Веда Корнилова - Патруль

Надо сказать, что блемии приезжают сюда не в одиночке, а с караванами и людьми, идущими с Черного Континента, и, естественно, появляются здесь только летом, в самое теплое время года. Для чего приезжают? Все просто: привозят свои товары на продажу, покупают наши. Чем торгуют – не знаю, но блемии ведут свои торговые дела только через переводчика, которого привозят с собой, ведь рычащее – скрипящий язык этих созданий настолько непонятен и непривычен для человеческого слуха, что стороннему человеку воспроизвести его практически невозможно. Интересно, а каким образом блемии оказались на арене, кто сумел уговорить их вступить в схватку? Неужели тем, кто организует эти бои, не ясно, что силы изначально неравны, и у кого хватило ума вывести этих созданий на арену против меня? Ранее я никогда не слышала, чтоб в нашей стране блемии выходили на гладиаторские бои... Ладно, с этим потом разберемся...

Ох, и о чем это я думаю перед боем, а?! Надо быстро вспомнить, что именно нам говорили учителя в Школе про блемии, и про то, какие у них на теле самые уязвимые места! Еще понятно и то, что с тремя мне никак не справиться, а, значит, одного надо вывести из боя сразу же – пока что эта троица не видит во мне серьезного противника, а раз так, то шанс на подобное у меня имеется. С двумя оставшимися я попробую побороться, ведь моим призом в итоге окажется настоящее счастье с Николсом... А меж тем блемии, все трое, уже шагнули ко мне, хотят обойти со всех сторон... Э, нет, милые, это у вас вряд ли получится, не на ту напали! Крепче сжав в руке меч, сама шагнула им навстречу, думая о том, что лучший способ защиты – это нападение...

Нет смысла описывать этот бой, происходящий под неумолчный крик собравшихся людей. Мне повезло – я все же сумела в самом начале схватки уложить одного из этой троицы, но подобное крепко вывело из себя двух оставшихся соплеменников убиенного блемии. Последующий вслед за этим бой был долгим и кровавым, и я в полной мере осознала, отчего люди по мере своих сил и возможностей стараются избегать схваток с этими более чем странными созданиями. Такое впечатление, что они не чувствуют боли, она только прибавляет им сил и злости, хотя у этих существ всего этого и так, можно сказать, через край. А уж какие резкие звуки они издавали во время атак – это нечто! Прямо как железом по стеклу... Про то, в какую ярость пришли блемии, когда поняли, что перед ними оказалась вовсе не та легкая добыча, на которую они рассчитывали – об этом мне даже сейчас вспоминать не хочется! Во всяком случае, к концу нашей схватки песок на арене стал мокрым от крови, а на мне не осталось живого места.

Казалось, победа близка, но я упустила из виду невероятную живучесть блемии. Когда на арену даже не упал, а рухнул последний из трех моих соперников, я уже хотела, было, победно поднять руки, но краем глаза заметила непонятное движение за спиной, и успела уклониться в сторону, правда, не до конца – получила сильнейший удар по голове, который, к счастью, пришелся по касательной. Оказывается, один из тех блемии, которого я считала убитым, каким-то непонятным образом пришел в себя, и больше всего на свете жаждал отмщения. Более того – он умудрился подняться на ноги, поднял свой меч, и в ярости кинулся на меня, пытаясь оставить за собой последнее слово... Все пошло по-новой, и когда блемии, наконец, бездыханным рухнул на песок, я, под крик, рев и ор людей, беснующихся по ту сторону решетки, через несколько мгновений тоже медленно опустилась на арену, успев перед тем поднять руки в победном жесте. Больше не помню ничего...

Когда я пришла в себя, то первые мгновения не могла понять, где нахожусь, и лишь через какое-то время осознала, что это больничный лазарет Школы Элинея – в свое время каждый из нас не раз посещал его. Правда, тогда мы приходили сюда с ранами, ушибами или порезами, а сейчас у меня такое состояние, что хуже некуда. Я была едва ли не полностью обмотана бинтами, словно мумия с Черного Континента, о которых нам рассказывали в Школе... Ну надо же, мне опять в голову пришел все тот же Черный Континент, чтоб его...

Подошедший ко мне лекарь только головой прокачал: мы тебя, милочка, можно сказать с того света вытащили! Суди сама: огромная кровопотеря, порванные мышцы, множественные переломы, бесчисленные ранения... Ты что, с ротой мечников в одиночестве схватилась? У тебя даже кости лица повреждены, так что на прежнюю внешность после излечения, милая, надеяться не стоит! Считай, тебе сказочно повезло хотя бы в том, что не повреждены спинной мозг и позвоночник, хотя сотрясение головного мозга ты все же получила... В общем, порадовать мне тебя нечем.

Беда... Только я и сама понимаю, что мои дела плохи – даже говорить почти не могу, потому как разбито лицо. Хорошо, что рядом зеркала нет, а не то мне бы стало еще хуже, ведь ясно, что вряд ли я сейчас сумею остаться довольной собственным отражением. Кроме того кружится голова, постоянная тошнота, а еще такая слабость, что даже пальцем пошевелить трудно...

Впрочем, мне сейчас не до красоты – куда больше беспокоит то, что я не вижу Николса. Что с ним, где он? Еще я никак не могла понять, как здесь оказалась – провал в памяти. Лекарь на мой безмолвный вопрос лишь пожал плечами – мол, мне известно немногое: позапрошлой ночью твое практически бездыханное тело кто-то привез к зданию Школы и оставил возле ворот. То, что раненый человек принадлежит к числу элинейцев – это поняли только по перстню на его пальце. Вот, пожалуй, и все, а остальное тебе пусть другие расскажут, тем более что мне велено сразу же сообщить руководству Школы, как только ты придешь в себя...

Вскоре в палату пришел господин Леблан, тот самый, что отправил меня когда-то в семейство ди Ости. Он коротко пояснил мне, что о моей схватке на арене говорит вся столица, и что в Ордене уже провели свое расследование этого происшествия, выходящего за все рамки дозволенного. Общая картина уже ясна, но, тем не менее, остались вопросы, на которые нужно получить ответ, и я не должна ничего скрывать. Впрочем, я и не собиралась это делать. С великим трудом произнося слова, я рассказала и о Николсе, и о наших с ним отношениях, и о том, почему вышла на арену... Господин Леблан задал еще несколько вопросов, и ушел, ничего мне не сказав. Неплохо зная привычки этого человека, я понимала, что он очень рассержен на меня. Что ж, признаю, у него для этого есть все основания.

Меня куда больше тревожило другое – где Николс, и почему он не приходит? Неужели с ним тоже что-то произошло? Пожалуй, так оно и есть, иначе он уже давно был бы подле меня. Я молила всех Светлых Богов только об одном – пусть с ним не случится ничего плохого! Боюсь, как бы у него не произошел конфликт с организаторами боя из-за того, что против меня решили выставить этих невероятно сильных созданий с Черного Континента – по слухам, те люди, которые занимаются подготовкой этих боев, настоящие мерзавцы!