Александр Беляев - Всемирный следопыт, 1927 № 05

Все понимали прекрасно, что означает это предложение. Небольшая экспедиция, отправившаяся — с капитаном Гаттерасом во главе — по ледяной пустыне, чтобы попытаться отыскать найденный в свое время в 250 милях от того места, где находился сейчас застрявший во льдах «Форвард», склад угля, вынуждена была признать невозможность достижения поставленной цели.

— Благоразумное решение, Гаттерас! — сказал доктор Клаубони. Я охотно пошел бы за вами всюду, но наше здоровье слабеет с каждым днем. Мы едва передвигаем ноги. Надо вернуться.

— А вы того же мнения, Белль?

— Да, капитан, — отвечал моряк.

Гаттерас долго колебался, прежде чем принял решение повернуть назад. Столько трудов и лишений потрачено даром. Бесполезный путь, разбитые надежды… А возвращение на «Форвард» без куска угля!.. Что станет с экипаж ем? Что натворят матросы, которые и без того уже — под влиянием старшего лейтенанта Ричарда Шандона — начали волноваться и требовать возвращения на родину?..

В течение тридцати шести часов, проведенных частью в ледяном доме, частью на льду, в овраге, доктор внимательно следил за собакою Дэком, который вел себя как-то странно. Дэк бегал и кружился вокруг небольшого ледяного хлама, лаял, махал беспокойно хвостом.

Наконец Белль и доктор вооружились заступами и пошли к замеченному Дэком ледяному холмику. Они удалили верхний слой снега и принялись рубить твердые ледяные пласты. При третьем ударе доктор наткнулся на что-то хрупкое, разлетевшееся на куски. Это была бутылка.

Доктор позвал Гаттераса. Дэк яростно лаял и разрывал лапами снег.

— Не наткнулись ли мы на склад съестных припасов? — спросил доктор.

— Копайте. Копайте дальше! — торопил Гаттерас.

Вскоре нашли остатки еды и бочонок, на четверть наполненный пеммиканом [12] Мука из сушеного мяса. ).

— Если это склад, — сказал Гаттерас, — то припасы начаты.

— Боюсь, что вы правы, — заметил доктор, — потому что…

Он не окончил фразы, — его прервал крик Белля, который под льдиной увидел замерзшую человеческую ногу.

— Это не склад, — сказал Гаттерас. — Это — могила.

Ескоре Белль откопал и другой труп, человека лет пятидесяти, лицо которого носило следы страданий.

— Это не похороненные трупы! — воскликнул доктор. — Этих несчастных смерть застала так, как мы их находим.

Скоро Белль вытащил третье тело — человека лет сорока. Доктор наклонился, и ему показалось, что в теле есть еще признаки жизни.

С помощью Белля он перенес несчастного в снеговую хижину. Гаттерас же остался осматривать место раскопок.

Доктор раздел замерзшего и принял растирать его тело смоченной в спирте паклей. Вскоре он обнаружил признаки возвращающейся жизни. Несчастный был в состоянии полнейшего изнеможения и не мог говорить. Доктор обшарил карманы его одежды, но не нашел никаких документов. Он пошел к Гаттерасу, который тем временем тщательно обследовал остатки обрушившегося ледяного жилища. Гаттерас нашел обгорелый конверт, на котором можно было разобрать обрывки слов:

«…тамонт… льфин…ю-Йорк».

— Альтамонт! — воскликнул доктор. — На «Дельфине». Из Нью-Йорка.

На следующее утро Гаттерас подошел к доктору.

— Пора тронуться в путь, — сказал он.

— Конечно, — согласился доктор. — Сани пойдут легко. Мы уложим на них несчастного и отвезем на корабль.

В шесть часов утра пустились в обратный путь.

Альтамонт лежал в бессознательном состоянии, но положение его, благодаря заботам доктора, не ухудшалось.

Гаттерас думал о «Форварде». В каком состоянии найдет бриг? Что там произошло? Сумеет ли честный и преданный боцман Джонсон оказать сопротивление Шандону и его сообщникам?

Утром 24 февраля Гаттерас вдруг остановился. Впереди показалось красное зарево..

— Что это такое? — воскликнул Гаттерас с беспокойством. — Смотрите, что это за дым? Неужели это горит «Форвард»?..

— Не может быть! «Форвард» от нас еще далеко, — успокаивал Белль.

— Нет, это горит «Форвард», — возразил доктор. — Мираж скрадывает расстоянье.

— Скорей, скорей! — торопил Гаттерас.

Доктор и Белль оставили сани под охраной Дэка и поспешили за капитаном.

Час спустя они увидели страшное зрелище. «Форвард» пылал посреди льдов. Пламя уже охватило корпус, и южный ветер донес до слуха Гаттераса треск и гул пожара.

В пятистах шагах от них неподвижно стоял какой-то человек и смотрел на бушующее пламя. Этот человек был старый Джонсон.

Гаттерас подбежал к нему.

— «Форвард»! Мой «Форвард»! — повторял он, как помешанный.

— Это вы, капитан? — сказал Джонсон. — Стойте. Ни шагу дальше.

— Почему? — спросил Гаттерас.

— Негодяи!.. — ответил Джонсон. — Двое суток назад они подожгли корабль и ушли.

— Проклятие! — простонал Гаттерас.

Раздался страшный взрыв. Земля задрожала, ледяные горы рухнули, и столб дыма поднялся к облакам. «Форвард» исчез в пламени.

Доктор и Белль подошли к Гаттерасу.

— Друзья мои, — проговорил он. — Трусы бежали. Сильные победят. Вы — Белль и Джонсон — вы мужественны. Вы, доктор, сильны наукой, а я — своей непоколебимой верой. Северный полюс недалеко, мы его достигнем.

Этот драматический эпизод взят из широко известного читательским кругам романа Жюля Берна «Приключения капитана Гаттераса» (Стр. 280. Ц. в тисы, золотом переплете 2 р. 30 к.), — первого из собр. сочинений, выпускаемого в свет Изд-вом «Земля и Фабрика».

Мистер Уартон и его семья сидели в гостиной и беседовали с незнакомцем, который накануне попросил у них гостеприимства. Напрасно старался м-р Уартон проникнуть в тайну своего гостя и узнать его политические взгляды. Незнакомец, назвавший себя Гарпером, не отличался, повидимому, общительностью, и был очень сдержан.

Буря на дворе свирепствовала с необычайной силой. Вдруг новые удары в дверь вызвали слугу-негра в переднюю. Он скоро вернулся и доложил м-ру Уартону, что еще один застигнутый бурей путешественник просит приюта на ночь. Как только хозяин дома приказал чернокожему ввести гостя, дверь поспешно отворилась, и в гостиную вошел новый путник.

Гостю предложили сесть к столу. Сбросив с плеч грубый плащ, он сел на поданный ему стул и принялся бесцеремонно утолять свой далеко не слабый аппетит. Но с каждым глотком незнакомец опасливо посматривал на Гарпера, который разглядывал его.

Вскоре, однако, Гарпер, поднявшись с места, вежливо простился со всеми и попросил проводить его в назначенную для него спальню. Лишь только за ним закрылась дверь, нож и вилка выпали из рук второго гостя. Он медленно поднялся со стула, насторожился, подошел к двери, открыл ее, очевидно, прислушиваясь к удаляющимся шагам, и, к общему удивлению и страху присутствующих, снова закрыл ее. Мгновенно рыжий парик слетел с его черных кудрей. Большой пластырь, скрывавший половину его лица и один глаз, сутуловатость, придававшая ему вид пятидесятилетнего старика, — все разом исчезло.