Марк Евсеев - Полеты средствами водоплавающих

В зал никто не входил, Сатурн колебался с решением. Он боялся прервать движениями самопроизвольно текущий мир, боялся сломать кружащуюся над ним в лунном свете, бьющем из окна, пыль. Следовало отключить душещипательную ересь, отнявшую у него последние пару минут и вырваться из оцепенения.

Не резко, но быстро вскочить не совсем получилось, однако уверенное положение занять удалось. Сатурн не стал осматриваться, сразу попытался выйти. Двери в обычном месте не оказалось, лишь тень, странным образом принявшая на стене форму большого прямоугольника.

Пришлось осмотреться. Зал был пуст, однако немного поодаль, видимо чуть позади того места, откуда он рванул к несуществующей двери, лежало огромное чёрное пятно.

По мере приближения Сатурна, пятно постепенно приходило в движение. Вскоре на полу реализовалось вполне человекоподобное тело. Сатурн остановился, лицо его не исказилось, стало только чуть более мрачным. Тело, не открывая глаз, поднялось, стремительно встало. Сатурн смотрел чётко, стараясь принять непринужденную, но готовую к атаке позицию.

Глаза существа открылись. Стараясь не учитывать заросшее лицо, по ним можно было ясно интерпретировать объект как человека.

Сатурн почувствовал, как кто-то цепко схватил правый глаз и мягко тянет на себя. Его покачнуло, и он увидел, как изменившееся тело существа впереди падает. Руки не слушались, сознание в целом тоже, однако мыслительный процесс не остановился, зрение тоже не пропало. Сатурн развернулся и в два шага очутился в дальнем углу зала. Мысли обратились в полный порядок, исчерпав друг друга и будто погаснув. Покой, казавшийся всегда таким далеким, наконец поглотил тело. Конечности двигались ровно, стремительно, не творя себе преград.

Сатурн поднял с пола средних размеров баллончик и небольшую горелку.

Тело вспыхнуло мягко, пламя не распространялось ни капли дальше отведенного ему пространства. В пылающих остатках Сатурн наконец разглядел что-то родное. Зеркально отображенное.

— Следующее задание в немного специфическом месте. Слышал о начале строительства лунной колонии? К твоему прибытию отсек будет готов, оставайся там, пока не придут двое, постарше и помоложе, слегка бородатые. Пояснения инструкций нет.

Сатурн поклонился и вышел в дверь на стене.

По прибытии на Марс, Меркурий ненадолго выпал из общей картинки. Правда вот вернуться обратно не составило особого труда. Отсек, хотя бы совместный, снять не удалось. Зато попал он в самую гущу мало соображающих работяг и захваченный общим течением всплыл где-то посреди до краев набитого общего отсека.

Подобные глупости смутить его не могли. Лишь отсутствие где-либо вокруг намека на Никандра давало кратковременное успокоение.

У тех, с кем действительно делил космическую конуру, узнавать было нечего. Даже когда он легонько прислушивался к неделовой болтовне, выцепить оттуда хоть сколько-нибудь полезную информацию не представлялось возможным.

Первое время некоторые с Меркурием все-таки здоровались, но быть в постоянном контакте побаивались. А постепенно и вовсе вынули его из своих и без того скудных головных мышц и перенесли куда-то далеко, на полку объектов, не представляющих интереса. Меркурий по достоинству оценил их поведение. Для него сложившийся образ и вообще вариант светился яркими положительно-зелеными огоньками.

На сутки арендовав небольшой планетоход, утром Меркурий отправился в обход колонии. Его мысли были увлечены предстоящими исследованиями, что помогло отвлечься от докучавшего последние несколько месяцев кошмара.

Почему Никандр не найдет его? Очевидными выводами из информации, которой он обладал посредством обучения у Лару, являлись когда бы то ни было неминуемые встречи-пересечения между подобными им. Никандр, Лару, он сам. Все это постепенно утрачивало краски прежних переживаний.

Меркурий выехал за пределы колонии. Со стороны она выглядела великолепно: необъятный механизм, работа во славу новой жизни. Долгая задержка здесь не предвещала ничего хорошего. На пароме Меркурий наслушался рассказов про дураков и героев, не вернувшихся с ночных «прогулок» по Марсу. Ещё лет семьдесят пять так точно нельзя будет ночью спокойно прогуляться по марсианской земле.

Меркурий ощутил знакомый скрип: кто-то поворачивал ключи в его голове. Стандартные действия — расслабленная защита в смеси с плавной концентрацией на очаге ощущения — не помогли, знакомый скрип в голове усиливался, Меркурий не мог задержать входящего. На смену внутреннему необходимо было подключить внешнее физическое сопротивление.

Аккуратно, не налегая на контроллер, Меркурий медленно развернул планетоход спиной к поселению. Лару подошел к машине, как всегда упорно-сконцентрированный, но слегка усталый взгляд иглой впился в Меркурия.

Выйти наружу он не имел никакой возможности. Наверное, лицо его с каждой секундой принимало все более взбудораженный вид, потому как Лару, слегка наклонившись, отошёл в сторону и слегка назад, и так далее.

Меркурий на мгновение понял значение происходящего — раз Лару вернулся, значит он исправил ошибку или же наоборот, ошибка его уже непростительна. Следовательно, учитель не умер, а лишь незаметно покинул ученика, что в общем-то являлось частой практикой в их традиции. Но тогда его теория в некоторых аспектах ошибочна.

Меркурий потянул джойстик газа на себя и последовал за учителем, для разгадки поданного знака требовались дополнительные условия.

Секунд через двадцать, поравнявшись с Лару, Меркурий вновь испытал знакомые постукивания по внутреннему замку. Почему учитель молчал? Они продолжали путь, пока у Меркурия не закончилось топливо — быть уверенным в правильности поступков учителя, Меркурий помнил правило. Возвращаешься только дойдя до конца. Для Меркурия не было другого выбора, он играл отведенную роль и потратить топливо до самого конца — было его испытанием.

После окончательной остановки где-то вдалеке остановился и до того продолжавший следование Лару. Меркурий вскрыл экстренную коробку и достал одноразовый мини-баллон с воздухом, трубку и маску, стандартный набор. Позади висел потертый, но рабочий скафандр среднего размера, выкупленный Меркурием у одного из сожителей, отдавшего за бесценок многие старые вещи.

Когда Меркурий вновь приблизился, вокруг во всей красе стояла тихая жуткая марсианская ночь. Если брать во внимание информацию из стандартного путеводного журнала по Марсу, что в изобилии присутствовал на каждом межпланетном пароме, то становился очевидным и в полной мере ясным факт: возвращаться уже как ни крути совсем некуда.

Потому сомнения следовало убить, иначе они сами избавились бы от владельца.