Рудольф Кальчик - Рукопожатия границ

«Черт возьми, там кто-то прячется… Что это за тень у столба? Надо зарядить винтовку…»

Лоци перевел предохранитель. Осторожно подошел к ограде, нагнулся.

«Правильно учил товарищ лейтенант, — подумал он о своем командире. — Действительно, в таком положении лучше видно. Но что там? Или кто там? Надо окликнуть».

Он чуть было не закричал, услышав за спиной чьи-то шаги.

«Очутился между двух огней. Позади тоже люди, их много. Надо повернуться в их сторону».

— Стой! Кто идет?

Лоци прижался плечом к ограде, чтобы не напали с тыла.

— Начальник караула. Проверка, — услышал он из темноты, но не видел говорившего.

— Начальник караула, три шага вперед! — приказал он дрожащим голосом.

«А если это не он? — мелькнула мысль. — Ведь я никого не видел».

Жилка на лбу перестала биться только тогда, когда он узнал лейтенанта Вордо.

— Товарищ лейтенант, боец Лоци…

— Товарищ Лоци, докладывайте товарищу майору.

Лоци старался рапортовать подробно, не спеша. Пытался тянуть время. Мысль, что он не один, успокаивала его.

— Вижу, задачу вы хорошо знаете, товарищ Лоци, — после рапорта начал заместитель командира по политической части. — Но окликать посторонних надо не с такого расстояния. Стоит такой туман, что вы, наверное, не видели нас, только шаги слышали. Как вы полагаете, враг тоже остановился бы? Он вас не видит, вы же не можете вслепую применять оружие, стало быть, нарушитель преспокойно скроется. Значит, надо подпускать постороннего на зрительную дистанцию и тогда окликать. Не забывайте этого, — закончил майор. — До свидания.

Некоторое время под их ногами еще скрипел снег, и Лоци завидовал сопровождающему часовому, который через несколько минут будет снова в теплой караулке.

Оставшись один, Лоци подошел к сторожевому грибку. Ему стало стыдно, что он принял огнетушитель за врага.

«Скоро час, и меня сменят, — подумал он. — Пройдусь еще несколько раз туда и обратно, а потом спать до утра. Нижайший поклон ночным часовым. Конечно, здесь совсем другое дело. Тут приходится охранять оружие, боеприпасы».

Нет, мечтать нельзя, это отвлекает внимание. Лоци остановился на узкой протоптанной тропинке и пристально осмотрел все закутки. В конце ограды, где к казарме примыкали кусты и площадка для игр, шевелилось что-то черное.

«А… Опять, наверное, как с огнетушителем».

Но движение повторилось. Лоци незаметно подкрался ближе и разглядел на ограде очертания человека. Когда он решил проверить, не ошибается ли, человек глухо свалился вниз. На какое-то мгновение он застыл, затем бросился бежать.

— Стой! Стой! Стой или стреляю!

Неизвестный бежал в сторону складов. Лоци загнал патрон в ствол и нажал курок. Сверкнула вспышка, и на снег полетела гильза. Человек остановился, выпрямился, сделал несколько шагов и повалился на землю. Сначала Лоци хотел бежать к незнакомому, но услышал, что кто-то бежит к нему. Он повернулся и прицелился.

— Стой, Лоци, не стреляй! Что ты делаешь? Я — ефрейтор Вег.

Лоци узнал смену. Руки сразу обвисли, словно утратили всю силу, на лбу выступила испарина.

— Товарищ ефрейтор… кто-то проскочил… Я окликнул, он не остановился…

Голос Лоци дрогнул, и, если бы его самого не поддержали, он бы упал. Лоци пришел в себя только в караулке. Рядом стояли майор Ситаш, лейтенант Вордо, ефрейтор Вег и фельдшер. В горле Лоци еще першило от нашатыря, но он все же сказал:

— Товарищ майор… я окликнул… иначе не мог…

— Успокойтесь, товарищ Лоци. Вы выполнили свой долг.

— А кто это был? Он жив или я убил его?

— Говорю вам, успокойтесь. Вы никого не убили. Его задержали.

— Это шпион? Диверсант?

— Нет, не враг. Боец, который опоздал на три часа и не захотел пройти в ворота. Трейбер из старшей роты.

Перевод И. Салимона.

Они братья — эти два человека. Они родились далеко друг от друга и никогда не встречались. Но они братья.

Один из них — русоволосый, коренастый, в защитной гимнастерке с двумя рубиновыми кубиками в петлицах — лейтенант.

Другой — стройный смуглый брюнет с веселым взглядом, тоже в военной форме — младший сержант.

Такими мы знаем их по портретам. Один — русский, другой — болгарин. Когда лейтенант, пограничник Алексей Лопатин, погиб в неравной схватке с врагами, Асен Илиев еще не знал, что он тоже будет служить на границе. В ту пору Асену было всего двенадцать лет. Потом Асен услышал о подвиге советского лейтенанта и служил своей родине так же беззаветно, как он. Асен Илиев охранял рубежи Болгарской Народной Республики.

Теперь они живут в наших сердцах рядом. Мы считаем их братьями. И нет ничего удивительного в том, что на границе Болгарской Народной Республики есть застава имени Алексея Лопатина, а у нас — застава Асена Илиева. Так велика любовь и дружба наших стран, ибо у наших народов один путь, одна цель.

— А теперь я расскажу вам о нем…

Майор Сврыдлев сделал долгую паузу и обвел взглядом солдат. Большинство из них офицер знал уже давно, не раз ходил вместе тропой граничар — это «старички», народ бывалый, испытанный суровой и беспокойной службой. А вот эти двенадцать парней — новенькие, всего несколько дней, как приехали служить на заставу. Они сидели притихшие, торжественно-внимательные, как дети, которым обещали рассказать интересную сказку.

Но не сказку собирался рассказать им майор, а быль о подвиге русского героя, имя которого носит эта болгарская пограничная застава.

— Это случилось в тысяча девятьсот сорок первом году, — начал Сврыдлев. — Рано утром двадцать второго июня во дворе тринадцатой заставы Владимир-Волынского пограничного отряда неожиданно разорвалось несколько снарядов. Грохот взрывов слился с оголтелым стрекотом пулеметов — стреляли с той стороны. А потом границу перелетели самолеты с фашистской свастикой. Так война перешагнула рубеж Советской страны.

Тринадцатой заставой командовал молодой лейтенант Алексей Лопатин. Неожиданность не обескуражила офицера. Через несколько минут все было готово к встрече врага. Политрук Гласов обратился к бойцам:

— Будем, товарищи, драться до последнего и, пока живы, фашистам заставу не отдадим.

Гитлеровцы надеялись с ходу сломить сопротивление маленького пограничного подразделения, но не тут-то было. Лопатин организовал круговую оборону. Своего помощника лейтенанта Григория Погорелова с группой бойцов он выслал к мосту через Буг, остальные заняли позиции у заставы. Больше часа горстка людей у моста не давала гитлеровцам форсировать реку, герои погибли все до одного, но не отступили.