Сёдзи Гато - Боец-юнец встречает девушку

15 апреля, 21:37 местного времени

Подзаголовок|восточная часть Советского Союза

80 километров юго-восточнее Хабаровска

«Лучше бы мне умереть».

Девушка в полубреду повторяла эти слова, перекатываясь по салону подпрыгивающего на ухабах «уазика» и больно ударяясь о дверцы. Она больше не ждала от жизни ничего хорошего, ее терзал страх перед мрачным и непредсказуемым будущим. Слякоть с разбитой и скользкой грунтовки, покрытой мокрым снегом, летела из-под колес, шлепалась в лобовое стекло, размывая и искажая прыгающие в тусклом свете фар причудливые контуры черных елей.

В зеркале заднего вида мелькнуло ее отражение: меловое лицо, спутанные волосы, безумные глаза. Словно одержимая, она впилась зубами в собственный палец.

«Странно. Я же столько тренировалась, играла в теннис — и теперь должна быть загорелой и стройной. Почему я бледная, словно смерть? Сколько же времени прошло с тех пор, как я последний раз вышла на корт и взяла в руки ракетку? Неделя? Месяц?

Год?

Время не имеет значения. Я все равно никогда не смогу вернуться домой. Лучше бы они меня просто убили».

— Мы почти приехали! — громко сказал водитель, грубоватый мужчина в потертой и выцветшей военной форме. — Несколько километров — и мы доберемся до гор. Оттуда ты сможешь вернуться домой, в Японию.

«Обманщик. “Уазики” не умеют летать по воздуху. Я никогда не увижу родного дома.

Эти люди снова схватят меня, накачают наркотиками, сорвут одежду и запрут в пустой водяной цистерне — глубоком, темном и гулком резервуаре. Там нет ни света, ни времени — лишь бесконечные, непонятные и бессмысленные вопросы. Как бы я ни просила, ни умоляла, они не отпустят меня.

“Я сделаю все, все, что вы хотите, только отпустите!”

Но они не будут меня слушать. Да я и сама себя не услышу.

Так, постепенно, они сломают меня.

Единственное, что я могу делать по своей воле — грызть ногти. Последняя радость, которая у меня осталась. Когда они начинают кровоточить, я чувствую, что еще жива. Эта боль… и я могу слизывать кровь — чудесно, чудесно!..»

— Прекрати! — мужчина отбросил ее руку ото рта.

Девушка вперилась в него безумным взглядом:

— П-позвольте мне укусить… или убейте! Лучше убейте, убейте… или у-у-укусить…

Лицо солдата исказилось. Когда стон девушки перешел в невнятное бормотание, напомнившее заедающую пластинку, на нем читалась неподдельная жалость. Потом сочувствие перешло в гнев.

— Ублюдки, что они с тобой сделали?!

Сердитый выкрик водителя прервала яркая вспышка позади «уазика», заставившая солдата дернуться и яростно завертеть рулевое колесо. Ослепительная огненная комета прочертила небо над брезентовой крышей удирающего автомобиля.

Противотанковая ракета!

Разрыв прямо перед капотом швырнул в лицо фонтан пламени, осколки с грохотом, треском и звоном врезались в переднюю часть машины, которую занесло и выбросило с грунтовки. Лобовое стекло брызнуло искрящейся крупой и исчезло, но «уазик» прорвался через огненный занавес, перевернулся и несколько раз перекатился, теряя дверцы, боковые стекла и обрывки брезента с крыши.

Не пристегнутая девушка чудом вылетела из разбитой машины через боковое окно. Если бы она вдохнула в этот момент или хотя бы открыла рот, чтобы закричать, бушующее пламя выжгло бы ей легкие. Но у нее не осталось силы воли даже для того, чтобы вскрикнуть.

Врезавшись плечом вперед в обледенелую грязь, девушка бессильно закувыркалась, подобно сломанной кукле, прежде чем замереть без движения в припорошенной снегом жухлой траве.

Холод немного прояснил затуманенное сознание. Девушка медленно подняла измазанное лицо. Отсутствующий взгляд остановился на разбитом «уазике», перевернутом и практически разорванном на две части. Задние колеса продолжали бесцельно вращаться.

Она попыталась встать, но правая рука осталась бессильной: было вывихнуто плечо или сломана ключица. Как ни странно, девушка совершенно не чувствовала боли, не ощущала, как по предплечью стекают горячие струйки. Слабо отталкиваясь босыми ногами, она с трудом переползла поближе к разбитой машине, не отрывая глаз от изломанного и окровавленного тела водителя, прижатого к мерзлой земле искореженным корпусом.

Она оказалась достаточно близко, чтобы различить движение его посиневших губ:

— Возьми… это, — в его дрожащей руке был зажат лазерный диск в прозрачном боксе. — …Иди… на юг.

В его глазах застыли слезы.

— Быстрее… беги.

Его дыхание прервалось, белым облачком растаяв в промозглом воздухе. Мокрые ресницы дрогнули в последний раз, полные муки глаза раскрылись навстречу вечности.

Девушка не могла понять, что заставило этого сильного и грубоватого мужчину плакать, словно ребенка. Боль? Страх смерти? Что-то еще?

Неожиданно проснувшиеся остатки инстинкта самосохранения властно заставили ее подняться. Дергаясь, точно робот, он подняла коробочку с диском и, едва переставляя окровавленные ступни по мерзлой грязи, побрела в никуда. Она ничего не понимала, не имела представления, в какой стороне находится спасительный юг, но механически, шатаясь и запинаясь, поплелась по прямой, судорожно впившись зубами в палец еще здоровой руки.

Стылую тишину разорвал грохот вертолетных винтов и дикий вой турбин, жадно засасывающих кислород и керосин. Серый штурмовой вертолет 5стремительно выпрыгнул из темноты и завис. Чахлые елки и пихты забились в вихре от винтов, будто в припадке. Ледяная морось, палая хвоя, обрывки мха и сухой травы бешено завертелись в воздушных потоках, хлеща беззащитную девушку, словно пытаясь содрать с нее жалкую ночную рубашку.

Прикрывая глаза рукой и жмурясь в ослепительном луче поисковой фары, она увидела угловатое тело с угрожающе растопыренными когтями — пилоны с подвесками ракет удивительно напоминали хищного древесного великана, приготовившегося схватить свою добычу.

«Мне снится. Страшный и безобразный сон».

— Стой ! — прогремел голос через внешний динамик вертолета. — Стрелять буду!

Девушка не остановилась. Не различая сна и яви, она продолжала слепо, но упорно ковылять по прямой.

— Куда же ты собралась ? — четырехствольный крупнокалиберный пулемет вертолета громыхнул, выпустив короткую очередь по мерзлым кочкам под ногами девушки. Пятидесятиграммовые пули вышибли фонтаны грязи в рост человека, и она упала навзничь.

— Непослушных девчонок наказывают.

Девушка снова неловко попыталась встать, но вокруг нее в грунт врезался новый залп. Взлетевшие дождем куски земли и дерна снова сбили ее с ног. Жестокий хохот из динамика ударил в нее, как снаряд, но она перевернулась на живот и упрямо продолжала ползти.