительством я занимался не в первый раз. На Стреляющем ручье мы строили много и хорошо. Были среди нас и настоящие плотники, которые умели, ловко работая топором, вырубать пазы и подгонять бревна, они владели и пилой, и теслом.

Уже не раз я засиживался допоздна у костра, рисуя на куске осиновой коры примерный план нашей крепости.

На плоской вершине холма, где мы развернули строительство, имелся небольшой родник. Тоненькая струйка из него вливалась в речушку, впадающую в один из каньонов. Вода, родниковая и дождевая, на вершине не задерживалась.

В качестве строительного материала для стен я использовал валуны и бревна, выбирая при этом самые прочные деревья. Орудовать приходилось топориком, который я носил с собой вместо томагавка, — настоящего плотничьего топора у меня не было.

К ночи мы построили основание для крыши дома из нескольких достаточно больших комнат. Природные отверстия в скалах, обрамляющих холм, я завалил камнями. Получилась хорошая оборонительная линия, позволявшая вести наблюдение во всех направлениях.

Все последующие дни я работал беспрерывно, с рассвета до заката, а частенько и после заката. Сидя у костра, вырезал ложки, чашки, доски для хлеба, большие деревянные тарелки, чтобы есть, как в Англии.

Кеокотаа охотился далеко в долине, изучал окрестности, искал следы возможных врагов. Он принес оленя, антилопу и несколько диких курочек.

Отпечатков человеческих ног он не видел, зато несколько раз встречал следы огромных медведей, о которых мы слышали.

— Не трогай их, — посоветовал я, — нам не нужно вредное мясо.

К западу от нашей долины тянулись горы Сангрэ-де-Кристос, как называли их испанцы (мы узнали это от Диего). Они представляли собой длинную, высокую гряду, за которой лежала другая, гораздо более обширная долина. Кеокотаа поднимался на гору и видел ее издали.

Женщина понка, спокойная, молчаливая, всегда занятая какой-то работой, нашла в скале что-то вроде амбара. Около него валялось несколько очень маленьких кочерыжек от кукурузных початков. Проникнув туда, она обнаружила большое отверстие, на полу полдюжины початков, в которых еще хранились зерна кукурузы.

Острой палочкой женщина сделала лунки в земле и в каждую лунку положила по зернышку кукурузы. Мы не знали, насколько стары эти зерна, но надеялись, что они прорастут.

То здесь, то там мы находили признаки того, что здесь какое-то время уже жили неизвестные нам люди, жили, а потом ушли.

Строительство дома и оборонительных сооружений занимало почти все мое время. Среди упавших деревьев я нашел несколько достаточно прочных, чтобы сделать бревна для стен и для изгороди. Те стволы, которые лежали на земле, конечно, уже сгнили или начинали гнить, но верхние хорошо высохли и стали крепче.

Я не жаловался на тяжелую работу, поскольку привык к ней с малых лет. Перетаскивание, перекатывание, переворачивание, установка бревен отнимали у меня скорее не силы, а время. Но мне всегда нравилось строить.

Кеокотаа без устали бродил по холмам. Каждый вечер, когда он возвращался, мы беседовали о том, что он видел и где побывал. Порой не спеша я обследовал окрестности сам.

Весна незаметно перешла в лето. Луга и склоны холмов уже пестрели цветами — подсолнухи, дельфиниум, прострелы и вездесущие золотые знаменосцы. А стены нашего дома уже поддерживали покатую крышу.