Сёдзи Гато - Падая в бездну

«Пасадена» ринулась вперед, напоминая вибрирующий от жажды крови наконечник копья, нацелившийся на практически беззащитную «Туатха де Данаан».

«Туатха де Данаан»,

палуба номер четыре, кормовая часть

Вокруг не было ни души, и переходы выглядели мрачными и пустынными, словно вымершими. Канаме, задыхаясь, металась по плохо освещенным проходам, налетая на закрытые люки и изо всех сил дергая кремальеры, чтобы их открыть. Увы, чаще всего приходилось сдаваться и искать обходной путь. Повторяющиеся, точно в кошмарном сне, тупики, казалось, нарочно скрывали от нее ту загадочную Капеллу Леди, о которой «говорила» Тесса. Канаме даже не знала, отсек ли это, или что-то другое.

Запутанный лабиринт отсеков, разделенных стальными люками, был до странности похож на пещеры из колдовских подземелий, по которым она бродила в компьютерных играх. Но теперь вместо гоблинов или огров в нем где-то прятался тот страшный здоровяк. Может быть, уже за ближайшим углом — а Канаме совершено заблудилась.

— Ой!.. — она поддала ногой брошенное в коридоре ведерко с водой — очевидно, перед тревогой здесь кто-то драил палубу — споткнулась и растянулась во весь рост, невольно вскрикнув. Ведро покатилось с оглушительным жестяным грохотом. Канаме быстро вскочила и настороженно замерла. Ей показалось, что по коридору прошуршал отзвук чьих-то далеких шагов. Или это только эхо? Она не была уверена, и, сколько бы они ни прислушивалась, подозрительный звук не повторился.

Но… но ведь что-то было? Что же?.. Впереди или сзади?

Беспокойство росло, заставив сердце застучать еще быстрее. Боязливо оглядываясь, она двинулась дальше. Канаме ускорила шаги, настороженно обернулась, чтобы посмотреть назад, и в этот самый момент, когда она пятилась … бум! Наткнулась на что-то.

Тот самый здоровяк, Данниган, стоял прямо позади нее, возвышаясь, как скала.

— Смотри-ка, что я нашел, — процедил он.

Несмотря на мгновенно ослабшие коленки, Канаме снова попыталась сбежать — но было уже поздно. Неумолимая клешня намертво зажала ее правое предплечье. Она отчаянно задергалась, пытаясь освободиться, но Данниган легко подтянул ее ближе и вдруг яростно, со всего размаху швырнул об переборку. Канаме весила сорок девять килограмм, но ее тело взметнулось в воздух так же легко, как пустая жестяная банка. Спиной вперед она влетела в дверь в переборке, сорвавшуюся со стопора и распахнувшуюся от удара. Это оказалась командная столовая, и Канаме покатилась кувырком, сшибая легкие трубчатые табуреты, пока не растянулась на палубе у задней стенки отсека. Удар был так силен, что она лишь бессильно разевала рот, не в силах даже вдохнуть.

В дверях возникла огромная фигура, и Канаме в ужасе попыталась отползти прочь, скользя руками по покрытию палубы. В руках предателя был не пистолет, а нож. Длинный острый нож. Но зачем он ему? Неужели ему мало просто поймать беглянку? Все мысли куда-то улетучились, и перед ней вспыхивали только два слова, точно на аварийном табло: «Мне конец».

Данниган явно намеревался поразвлечься. Ведь для того, чтобы поймать, совершенно необязательно было швырять ее об дверь. Канаме попыталась рассмотреть выражение лица Даннигана в слабом красноватом свете аварийных плафонов… и ужаснулась. Это была кривая улыбочка мальчишки, намеревающегося заняться любимым делом — отрывать лапки жукам или лягушкам. Чисто для удовольствия.

— Да-да, попробуй сбежать, китаяночка. Попытайся еще разок, — насмешливо процедил Данниган.

Грохот, поднятый Канаме, и ее крик разнеслись по пустынным переходам и тамбурам подводной лодки довольно далеко от бокового прохода правого борта. Казалось, звук пришел с четвертой палубы, на один уровень ниже. Он застал Соске и Курца как раз в тот момент, когда они нашли тело рядового первого класса Ляна в отсеке для инструктажа номер один. На полу валялась смирительная рубашка, наручники и кандалы, но Гаурона и след простыл, так же, как и пистолета-пулемета, которым был вооружен Лян.

— Сволочь…

— Погоди… это в столовой!

Забыв про исследование тюремного отсека, Соске и Курц выскочили в проход. Палуба под ногами кренилась то в одну сторону, то в другую. Пока это доставляло только неудобства при ходьбе, но они не могли вспомнить, чтобы «Туатха де Данаан» хотя бы раз совершала такие резкие маневры в прошлом — и это наводило на самые нехорошие мысли. Они промчались через несколько тамбуров и пустынный магистральный проход. Когда же впереди показались ступеньки трапа, ведущего на четвертую палубу, шестое чувство подсказало им, что позади кто-то есть.

Из-за угла на пересечении проходов, где они только что пробежали, появился Нгуен Бьен Бо.

— Нгуен?..

— А, это вы двое. Так я и думал. Ну, привет-привет… — вьетнамец помахал рукой в знак приветствия. Но только — левой, потому что в правой он держал девятимиллиметровый автоматический пистолет.

Соске и Курц, движимые инстинктом, синхронно прыгнули в разные стороны, не дожидаясь следующего хода. Действительно, Нгуен, не говоря худого слова, вскинул оружие и выстрелил дважды, опоздав всего на долю секунды. Пули выбили яркие искры, и с тошнотворным визгом отрикошетировали от переборок, улетев вдаль по проходу.

— Ловкачи! — присвистнул Нгуен и продолжил, как ни в чем не бывало. — Сагара, кажется, твоя девчонка там, внизу. Но вот только… — новая пуля разбилась о корабельное железо прямо перед глазами Соске, который попытался выглянуть. Кусочек горячего металла секанул по щеке, и он стремительно отдернул голову. — …Я тебя туда не пропущу. Извиняй.

Тренированные тела двигались, практически самостоятельно выбирая укрытие, но Соске и Курц до сих пор не могли поверить до конца. Как мог Нгуен, боец СРТ, вот так взять и предать товарищей? Мало того, все указывало на то, что он действовал не в одиночку. Кто же был с ним в сговоре? Невозможно было представить, чтобы это оказался старый соратник, капитан Мак-Аллен. Скорее всего, другой новичок, Данниган.

Как бы то ни было, требовалось действовать. Друзья прятались за сплетениями трубопроводов и пожарными щитами по правую и левую стороны от тамбура, но стоило выскочить и кинуться к трапу, как их ждала бы пуля в спину. Ни у Курца, ни у Соске не было ни пистолета, ни даже ножа. Единственным оружием оказался кусок железной трубы, который Курц подобрал где-то по дороге. Но и медлить было нельзя, ведь слова Нгуена звучали совершенно однозначно — Канаме в опасности.

— Соске, давай так, — понизив голос так, чтобы было слышно только на другой стороне коридора, проговорил Курц по-японски, — я разберусь с этим уродом, а ты лови момент и ныряй по трапу вниз.

— Справишься один?