Вадим Органов - Воспоминания

И вот мы теперь уже первого октября снова в школе. Звонок на урок, рассаживаемся по местам, первый урок должен быть немецкий. Мы уже знаем, что у нас новый учитель, но еще не знаем кто это. Дверь открывается в класс входит наша новая преподавательница. Она такая важная, смотрит на нас подозрительным взглядом, как бы говоря, ну поглядим какие вы тут. Почему-то это нам сразу не понравилось, как и сама новенькая. Она поздоровалась по немецки.

— Gutentag! Nehmt ihre Plätze! Setzet bitte!

Она продолжала говорить дальше по-немецки, а мы ничего не понимали. Из всего ей сказанного мы поняли, как её зовут, Мария Павловна, и что она наш новый классный руководитель.

Еще в колхозе я как-то выбился в лидеры, и казалось вопрос о старосте в классе был решен. Я почувствовал на себе взгляды всех ребят, и должен как-то объяснить ей теперь, что мы ничего из сказанного ей не поняли. Я поднял руку.

— Kann ich sagen?

— Fragst du misch? Wie heißest du?

Она попросила назвать мое имя.

Я начал сначала по немецки, запутался, по том по русски также несвязно попытался объяснить наше общее непонимание. Она посмотрела на нас с явным укором. И начала еще раз уже по-русски все нам объяснять. После уроков состоится собрание класса и мы должны избрать старосту. С задней парты мой сейчас давно забытый приятель, крикнул, что староста уже у нас есть и назвал меня. На что она твердо и решительно произнесла, как можно убедительней с настойчивой интонацией, что этот вопрос мы будем решать после уроков, и сейчас не время посреди учебного процесса заниматься подобными вопросами. Она начала нам объяснять урок.

Мы почти до конца дня строили предположения и делились своими догадками друг с другом. Как началось собрание, сразу все прояснилось, Мария Павловна предложила кандидатуру ученицы. Её протеже училась с нами до седьмого класса, а восьмой она перешла в московскую школу, где преподавала Мария Павловна. С нами в колхоз эта ученица не ездила. Спорили долго и ни какому результату так и не пришли. Ситуация продолжалась еще четыре дня. Все эти дни мы спорили, и чем больше наша классная на нас давила, тем больше и мы протестовали. Дошло до того, что только речь заходила о её кандидате, раздавалось улюлюканье и громкое громыхание наших ног. Мария Павловна не выдержала и пошла первой жаловаться директору. Иван Федорович выслушал её и все её претензии к классу и совершенно спокойно попытался её успокоить.

— Мой вам совет, соглашайтесь, и в классе будет нужный порядок.

Иван Федорович любил наш класс, как наверно, и все свои классы в школе. Он все знал про каждый класс и все традиции, все наши шалости.

Наш класс был очень дружный, мы как собрались еще в третьем классе, так всем составом дошли до восьмого. Класс был дружный и учились мы не плохо, и не было случая, что бы мы кого-то бросили, что тот остался бы на второй год. Дружба и сплоченность проявлялась во всем, даже в решении сорвать чей-то урок. Для этого нужно было согласие и единодушная решимость. Но проявляли мы себя таким образом лишь тогда, когда нам что-то особенно сильно не нравилось в поведении учителей.

Так еще в седьмом, нам не понравилось привычка нового преподавателя черчения, он нас долго держал «столбами». Зайдет в класс, не глядя на нас бросит свой портфель на учительский стол, отворачивается к доске и долго раскладывает на ней свои чертежные принадлежности. Мы стоим и ждем, пока он все приготовит. Потом уже повернется.

— Здравствуйте товарищи!

Мы все стояли и ждали пока он с нами поздоровается, тогда наконец тоже ему отвечаем и садимся.

Кто-то подал мысль, что это унизительно столько времени снять, наблюдая его затылок, Мысль почти сводила нас ума и не давала покоя. Может Иван Иванович, так звали нашего учителя черчения конечно и не хотел нас унижать, и делал это не нарочно, но наш детский максимализм не хотел прощать подобное. Мы приняли решение.

Как обычно заходит Иван Иванович в наш класс, и видит на столе шляпу. Все затаив дыхание ждут, что дальше. Иван Иванович подходит к столу, у него в руках чертежные инструменты, а под мышкой его огромный портфель. Он переложив все в левую, пытается правой рукой взять шляпу. Из под шляпы вылетает воробей. От такой неожиданности его руки непроизвольно делают странные манипуляции, портфель и принадлежности с грохотом падают на деревянный пол. Циркуль втыкается, хорошо еще не в ботинок Иван Ивановича. Сидящие на первых партах бросаются помочь поднять упавшие предметы, Аккуратно кладут портфель на стол, а принадлежности на доску. Остолбеневший Иван Иванович, первым нарушает тягостное молчание.

— Чья шляпа?

На что наш Витя Труль, своим еще не окрепшим баском спокойно произносит, что это шляпа его папы.

— Я верну её твоему папе лично в руки.

Шляпа уходит в бездонный портфель Иван Ивановича. Воробей притихший уже сидит на верхнем крае учебной доски и похоже не собирается особо летать по классу. Не придавая особого значения его местоположению, наш учитель достаёт конспект и начинает у доски чертит линии координат и по попутно начинает свой занудных рассказ о положении плоскости и про её видимое пересечение с плоскостями координат. Все замерли и смотрят больше на воробья, чем на рисунок на доске. Спокойное поведение двух главных героев драмы вызывает чувство глубокого разочарования у всех зрителей, ожидавших неординарного зрелища. Ну, не битву титанов, но хотя бы веселую погоню на пол урока точно надеялись. Напрасно. Кто как пытались спугнуть воробья, пока Иван Иваныч не смотрел на нас. Нашелся самый смелый, который выстрелил в бедную птичку из резинки. Пуля прошла мимо намеченой цели и угодила прямо точно в затылок Иван Ивановича. Никто не хотел убивать учителя черчения, однако тот выскочил из класса и побежал по коридору с криком «Убивают!». Воробей лечит за ним следом и бесцеремонно исчезает в раскрытом настежь для проветривания окне коридора.

Вскоре появляется Иван Федорович, а немного сзади осторожно крадется Иван Иванович. Мы встаем здороваясь с обоими. Иван Федорович кивает головой усаживает нас на свои места, потом молча проходит по рядам смотрит в наши тетради потом на доску. Спокойно смотрит в наши честные глаза.

— Продолжайте урок, Иван Иванович, похоже здесь ничего не случилось. Ничего не было!

И лишь бросив на нас свой укоризненный взгляд покидает класс.

После этой истории заходя в наш класс учитель черчения Иван Иванович, всегда внимательно осматривал свой стол. И быстро одной фразой произносил, здравствуйте — садитесь, не делая больше такую долгую мучительную паузу, как прежде, затем уже не дожидаясь нашего ответа занимался своими приготовлениями у доски.