Дмитрий Смирнов - Особое задание

В 1920 году на ее основе был создан государственный квартет имени Страдивариуса, который сыграл огромную роль в ознакомлении широких масс трудящихся с серьезной камерной музыкой. Популярность квартета была особенно велика среди трудящихся столицы. По мнению А. В. Луначарского, концерты квартета в превосходном исполнении на совершенных инструментах из Госколлекции были «необходимым элементом, московской музыкальной жизни» [39] «Известия», 1923, 15 марта, с. 4. .

Важным событием в деятельности квартета имени Страдивариуса стало его участие в юбилейном концерте в честь 50-летия Владимира Ильича Ленина 23 апреля 1920 года. Известно, что в этот день Московский комитет партии собрал партийный актив столицы и устроил «коммунистический вечер», на котором с яркими речами о жизни и деятельности В. И. Ленина выступили А. М. Горький, А. В. Луначарский и другие. Владимир Ильич отказался присутствовать на вечере, потому что не хотел слушать похвальных речей в свой адрес, но, узнав, что будет камерный концерт, он приехал к началу концерта, чтобы послушать музыку, которую страстно любил. Собравшиеся тепло встретили Ильича и попросили его выступить. В своей краткой речи Владимир Ильич говорил о том, как опасно головокружение от успехов, что в истории не раз терпели поражение те партии, которые зазнавались.

Предостерегая партию от опасности зазнайства, Ленин выразил уверенность, что большевики никогда не окажутся в положении зазнавшейся партии.

После концерта Владимир Ильич беседовал с артистами квартета и интересовался историей его создания. Он одобрил работу по собиранию культурных ценностей ж организации фонда уникальных музыкальных инструментов.

Все годы своего существования Госколлекция служила и поныне служит тем живым источником, который дает возможность талантливым исполнителям извлекать из ее бесценных инструментов чудодейственные звуки. На этих инструментах играют лучшие музыканты страны. Коллекция способствует развитию советского музыкального искусства и выдвижению советских музыкантов в первые ряды на мировой концертной эстраде.

В 1921 году меня, молодого командира Красной Армии, вызвали в Особый отдел ВЧК Киевского военного округа и назначили начальникам транзитного поста Особого отдела при станции Киев-I-Пассажирский.

Никакого опыта чекистской работы у меня и у моих помощников не было. Мы умели обращаться с различными видами оружия, ходить в атаки, держать оборону. Теперь нам предстояло вести борьбу на новом фронте — вылавливать и обезвреживать тайных, замаскированных врагов.

После гражданской войны крупные железнодорожные узлы были местами скопления большой массы передвигающихся людей. Среди пассажиров нередко скрывались шпионы, белогвардейцы, бандиты и обыкновенное жулье.

В задачи нашего поста входили проверка пассажиров, едущих в сторону границы, бдительное наблюдение за передвижением людей и выявление среди них тех, кто своими действиями пытался подрывать устои молодой Советской власти. Расскажу о некоторых эпизодах из практики чекистской работы транзитного поста.

Панская Польша и после мирного договора, заключенного в марте 1921 года, продолжала оставаться одним из основных плацдармов для переброски к нам белогвардейцев.

Однажды в Киев поступило сообщение о нападении на ехавшего по делам в Одессу торгового представителя одного из европейских государств. Неподалеку от небольшой станции кто-то стоп-краном остановил поезд. В двухсменное купе международного вагона, в котором ехал торговый представитель, ворвались двое мужчин. Они оглушили иностранца и скрылись. Из вещей и ценностей ничего похищено не было.

Группа чекистов, руководимая опытным оперативным работником Авксентьевым, на паровозе помчалась к месту происшествия.

Прибыв туда, мы стали тщательно осматривать полотно.

— М-да, — недовольно хмыкнул Авксентьев, — сложная картина.

На песке осталось много следов от сапог и ботинок — это паровозная бригада и охрана бегали, пока здесь стоял поезд.

— Есть, нашел! — вдруг крикнул один из работников.

На склоне высокой песчаной насыпи ясно виднелись следы нескольких человек. Следы вели к тропинке, уходящей в дубовую рощу.

— Да, — согласился Авксентьев, — это, очевидно, то, что нам нужно.

Мы прошли в рощу. На полянке было много свежих следов от колес. Пока мы осматривали отпечатки, появились двое крестьян. Остановившись невдалеке, они с любопытством рассматривали нас. Потом пожилой, седоусый подошел поближе и спросил, приветливо дотронувшись рукой до шапки:

— Откуда будете, товарищи?

— ЧК, — коротко и не без важности бросил чекист.

— А-а, — с уважением протянул крестьянин. — Так вы, наверное, тачанкой интересуетесь?

— Какой тачанкой? — насторожился Авксентьев.

— А что тут стояла, когда поезд задержали.

И крестьянин подробно рассказал, как трое мужчин прибежали от поезда в рощу, вскочили на ожидавшую их тачанку.

Расспросив крестьян, как выглядели мужчины, во что были одеты, какие были у них лошади, Авксентьев поблагодарил наших неожиданных помощников. Направив нескольких чекистов по следу, он приказал остальным ехать на станцию.

В телеграфной около аппарата Морзе сидел пожилой телеграфист в старой форменной фуражке. Испуганно посмотрев на вошедших, он прервал работу.

— Соединитесь с Киевом, — приказал Авксентьев.

Телеграфист безмолвно подчинился.

— Готово, — сказал он, поработав ключом.

— Передавайте: старшему смены Савельеву, запятая, клиенты направились юго-западу от станции…

Прохаживаясь по комнате, Авксентьев прислушивался к прерывистому писку ключа.

— Передали?

— Так точно!

— Дословно?

— Конечно!

Авксентьев шагнул к аппарату и схватил телеграфную ленту.

— Ты что передаешь? — закричал он.

— Клиенты направились… ю-ю-юго-западу от станции, — заикаясь, пролепетал побледневший телеграфист.

— А на ленте что? Клиенты направились северо-востоку от станции. Северо-востоку, а не юго-западу. Думаешь, на простачков напал?

— Я ошибся, — начал оправдываться телеграфист.

— Хороша ошибка! — усмехнулся Авксентьев, пряча ленту в планшет. — Собирайся! В ЧК расскажешь все…

— Все, все расскажу, — испуганно заговорил телеграфист. — Меня заставили. Мне угрожали.

Авксентьев сел к аппарату и заработал ключом. Телеграфист с изумлением уставился на него.

— Он сам телеграфист, — усмехнулся один из нас, — а ты вздумал его дурачить.

Телеграфист рассказал все, что знал о банде.

Вскоре она была ликвидирована.