Олег Волков - Цена власти [СИ]

Остом совершил страшное преступление. Но сородичи, пусть и посмертно, простили его. Утуса Остома погребли как уважаемого охотника и воина. В погребальном костре он сгорел со своими руками.

Чудесное возвращение друзей наделало в племени небывалый переполох. Но! Грандиозное возбуждение быстро сошло на нет. На всякий случай на следующий день при ярком свете Геполы Большой мох провёл ещё одну магическую проверку.

Старый шаман долго и настойчиво скакал вокруг посаженных в круг друзей, без устали колотил в бубен и бормотал под нос. Если у кого и остались опасения, то обильный пот Верховного Шамана развеял последние сомнения.

Такова особенность первобытных людей. Для них грань между миром живых и миром мёртвых не является абсолютно непреодолимым препятствием. Так вдова, бросая в огонь перед идолом Хира-сахема преподношение, напрямую общается с покойным мужем, сын спрашивает совета у давно умершей матери. Охотники постоянно молят дедов и даже прадедов помочь на охоте. Без обращения к предкам не начинается ни одно мало-мальски серьёзное дело.

Причём первобытные люди не только взывают к ушедшим родственникам, но и получают ответы. Так умершая мать вполне может присниться сыну и ответить на заданный вопрос. Хорошая примета, орёл на крыше полуземлянки или пробежавшая через дорогу белка, может быть истолкована как ответ с того света. Ну а если сородич сам затрудняется помять намёк с того света, то шаман обязательно поможет ему. Утус Фад лучше всех в роду умеет толковать сны и приметы.

Время шло. С какой-либо потусторонней стороны друзья себя не проявили, ну и слава Великому Создателю.

При первой же возможности друзья лично посетили то странное озеро. Не каждому выпадает сомнительное удовольствие побывать на месте собственной смерти. Иссаам рассказал много чего, но ещё больше из увиденного смог понять только человек из века атомных станций и полётов в космос.

Вместо поляны и леса действительно появилось идеально круглое озеро. Большое, не меньше двух сотен метров в диаметре. А вот границы между лесом и водой как таковой не оказалось вовсе. Конечно, кое-где бережок уже обвалился. В одном месте в озеро рухнула высокая сосна. Но… никакой привычной полосы из песка и гальки.

Такое впечатление, будто на поляне возник огромный шар. Всё, что попало во внутрь исполинской сферы, исчезло, испарилось. Земля, деревья, части берёз и сосен просто перестали существовать. Огромная сфер съела кусок берега. Речная вода затопила котловину. Как метко выразился Ягис, погибли они с ба-а-альшой помпой.

Как именно менги нашли хорошо укрытую в лесу стоянку навсегда останется тайной. На счастье лесных жителей, работорговцы целиком и полностью сгинули внутри исполинской сферы. Корму ладьи так никто и не тронул. Хотя там Саян лично нашёл меховые одеяла, свёрнутую палатку и мешок промокшей муки. Будь кто живой, наверняка воспользовались бы запасом провизии и тёплыми вещами. Из остатков речной ладьи можно было бы легко и просто соорудить плот.

Первая смерть самым невероятный образом подействовала на Саяна. Внешне он остался прежним Умельцем, колдуном и харизматичным командиром собственной маленькой армии, но внутри он разительно переменился.

Если раньше Саян ещё как-то стеснялся раскладывать при жене «Политик», то со временем Инса всё чаще и чаще начала заставать его в позе тяжёлого раздумья над разложенными на столе картами. Каждый раз Саян смущался словно молодой охотник на церемонии выбора супруга и торопливо сгребал карты в сундучок. А на недоумённые вопросы не отвечал напрочь.

Во второй половине зимы Саян резко свернул «колдовство над карточками». Плоский сундучок в тёмном углу за супружеской постелью покрылся пылью. Зато Саян попросил охотника по имени Шич вырезать из дерева сову.

Утус Шич талантливый резчик по дереву. Изогнутая ветка, тёмный корень или просто сосновый брусок в его руках превращаются в готовую к прыжку рысь, в пугливого зайца или в нежный цветок лютика. Утус Шич не стал расспрашивать зачем нужна сова, а с превеликим удовольствием исполнил просьбу Умельца.

Статуэтка получилась что надо: ночная хищница выглядит совсем как живая. Высотой около двадцати сантиметров, округлая голова мягко переходит в шею, загнутый крючком клюв и большие глаза. Сеть мелких канавок создаёт иллюзию настоящих перьев. Кажется, будто деревянная птица вот-вот оживёт, недовольно ухнет и бесшумно упорхнёт в ночную тьму.

Саян использовал деревянную статуэтку как модель и отлил точную копию из меди. Но зачем он извёл последние куски медной руды и даже почти готовый топор так никому и не сказал. Более того, чтобы сородичи не задавали глупых вопросов, закопал медную сову подальше от любопытных глаз под навесом. Деревянный прототип улетел в очаг.

Наконец, наступила весна. Тёплые дожди растопили осевшие сугробы. Деревья и кусты покрылись нежно-зелёной листовой. Большие стаи птиц вернулись с юга.

Как бы не было мало картошки и чеснока, но аппетитные клубни и чесночные зубчики приятно разнообразили похлёбку из замороженного мяса и валённой рыбы. Ради развития сельского хозяйства Саян пожертвовал частью тренировочного поля. Иначе под огород пришлось бы расчищать густой лес. На этот раз, не в пример году прошлому, картошки и чеснока должно хватить до следующей весны.

Как обычно в мае род Мудрой Совы отправился на Большой сбор. Настала пора повидаться с родственниками, юношам стать полноправными членами племени, а пятнадцатилетним девушкам выйти замуж.

На место Большого сбора род Мудрой Совы приплыл ещё вчера днём. Как обычно, первый вечер друзья потратили за заготовку дров. Сколько кубов они срубили и распилили, Саян не считал. Многочисленные помощники стащили заготовленные стволы и ветки в четыре огромные кучи на краю поляны.

Даже отоспаться как следует после утомительной гребли и заготовки дров не удалось. С утра по раньше нетерпеливые соплеменники едва ли не силой вытащили Саяна из тёплой постели и едва не оставили без завтрака. Каждому хотелось выменять арбалет со спусковым крючком, стрелы с медными наконечниками, медный топор или медный нож. Даже кремневые скребки ушли на ура. С годами мастерство Саяна как ремесленника только выросло.

Ближе к вечеру выпало свободное время. Дрова заготовлены, товары распроданы, прочие мелкие дела переделаны. Официально Большой сбор начнётся завтра. Уха с чесночными зубчикам великолепна. Как обычно на ужин друзья собрались возле костра.

— Ну что, не забыли ещё родную речь? — Саян отложил в сторону пустую миску.

— Обижаешь, — Ягис брякнул ложкой в идеально чистой миске.