Анастасия Акулова - В дебрях законодательства

– Что?! Но как?.. – В шоке хрипло пробормотала я, – Почему никому не сказала? Может, помогли бы…

– Отец сказал, что никто бы не помог. Просто убили бы и всё. – Пожала плечами она.

Тогда с чего вдруг теперь такая откровенность? – Не без подозрительности прищурилась я, – Ты пьяна немного, но явно не настолько.

– Просто… Захотелось, наконец, кому-нибудь рассказать, – Её голос дрогнул, – Ты же не расскажешь никому? Правда?

Я открыла было рот, чтобы сказать что-нибудь нехорошее, но перед этими полными слёз умоляющими глазами его и захлопнула. А и ладно, пусть этот мирок катится к чёртовой бабушке.

– Не скажу, – покорно кивнула, – Ты… не имеешь отношения к пророчеству? – Осторожно поинтересовалась я.

Была там упомянута некая «сила разрушения»… Ховард. Дурацкая догадка, конечно, но…

– Нет, – сухо усмехнулась я, – Знаешь, если уж я разоткровенничалась… я дочь Кары. Богини тьмы.

Вот тут я окончательно выпала в осадок.

– Что?! Это невозможно. Она же заточена была несколько сотен лет, если не тысяч… – вспомнила я, – Вы, эльфы, живёте долго, но не настолько.

– Да, песок пока не сыплется, – усмехнулась эльфийка, – Каждые двадцать лет богинь на целый день выпускали из плена. Магия жалеет своих детей, даже провинившихся. Мой отец ей приглянулся, ну и… случилась я.

В моих мозгах небольшой сдвиг.

– Но тогда, получается, ты тоже должна была оказаться в плену камня, – предположила я.

– Там долгая история, – отмахнулась Элли, – Можешь не верить.

– Я верю. – Правда, сама не знаю почему.

И как наш ректор мог приглянуться богине? Я, конечно, не знаю, как он выглядел двадцать лет назад, но, скорее всего, так же, ибо, получается, что он тоже эльф. Отличительных признаков этой расы в нём не наблюдается, однако их можно скрыть. Другой вопрос, зачем?

Но доканывать подругу допросами пока не стала. Она итак выглядит опустошённо.

– Я бы очень хотела тебе помочь. Правда. Это несправедливо всё. И знаешь… я тебя понимаю. Даже больше, чем ты можешь себе представить. Ты справишься, – попыталась я приободрить подругу. И сама не верила в то, что говорила.

– Да уж, справлюсь, – скептически фыркнула та, – Спасибо…

– А когда… когда свадьба? – Всё-таки поинтересовалась я.

– Завтра вечером, – тихо выдохнула та.

Не везёт девушкам в этом мире. Определённо не везёт. Впрочем, мне и в родном госпожа Фортуна нечасто улыбалась. Всё это лирика, конечно… Чёрт, я заранее ненавижу завтрашний день. И балы. Пока ещё ни один не принёс мне ничего хорошего. Мягко говоря…

Следующий день промчался быстро. Верно говорят: когда человек счастлив или волнуется – он не замечает времени. Первое, конечно, ко мне трудно отнести, а вот волновалась я знатно – с дрожащими коленками, отсутствием сна, растерянным усталым взглядом и прочими «прелестями» изъедающего, как кислота, стресса. Руку с рисунком уже который день покалывало или даже жгло, чему я не находила объяснения и что меня сильно пугало.

Лекции пролетели мимо ушей, тренировка – отдельно от сознания. Только задумчивый взгляд Аскалона запечатлелся в голове. Он как будто видел меня впервые.

Придерживая за ремешок сумку, я плелась из столовой, так ничего и не съев: кусок в горло не лез. В случае со мной – это очень плохой признак, ибо покушать я люблю, и раньше, даже рыдая из-за чего-нибудь, от еды не отказывалась. Война войной, а обед по расписанию.

Но пустота и равнодушие, которых я с трудом сегодня достигла – явно лучше, чем раздражение. А потом, заметив идущего походкой фотомодели мне навстречу муженька, я мысленно приказала себе опустить глаза в пол и молча пройти мимо. Хватит с меня на сегодня эмоций.

– Светлого дня, дорогая жёнушка, – я-то молчала, а вот кому-то невтерпёж, – Сегодня объявят о нашей свадьбе, а ты грустная. Неужто кто-то обидел?

«Молчи, Катя. Молчи и иди дальше. Молча» – Мысленно бормотала я, проходя мимо.

– Неужели даже не спросишь, как у меня дела? – Не умолкал тот, – Как нехорошо с твоей стороны. Кстати, ты не расстроена, что я пригласил не тебя? В общественных местах хотелось бы появляться с девушкой посимпатичнее, чем чуть краше обезьяны.

«Аа!! Вдох-выдох. Я промолчу. Нет, мне не хочется подойти и вмазать. Совсем, – попыталась успокоиться я, всё равно идя дальше, – Господи, спаси и сохрани ту несчастную, которая согласилась с ним пойти. И вообще, что это с ним сегодня? Вроде раньше не замечал, и тут вдруг. Поди, пойми придурков».

Слова – это слова. Можно научиться пропускать их мимо. Совсем другое – поступки.

Меня успокаивало одно: жизнь-бумеранг. Мы можем не знать этого, забыть об этом, но рано или поздно всем приходится платить по счетам. Всё возвращается в том виде, в котором отдавалось: зло – злом, добро – добром. Звучит наивно, но я искренне в это верю. Правда, кокнуть муженька и его папашку хотелось бы собственноручно, но это уже другой вопрос.

Вечером на бал собиралась в одиночестве – видимо, Элли уже утащили готовиться к свадьбе. Бедная девушка, как они тут живут вообще?.. Как долго подобное будет продолжаться? Это же чёрт знает что…

В выборе платья особо не заморачивалась – какое первое под руку попалось, то и одела. Красоваться не хотелось ни капельки, настроение, что понятно, не располагало. Моя б воля – оделась бы в траурное, но, боюсь, оно привлекло бы побольше внимания, чем самое откровенное из сшитых для меня. Увы, увы.

Платье, которое мне попалось – очень красивое, впрочем, как и все остальные из этого вороха. Очень похоже на золотое платье Анжелики из первого фильма, где она впервые предстала перед королём: золотое, богатое, с открытыми плечами и с соблазнительным декольте. М-дя. Для образа серой мышки явно не то. А, плевать.

Чуть помучавшись с причёской (т. к. руки у меня не из того места, я просто завила волосы, убрав с помощью заколки лишь пряди у висков, чтобы уши были открыты) и косметикой, я нацепила маленькие изящные серёжки с красивым камнем и тонкое колье, спадающее в ложбинку, приковывающее взгляд к груди (чем богаты, тем и хвастаемся). Корсет скрывал недостатки не идеальной фигуры, и я выглядела бы настоящей красавицей в кои-то веки, если бы глаза не были такими потухшими.