Ричард Коннелл - Друг Наполеона [Рассказы]

— Благодарю вас, генерал.

Генерал наполнил оба стакана и продолжал.

— После переворота в России я уехал за границу, так как оставаться на родине было неразумно для царского офицера.

Почти все свое состояние я еще раньше вложил в американские банки и теперь все свое внимание я сосредоточил на охоте, — серые медведи — в вашей Америке, крокодилы — на реке Ганге, носороги и буйволы в Африке, и охота начала надоедать мне. А охота, — как я уже сказал, — это цель моей жизни.

Тогда я прямо поставил, себе вопрос: почему охота меня более не привлекает? Ответ был простой: охота перестала быть для меня тем, что определяется словом «спорт». Для меня все было слишком легко.

… Для меня все было слишком легко…

Генерал закурил новую папиросу.

— Никакое животное не могло уже уйти от меня. И тогда у меня, словно по вдохновению, явилась мысль, что мне нужно выдумать для своей охоты новое животное…

— Новое животное?.. Вы шутите, генерал! — вскричал Рейнсфорд.

— Мой милый друг, — сказал генерал, — есть на земле одно животное, которое умеет разумно мыслить… Вы понимаете, о ком я говорю?

— Я боюсь поверить, что вы говорите все это всерьез, генерал…

— А почему вы думаете, что я говорю не всерьез? Ведь я говорю об охоте.

— Об охоте? Боже мой, генерал, ведь то, о чем вы говорите, — обыкновенное убийство!..

Генерал добродушно рассмеялся.

— Я отказываюсь верить, чтобы такой культурный и вполне современный молодой человек, как вы, мог иметь такие романтические взгляды на ценность человеческой жизни.

Несомненно, ваш опыт на войне…

— Не дает мне права хладнокровно совершать убийство! — горячо закончил Рейнсфорд.

Генерал весь затрясся от смеха.

— Вы кажетесь мне удивительно смешным с вашими наивными взглядами на жизнь. Держу пари, что вы забудете о своих высоких идеях, когда отправитесь со мной на охоту.

— Благодарю вас, я охотник, а не убийца.

— Странно, — сказал генерал, нисколько не смутившись, — опять это неприятное слово. Но я докажу вам, что ваши строгие взгляды совершенно ни на чем не основаны.

— Да?

— Жизнь принадлежит сильным; они могут распоряжаться ею, как хотят, и всегда могут отнять ее у слабого, если найдут это необходимым. Я принадлежу к сильным. Почему же, если мне хочется охотиться, я не должен охотиться? Те, на кого я охочусь, всего-то — отбросы земли: матросы с грузовых пароходов— индусы, чернокожие, китайцы, метисы, креолы, такие белые, по сравнению с которыми чистокровная лошадь или собака стоит больше, чем… сотня этих людей.

— Но они ведь люди! — воскликнул Рейнсфорд.

— Совершенно верно, — сказал генерал. — Вот это-то и доставляет мне удовольствие. Они могут разумно мыслить и потому они опасны.

— Но откуда вы их берете?

Левое веко генерала задрожало, и он лукаво подмигнул.

— Этот остров называется «Ловушка кораблей» — сказал он. — Иногда гневный бог моря посылает их мне. Иногда же я сам прихожу… на помощь… Подойдите вот к этому окну.

Рейнсфорд подошел и вперил взгляд в темноту, скрывавшую море.

— Глядите! Вон там!

Генерал весело хихикнул.

— Эти огни указывают, что там есть канал. На самом же деле там огромные остроконечные скалы. Они так же легко могут сокрушить пароход, как я вот этот орех.

— О, да, — продолжал он, как будто отвечая на вопрос, — я пользуюсь для этого электричеством. Мы не забываем и здесь о достижениях цивилизации.

— Цивилизация — расстреливать беззащитных людей?

В черных глазах генерала на мгновение вспыхнул злобный огонек, но он сказал самым любезным тоном:

— Чёрт возьми, какой же вы в самом деле добродетельный молодой человек! Но уверяю вас, что вы ошибаетесь. Я отношусь к своим гостям с самым чутким вниманием. Они получают здесь прекрасную пищу, занимаются спортом и быстро становятся крепкими и здоровыми. Завтра вы увидите все это собственными глазами.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я покажу вам школу, где они получают физическое воспитание, — улыбнулся генерал. — она помещается в полуподвальном этаже этого дома. В настоящее время у меня имеется там с десяток учеников. Все они попали ко мне с испанской барки. К сожалению, все они очень плохие экземпляры…

Генерал сделал жест рукой, и Иван, прислуживавший за столом, подал крепкий турецкий кофе. Рейнсфорд насилу сдерживал себя.

— Это, так сказать, игра, — мягко продолжал генерал. — Я говорю одному из своих учеников, что мы отправляемся на охоту. Он получает необходимый запас пищи и прекрасный охотничий нож. Я даю ему три часа для старта. Затем следую за ним, вооруженный лишь одним пистолетом небольшого калибра. Если он в течение трех суток сумеет скрываться от меня в джунглях, то игра считается мною проигранной, и он получает свободу. Но если я отыщу его, — генерал улыбнулся, — он получает то, что ему суждено.

— Но предположим, что он откажется играть с вами в такую игру?

— Тогда я передаю его Ивану. Иван когда-то имел честь служить царю: он был палачом…

— А если вы проиграете?

По лицу генерала расплылась широкая улыбка.

— Пока еще не было случая. Правда, иногда я наталкиваюсь на какого-нибудь хитрого негодяя, и тогда мне приходится обращаться к помощи собак.

— Извините меня, генерал, — поспешно сказал Рейнсфорд. — Я чувствую себя не совсем здоровым…

— Ах, да! — С участием воскликнул генерал. — Ну что ж, это так естественно. Ведь вам пришлось проплыть такое расстояние. Вам нужно хорошенько выспаться.

Постель, приготовленная для Рейнсфорда, была прекрасна, ночное белье тончайшего шелка; он чувствовал себя страшно усталым, но все-таки никак не мог уснуть до утра.

Генерал Царев показался на другой день только в полдень.

— Генерал, — твердо сказал Рейнсфорд, — я желаю немедленно покинуть этот остров.

— Сегодня ночью, — сказал генерал, отчеканивая каждое слово, — мы отправляемся на охоту, — вы и я.

— Нет, генерал, — сказал он, — я не пойду с вами на охоту.

Генерал пожал плечами.

— Как вам угодно, мой друг… Выбор всецело зависит от вас. Но я только хочу спросить вас — неужели вы находите мой спорт менее интересным, чем спорт Ивана?

— Этого не может быть! — вскричал Рейнсфорд.

— Мой милый друг, — сказал генерал, — разве я не говорил вам, что я не трачу слов понапрасну, когда говорю об охоте? Для меня встреча с вами — истинное вдохновение. Я уверен, что вам понравится эта игра, — с энтузиазмом воскликнул генерал. — Ваш ум — против моего, ваше знание джунглей — против моего. Ваша сила и энергия — против моей.

— И если я одержу победу… — начал было Рейнсфорд глухим, хриплым голосом.