Веда Корнилова - Стылая

... В эту ночь я почти не спала – стоило только закрыть глаза, как мне сразу же вспоминались то морские псы, то химера. Нет уж, при таких кошмарах лучше вообще не спать. Да и моряки в кубрике шумели, и понятно, отчего: хотя встреча с морскими псами очень опасна, но все же в ней нет ничего неожиданного, но вот то, что нас не тронула химера – эту новость обсуждали все. Я опять много чего наслушалась о себе, но общее мнение было таким: ну, есть у этой бабы сердце, или его нет – с этим пусть разбираются другие, а вот то, что у нее нервы из железа, и то, что она ничего не боится – с этим не поспоришь! Это ж кому скажи, не поверят – ошпарить химеру и заставить ее отступить! Но самое удивительное в другом: химера лишила подвижности всех, кто был на палубе, а этой – хоть бы что! Похоже, у бабы по жилам, и верно, течет холодная кровь, не подвластная никакому чужому влиянию. Одним словом – Стылая. А жаль, баба, вроде, неплохая...

Нет ничего удивительного в том, что я, как только рассвело, оказалась на палубе. Уж лучше тут стоять и смотреть на море, чем в который раз безуспешно пытаться заснуть. Правда, долго находиться одной у меня не вышло – уже через несколько минут возле меня появился отец Витор.

– Как выяснилось, я вчера кое-что пропустил... – без предисловий начал он. – Мы с отцом Арном ушли к себе в каюту, и не видели того, что произошло дальше. Мне рассказали про химеру и я...

– Вы ничего не потеряли: поверьте мне на слово, лицезрение этого существа не доставило бы вам никакого удовольствия. До омерзения жуткое создание.

– Знаете, а вы на редкость храбрая женщина... – хм, а во взгляде, устремленном на меня отцом Витором, был неподдельный мужской интерес. Э, святой отец, ты лучше чаще думай о своем сане.

– Я просто стараюсь не терять самообладания. Кстати, вы с отцом Арном вчера тоже демонстрировали чудеса владения мечом. Похоже, в свое время у вас был хороший наставник.

– Ну, те, кто служат в армии, вообще быстро учатся... – ушел от ответа отец Витор. – Иначе там долго не проживешь. Правда, моя служба отечеству оказалась непродолжительной, и я ушел в лоно церкви.

– Скажите, а как вы умудрились отсечь лапы у той морской собаки? Если помните, даже острие багра оставляло на ней еле заметные царапины. Я была уверена, что от ее чешуйчатой шкуры отскочит даже самый острый кинжал!

– Тут нет ничего сложного... – отец Витор вновь не смог сдержать улыбки, похоже, ему была приятна моя похвала. Как и вчера, лицо у мужчины враз помолодело, и я подумала, что в действительности этот человек куда моложе, чем может показаться. Пожалуй, ему лет двадцать пять, не больше.

Меж тем отец Витор продолжал:

– Дело в том, что я ранее уже читал о морских обитателях, в том числе и об этих псах. В книгах было сказано, что у этих животных, и верно, очень крепкая шкура, которую крайне сложно разрубить. Тем не менее, даже у них имеется слабое место: в том месте, где лапа морского пса соединяется с животом – вот там и шкура потоньше, и чешуи почти нет, а та, что все же имеется, очень мелкая и не такая твердая... В общем, все, что нам оставалось – так это сделать правильный замах.

Пусть так... – подумалось мне, – пусть все так и есть, только вот отсечь лапу морскому псу обычным мечом было бы довольно затруднительно, во всяком случае, тут может понадобиться не один замах. И потом, вряд ли простой воин, прошедший небольшую подготовку в армии, настолько виртуозно владеет мечом, что в состоянии с одного маха очень точно отсечь лапу у столь опасного зверя, а со второго маха не менее ловко оттяпать другую. Впрочем, задавать вопросы на эту тему я не собиралась.

– Отец Витор, как я понимаю, именно при помощи вас и отца Арна сумели отбить атаку морских псов.

– Ну, мы все-таки мужчины, и пусть бывшие, но воины... Мне неясно другое: как так вышло, что химера сумела всех едва ли не одурманить и лишить сил, а на вас она не смогла оказать никакого воздействия?

– А, вот вы о чем! Ну, прежде всего должна сказать, что и мне при виде химеры было не по себе, ну, а насчет всего остального... Знаете, несколько лет назад к нам в город приезжал гипнотизер, и муж упросил меня сходить с ним на то представление, что устраивал этот так называемый чародей. Помнится, меня тогда очень удивило, что почти все, кто выходил к нему на сцену, полностью попадали под его влияние. Мне стало интересно, и после представления я зашла к нему.

– И что же произошло? На вас его гипноз не подействовал?

– Верно... – кивнула я головой. – Помнится, гипнотизер тогда сказал мне, что я отношусь к тому небольшому количеству людей, кто устойчив к воздействию со стороны. Дескать, в основном это те, кто любят цифры и хорошо ими владеют, а еще... Ой, смотрите, птица! Наконец-то!

И верно – высоко в небе появилась какая-то птица, которая не столько летела, сколько парила над морем. Ну, можно сказать, близок конец пути: раз появились птицы, то, значит, через какое-то время должна появиться и земля. Сегодня, или самое позднее – завтра, мы окажемся на земле.

– Прекрасно!.. – радость отца Витора была неподдельной. Правильно, не мне одной надоело это путешествие по опасным водам.

– Ого, вот это хорошая новость! – около нас появился Павлен. Отчего-то я была уверена, что он вот-вот появится рядом: такое впечатление, будто инквизитор оберегал святого отца от лишних разговоров. – Госпожа Арлейн, вы не могли бы еще разок осмотреть раны у парней? К тому же у нескольких матросов вроде бы жар начинается...

– Да, разумеется, сейчас подойду. Только надо будет забрать у помощника капитана бинты, если, конечно, они у него еще остались. К несчастью, мои запасы уже закончились.

Увы, но у многих моряков раны, нанесенные морскими собаками, воспалились, а если принять во внимание, что ранены были почти все члены экипажа, то работы у меня хватало, и при лечении пришлось принимать те меры, которые я сочла нужными. Капитан Маркус не возражал, и даже более того – сам попросил меня поставить на ноги всех раненых.

Делать нечего, пришлось приниматься за дело. Я промывала раны, где надо – прочищала их, прижигала, накладывала швы, заставляла моряков пить лекарства... Самое удивительное в том, что взрослые, а частенько и пожилые люди, безропотно слушались меня, и выполняли все, что я им говорила. Больше того: в отношении меня они не позволили себе ни малейшей грубости. Глянь со стороны – словно послушные детишки у сурового воспитателя!

Уж не знаю, что было тому причиной – моя забота или крепкие организмы моряков, но уже на следующий день многие из них почувствовали себя куда лучше. Во всяком случае, когда, наконец, раздался крик «Земля!», все, кто был на корабле, высыпали на палубу.

Глядя на чуть заметную полоску земли, мне оставалось только радоваться тому, что наш путь по морю подходит к концу. Очень хочется надеяться, что очень надолго в этих землях я не задержусь.