Александр Сафонов - Долгая дорога домой

- Мне бы в душ сначала. И в туалет. С взлёта в Иркутске терплю.

- Не удивительно, мы на таких самолётах не летали! Я б наверно прямо в кресле обос ...

- Гриша! Сходи Кире помоги приготовить на стол - Прерывает дядя Юра - Дениска, туалет вот, я пока найду тебе переодеться.

Неужели я дома? Пусть не совсем дома, но у родных, близких людей. Еще утром и не мечтал о таком. И так завертелось. Блин, с Богданом нужно что-то решить.

Заходим в ванную. Ничего себе! Джакузи!

- Кира захотела - Чуть смутился крестный - Вот тут включать, это аэрация. Я тут сам толком не разобрался. Полотенце, халатик Киры - тебе как раз будет, ничего что девичий?

- Всякое приходилось носить - Сейчас меня уже с девочкой не спутаешь.

Григорий попытался тоже войти в ванную.

- Гриша, ты куда?

- Да я посижу тут в уголке, он же не девочка. Могу отвернуться.

- Иди в ... на кухню! Никуда он не денется! - Крестный выталкивает Гришу

Наконец мы наедине.

- Дядь Юр, ты им доверяешь? Мне при них всё можно говорить?

- Им как раз можно. Это мне могут не всё разрешить слушать. А с Гришей мы учились вместе, это потом он пошёл по другому профилю. Да ты его должен помнить, он был у нас несколько раз при тебе еще. К тому же он крестный Киры.

- Не помню. Просто отец мне сказал тогда, перед поездкой - доверяй только крестному. Ну и ...ей - Не смог выговорить - мама.

- Денис, мама, понимаешь, ты не должен о ней плохо думать. Ты многое не знаешь - Крестный еще не привык ко мне, совсем не такой, каким я его помню.

- Я и не думаю плохо. Совсем никак не думаю.

- Давай, мойся, потом поговорим.

И вот я чисто вымытый сижу за столиком в кресле, как падишах. Еды наставили уйму. Себе тоже поставили тарелки и налили рюмки, но никто не притрагивается. Сидят, смотрят мне в рот, даже неудобно.

- Вы спрашивайте, я готов - Предлагаю с набитым ртом - Я люблю поговорить за едой.

- Кира! Спать! - Командует крестный. У Киры делаются круглые глаза. От возмущения даже не может ничего сказать.

- Пусть пока остается - Разрешает Гриша. Он резко преображается, теперь похож на тех волкодавов из Иркутска - Денис, давай начинай с момента после взрыва машины. Нет, с момента вашего выезда из дома в Неваде. Всё что помнишь.

- С выезда? Саму дорогу совсем не помню. Было жарко, я много пил и бегал в туалет раз пять. Первые три раза отец ходил со мной, потом надоело, стал отпускать одного.

Рассказ неоднократно прерывается вопросами. Какие вещи были с собой, в чём я был одет, о чём говорили в пути. Только когда стал рассказывать о своей эпопее после ухода с места взрыва, вопросы прекратились. Слушают внимательно, но я решился тоже задать вопрос.

- Скажите, а кого вместо меня посчитали погибшим? Как ... мама ...могла меня опознать?

- Денис - Гриша посмотрел на Киру - Давай на твои вопросы ответим позже.

- Хорошо. Тогда продолжаю. Больница была для бедных, но телевизор там был. Я случайно увидел в новостях сюжет об отце. Вот тоже хотел спросить, кто его на самом деле ... Тоже потом? Ну ладно.

- Это не наши Дениска - Ответил дядя Юра, несмотря на предупреждающий взгляд Гриши - Позже ты поймешь, почему это точно не наши. Давай дальше.

К рассвету я дошел только до побега из колонии и начала работы на Крюгера. Стал зевать, хотя и пытался сдерживаться.

- Погоди - Остановил меня Гриша - Нам это всё интересно и мы не раз тебя заставим рассказать подробно. Но главное не это. Кира, детка, извини, но тебе придется выйти.

- Ей в школу пора собираться - Напомнил крестный.

- Я не пойду!

- Кира! У нас сейчас пойдет секретный разговор. И возможно очень надолго, успеешь вернуться.

Кира ушла собираться, я попросил кофе, походил, размялся. Минут через двадцать усаживаемся для продолжения. Гриша достает бланк.

- Это подписка о неразглашении. Предупреждаю - это очень серьезно. Отвечать будешь не только ты, но и твой опекун - Указал на дядю Юру.

- Я еще не опекун!

- Завтра оформим! Прочитай и подпиши.

Прочитал. Задумался над подписью. Никогда не расписывался настоящей фамилией. Попробовал на газете варианты подписи.

- Вот так пойдёт?

- Да, нормально. Подписывай. Хорошо. Теперь слушай.

- Мне выйти? - Дядя Юра.

- Оставайся. Ты уже давал подписку, да и большую часть знаешь. Так вот Денис, чем занимался твой отец - ты в курсе. Нам рассказали о твоем интересе к его трудам. Холодный ядерный синтез - это открытие, которое изменит мир. К сожалению, в России у него не получилось это сделать. После двух лет исследований оказалось, что тот вариант, который он считал перспективным - ошибочный. В то же время наши агенты в США докладывали, что американцы близки к открытию. Но подобраться к ним не удавалось. Состоялся серьёзный разговор с твоим отцом. Он попросил на работу три года. Но у нас, тогда была уверенность, что американцы на финишной прямой. И разработали план. Профессор Серебряков уезжает в США, заявляет о конфликте с властями России. Мы сделали всё, чтобы ему поверили. Объявили предателем, лишили всех званий. Даже ты был частью плана. Трудно было его уговорить взять тебя с собой, но если бы ты остался - доверия ему, было бы меньше. Всё прошло как по маслу. Его допустили к работе. Но следили за каждым шагом. Выход в интернет закрыли, везде сопровождали. У нас был единственный способ связи. Твоя мама.

- Что? - Я встал, потом упал обратно.

- Да, именно. Их развод был частью плана. За ней тоже следили, но менее усердно. Трудно контролировать человека, который сопровождает такого артиста. Гастроли, концерты. Именно там с ней связывались наши люди. А с отцом она общалась на судах, где решался вопрос о тебе. Ему шли навстречу и ты оставался с ним. И была возможность новых судов, встреч. Условными фразами, сигналами, он передавал информацию. Так мы узнали, что на самом деле американцы тоже зашли в тупик. А потом на последнем суде он передал, что решил задачу. Там же он дал согласие вернуть тебя матери. И в тот день вы ехали к ней, ты должен был остаться с ней. Информация об открытии тоже должна была быть с тобой. Или в твоих вещах или на тебе. Не знаю, в каком виде, но она была. И нам нужно узнать, уничтожена она бесследно или перехвачена кем-то. Теперь ты понимаешь, как важно, чтобы ты вспомнил каждое слово, каждое движение, всё, что может навести на след. Шанс почти призрачный, но мы должны попытаться. Я буду задавать вопросы, а ты максимально напрягай свою память.

- Не надо

- Что?

- Не надо задавать вопросы. Я знаю, где это было - Посмотрел на их бледные лица с беззвучно открывающимися ртами, и добил - И знаю, где это сейчас.

Наконец мне разрешили поспать. Гриша с Романом убежали докладывать начальству, дядя Юра - на работу, Кира в школу. Меня закрыли в квартире, предварительно уложив в постель. Отбой!