Генри Хаггард - Рыцарь пустыни, или Путь духа

– Спасибо, я так и поступлю, – ответил лорд Дэвен и, вернувшись домой, написал Эдит записку, в которой велел ей приехать к нему.

Так случилось, что Эдит, как назло, на неделю уехала погостить к друзьям в Корнуолл и потому смогла выполнить требование лорда Дэвена лишь по возвращении в Лондон. Приехав в дом к лорду, она пришла в ужас от перемен в его внешности.

– Вы считаете, что у меня больной вид? – спросил он, прочтя ее мысли.

– Боюсь, что да, кузен Джордж, – ответила она, глядя на его белые, как снег, волосы, сгорбленную фигуру и осунувшееся лицо, отмеченное печатью горя и усталости.

– Видите ли, я уже далеко не молод. Недавно мне стукнуло семьдесят. Но это еще не самое худшее. Ко мне вернулась моя немезида-бессонница. Я вот уже шесть ночей почти не смыкал глаз. Последнее несчастье – смерть сына – окончательно добило меня, и теперь мне все равно, сколь скоро я последую за ним в могилу. Думаю, чем раньше, тем лучше. Да-да, чем раньше, тем лучше.

– Не надо так говорить, – мягко сказала Эдит. – Думаю, вы проживете еще много лет.

– Нет, не лет, и даже не месяцев. Мне остались лишь считаные недели, – задумчиво ответил он. – Мой путь практически завершен, чертово колесо скоро остановится. Но… – быстро продолжил он, не давая ей вставить даже слово, – я послал за вами, чтобы поговорить о ваших делах, а не моих. Почему вы отказываетесь выйти замуж за Дика Лермера?

– Вы считаете его достойным женихом, кузен Джордж?

– Нет, конечно. Последнее время он пустился во все тяжкие и не производит впечатления праведника, не так ли? Более того, если вам интересно мое личное мнение как его родственника, который имел честь поддерживать его на протяжении двух десятков лет, должен сказать, что такого редкостного проходимца еще нужно поискать, и я никогда не понимал, что вы в нем нашли.

– Тем не менее вы предлагаете мне выйти за него замуж?

– Как вы знаете, вскоре он станет весьма состоятельным человеком, и вы могли бы иметь свою долю. Но как я понимаю, вы отказываетесь.

– Да, – решительно заявила Эдит, – отказываюсь. Когда-то он мне нравился, но я выросла из этого чувства, и теперь он мне неприятен. Забавно, как мы меняемся в своем мнении. Жаль только, что я не разглядела правду раньше.

– Я тоже сожалею. Случись это раньше, возможно вы бы предпочли поехать в Египет, а не остались бы дома. Что ж, коль вы наотрез отказываетесь совершить грех двоемужества, что, согласен, было бы действительно ужасно, почему бы вам не помириться с Рупертом?

Эдит ахнула и тяжело откинулась на спинку кресла.

– Как вы сме… в смысле, что вам известно? – воскликнула она. – Это Дик рассказал вам?

– Ого! – произнес этот седовласый старец и насупил белоснежные брови. – Выходит, мастер Дик, как говорится, сунул палец и в этот пирог, я прав? То есть, он не только убил Руперта, но и похоронил его?

– Убил!

– А как еще вы бы назвали то, что из-за него Руперта в день женитьбы отправили в Египет с крайне опасной миссией. А когда та провалилась и Руперта сочли погибшим, он воспользовался случаем, чтобы влить в уши его начальства яд и тем самым очернить его память?

– Он действительно все это сделал? – задумчиво спросила Эдит.

– Разумеется. Если хотите, я изложу вам это во всех подробностях. Но вернемся к Руперту. – Он умолк и наугад выпустил стрелу: – Что случилось, когда вы его увидели?

– Значит, Дик рассказал вам, – задумчиво произнесла Эдит. – Если он солгал в одном, то солжет и в другом. Зачем вынуждать меня повторять эту историю?

– Потому, что я хочу услышать ее из первых уст. Что произошло и когда именно?

