Десмонд Бэгли - Тигр снегов

– Он был Бэллардом. Что бы мама делала с этими правами? Так или иначе, когда он умер, моей матери пришлось продать землю – сама управлять ею она бы не смогла. Большую часть – то есть западный склон – она продала старому Петерсену, который не позаботился проверить, есть ли у него эти права. Я не знаю, пробовал ли он это проверить, но когда мой дед купил у матери оставшуюся землю – кусочек у подножия склона – и начал добычу золота не только там, но и на участке Петерсена, тут-то все и началось. В чем только они друг друга не обвиняли! Петерсены всегда были уверены, что стали жертвой хорошо организованного заговора Бэллардов. На самом деле ничего подобного, разумеется, не было, но так как я – Бэллард, они считают, что я здесь замешан.

– В том, что ты рассказываешь, нет ничего плохого, – сказал Камерон. – Но все равно, я не удивляюсь, что Петерсены злы на тебя.

– Я не могу понять, почему, – ответил Бэллард. – Единственные, кому шахта приносит прибыль, – Петерсены; шахта сделала долину процветающей и Петерсенам остается только снимать пенки. Уж во всяком случае Бэлларды не получают прибыли. Ты видел цифры бюджета, Джо, и знаешь, что компания только начинает окупать затраты.

Он покачал головой.

– Я не знаю, что будет, если нам придется устанавливать дорогостоящую защиту от обвалов. Весь день я пытаюсь связаться с Кроуэллом, но его нет на месте.

– Кто он такой? – спросил Макгилл.

– Председатель компании. Живет в Окленде.

– Я тут думал о защите от обвалов, – в раздумье сказал Макгилл. – И приготовил кое-какие цифры для тебя, Джо. Когда будешь проектировать защитный навес над главным входом шахты, учитывай давление в десять тонн на квадратный фут [4].

Камерон вздрогнул.

– Так много? – недоверчиво спросил он.

– Я говорил с людьми, которые помнят обвал 1943-го года. Судя по всему, это был оползень снегового давления, и точно такой же был в 1912-м, если верить Тури Баку. И следующий будет таким же.

– Снеговое давление! Это еще что?

– Сейчас некогда читать лекции по динамике обвалов. Все, что вам надо знать, – это то, что он движется очень быстро и может все смести на своем пути.

Бэллард сказал:

– Обвал 1943-го года превратил сотни акров высокого леса в дрова.

Камерон отложил вилку.

– Теперь я понимаю, почему вы так беспокоитесь о городе.

– Хотел бы я, чтобы этот сраный совет беспокоился так же, как я, – уныло заметил Макгилл.

Камерон посмотрел вверх.

– Вон идет Мэтт Хьютон. Может быть, если Вы расскажете ему, то что сейчас рассказали мне, это напугает его так же, как и меня.

Когда Хьютон подошел, лучась лысым черепом, Камерон пододвинул ему стул.

– Садись, Мэтт. Что говорят люди из Гражданской защиты?

Хьютон тяжело опустился на стул.

– У меня пока не было времени поговорить с ними. Мы устанавливали знаки на склоне; их смастерили скауты Бобби Фоусетта, и завтра они закончат их расставлять. У тебя найдутся какие-нибудь столбики, Джо?

– Конечно, – сказал Камерон, но его голос звучал неуверенно. Он смотрел на Макгилла.

Бэллард нагнулся вперед.

– Что ты имеешь в виду, Мэтт, – пока не было времени? Я думал, мы договорились...

Хьютон взмахнул рукой.

– Сегодня суббота, Йен, – сказал он спокойно, потом пожал плечами. – А завтра будет воскресенье. По всей видимости, мы не сможем дозвониться до них до понедельника.

Бэллард выглядел растерянным.

– Мэтт, неужели ты в самом деле считаешь, что Министерство гражданской Обороны закрыт по выходным дням? Все, что тебе нужно сделать, это снять телефонную трубку.

– Успокойся, Йен. У меня достаточно проблем с Петерсенами. Чарли занял телефонную линию, чтобы никто не помешал ему гулять – или кататься на лыжах – на своей земле.

– Боже мой! Он сошел с ума?

Хыотон вздохнул.

– Ты знаешь Чарли. Он все такой же феодал, терпеть не может, чтобы ему мешали.

– Какое, черт возьми, я имею отношение к продаже и покупке прав на полезные ископаемые? Я тогда был еще ребенком.

– Не в этом дело; тут другое. Ты же знаешь, Чарли был близнецом Алека.

– Но это случилось почти двадцать пять лет назад.

– Память, Йен, память.

Хьютон потер подбородок.

– Помнишь, ты рассказывал о своей практике – Иоганнесбург и Гарвард. Эрик, похоже, не собирался верить тебе.

– Так он считает меня не только трусом, но и лгуном, – с горечью сказал Бэллард. – Что же, как ему кажется, нужно для того, чтобы управлять такой компанией, как эта?

– Он упоминал по богатого дедушку, – осторожно сказал Хьютон.

Взгляд Бэлларда заставил его опустить глаза. Бэллард сказал:

– Я жду звонка от старого Кроуэлла. Можете поговорить с ним, если хотите убедиться в моих профессиональных качествах.

В голосе его звучал лед.

– Успокойся – я верю тебе. Ты много сделал в своей жизни, и это самое главное.

– Нет, не самое главное, Мэтт. Самое главное – этот чертов снег на склоне над городом, и я не хочу, чтобы полузабытое прошлое становилось на пути. Я уверен, что поступаю правильно, и если Петерсены встанут на моем пути, я не стану их обходить – просто пойду по ним. Я раздавлю их.

Хьютон удивленно посмотрел на него.

– Боже, а ты изменился!

– Тури Бак сказал то же, я повзрослел, – устало сказал Бэллард.

За столом наступило неловкое молчание. Макгилл, тихо наблюдавший за происходящим, сказал:

– Я не знаю, кто из вас прав, мистер Хьютон, но скажу Вам вот что. Ситуация сейчас гораздо серьезнее, чем когда я выступал перед вами сегодня утром. Я сделал еще несколько проб на склоне, и угроза становится все реальнее. Я также говорил с людьми о предыдущих обвалах, и только что предупредил мистера Камерона, чтобы тот приготовился к действительно сильному давлению на шахту. Мне надо сказать вам, что то же самое относится и к городу.

Хьютон выглядел оскорбленным.

– Какого черта, Вы не сказали это сегодня утром, а разводили наукообразную бредятину? Утром Вы сказали, что существует потенциальная угроза.

Теперь разозлился Макгилл.

– Иногда я спрашиваю себя, говорим ли мы на одном языке, – ответил он. – Потенциальная угроза все еще остается и останется, пока что-нибудь не произойдет, и тогда уже будет поздно, черт побери, что-нибудь делать. Что вы от меня хотите? Чтобы я залез на склон и начал пробовать сдвинуть лавину, чтобы вам что-то доказать?

Бэллард сказал:

– Возвращайтесь к вашему совету и скажите им, чтобы они прекратили заниматься политикой. И передайте от меня Петерсенам, что за мертвых никто не голосует. – В его голосе звучала сталь. – Можете также сказать им, что если они не предпримут ничего существенного к завтрашнему полудню, я соберу народ на митинг и предоставлю людям решать самим.

– И позвоните в Гражданскую Защиту как можно скорее, – добавил Макгилл.