– Более семи лет назад, – хрипло произнесла Эдит. – Руперт вернулся в воскресенье, накануне Нового года, вскоре после того как Дик приезжал ко мне на ленч. В ужасном грязном платье, с длинными, спутанными волосами, как у дикаря. Местные суданские дикари отрубили ему одну ногу и выкололи левый глаз. Они издевались над ним, потому что он отказался принять их магометанскую веру.

– А! – произнес лорд Дэвен. – Лично я считаю, что магометанская вера имеет свои положительные стороны. Бедняга Руперт, он мог бы иметь много женщин. И что дальше?

– Дальше? Он показался мне ужасным. Я едва выносила его как друга. Но как мужа… ну, вы знаете.

– Мне показалось, вы сказали, Эдит, что до этого у вас в гостях был Дик. Как я понимаю, он предложил вам то, что Совет директоров назвал бы альтернативой?

– Он предложил мне выйти за него замуж, – ответила Эдит, понурив голову.

– Со всеми вытекающими последствиями, как я понимаю, и, вероятно, даже не получил резкий отказ. Ведь он был куда привлекательнее, не так ли? Что ж, не сомневаюсь, что в тех обстоятельствах обыкновенный мученик в одежде с чужого плеча и без ноги показался бы ужасным любой утонченной молодой женщине. Мужья обычно предстают такими в глазах своих жен, которые, следуя неким тонким женским инстинктам, влюбляются в кого-то другого. Но что стало с нашим мучеником? Он сейчас проповедует свет христианства среди темных, непросвещенных магометан?

– Вы жестоки ко мне, – сказала Эдит и всхлипнула.

– В таком случае, дорогая Эдит, берите пример терпения с нашего мученика, который ради чистой совести без жалоб перенес гораздо больше страданий, и отвечайте на мой вопрос.

– Я сказала ему, – еле слышно прошептала она, – что коль он мертв, ему лучше оставаться мертвым и дальше. И он ушел. Я не знаю, что с ним стало, жив он или нет.

– В таком случае, позвольте мне успокоить ваше разбитое сердце. Насколько мне известно, если только я не ошибаюсь, наш храбрый Руперт в настоящее время обитает в оазисе под названием Тама, это где-то в пустыне недалеко от границы с Суданом. Не могу точно сказать вам, где находится это место, но при желании, думаю, можно уточнить. Более того, он преуспел гораздо лучше большинства мучеников, ибо сделал донельзя широкий жест, а именно вернул в казну две тысячи фунтов, которые никому не был должен, причем, довольно глупым, обходным путем. Кстати, надеюсь, вы не требовали выплаты денег по страховке? Нет? Считайте, что вам повезло, иначе вы могли навлечь на себя неприятности. Ладно, живя, как я подозреваю, в свое удовольствие в этом счастливом оазисе, где он помогает его прекрасной правительнице править примитивным племенем, которое выращивает для них финики и производит соль, Руперт, похоже, в известной мере изменил своим железным принципам, коль связал себя морганатическим браком, на что в данных обстоятельствах вы не имеете права жаловаться.

– Я в это не верю, – довольно энергично заявила Эдит. – Не в духе Руперта изменять своему слову.

– Он был бы записным идиотом, если бы этого не сделал. Или вы считаете, что у вас монополия на неверность? – с уничижительным сарказмом ответил лорд Дэвен. – Если хотите знать мое мнение, Эдит, вам лучше поехать туда и убедиться самой. Послушайте меня, – продолжил он, оставляя язвительный тон. – Я никогда не был сторонником добродетели. Я терпеть не могу это слово, которое слышу постоянно. Но я скажу вам, что, по-моему, вы в высшей степени непорядочная женщина. Кто дал вам право так обойтись с мужчиной, за которого вы вышли замуж, лишь потому, что вы крутили амуры с этим мерзавцем Диком, тогда как Руперт потерял ногу и перспективы получить титул? Да, нога вновь не отрастет, а вот титул, похоже, все же достанется ему. Может, вам стоит поспешить, чтобы не упустить его? «Леди Дэвен» звучит лучше, чем миссис Уллершоу, вдова забытого всеми полковника египетской армии. Поверьте, вы будете чувствовать себя куда счастливее в качестве жены уважаемого человека, нежели близкого друга Дика Лермера.