Борис Гусев - Имя на камне

И дальше эта девочка оказывается весьма в сложных обстоятельствах, далеких от ее идеальных представлений о жизни. И все туже, туже… И вот уже она лицом к лицу с опытными офицерами абвера, которые в течение полугода пытались перевербовать ее… Не получилось, уничтожили. И Лену Микерову уничтожили. Она вместе с Валей попала в плен и разделила с ней дерзкий замысел и тяжкую участь. И с ними еще пятеро — Валя Гусакова, Михаил Лебедев, Дуня Фадеева, Николай Букин, Тоня Петрова.

Повесть появилась в газете. И вот почти десять лет спустя — звонок бауманцев… Результатом этого звонка явилась встреча в редакции. Вначале приехал бывший бауманец доцент И. Х. Аганин, который до войны учился с Леной на одном курсе, сам воевал и ему было дорого все, что связано с его молодостью. Потом явились студенты. Им предоставили ксерокопии известинской повести. Затем они пригласили меня в их МВТУ. О Бауманском училище я много слышал, но никогда не был там. Когда шел по двору и по бесконечным коридорам, я видел лица студенток, студентов с той серьезностью, что просто так на улице не встречается. Ну, а потом трехчасовой разговор в клубе и вопросы, вопросы… И там же было решено, что студенческая группа «Поиск» отправится по следам Вали Олешко, Лены Микеровой и тех, кто был с ними. Бауманцы восьмидесятых годов решили идти по следам бауманцев сороковых годов. И отправились. Сформировали два отряда. Всего их было семеро: Игорь Сапрыкин, Ольга Смирнова, Олег Аганин, Валя Егоркина, Игорь и Вера Лаврук и Наташа Кузнецова. Семеро искали семерых.

Было это прошедшей осенью. Отряд Ольги Смирновой пошел на Псковщину в поисках следов группы «Вера», тоже бауманки, о которой писал драматург Игорь Соболев; другой отряд, во главе с Игорем Сапрыкиным, отправился по деревням и поселкам Гатчинского района Ленинградской области в поисках следов Лены Микеровой. Влекомые романтикой и желанием походить на своих далеких ровесников, студенты совершали походы ночью, изматывая себя, делая броски по тридцать километров, в дождь и непогоду… Было испытание сил и выдержки, но их за каждым кустом, конечно, не ожидала смерть, как бауманцев сороковых годов…

Обо всем этом молодые люди рассказали уже позже за круглым столом в конференц-зале «Известий». Как утверждают они, поход им много дал для личных впечатлений. Одно дело — прочесть, другое — услышать от очевидца, что в этой избе допрашивали наших людей, а когда советские войска сняли блокаду и освободили район, то жители обнаружили на стенах пятна крови… Студенты брали от старушек объяснения, записывали показания свидетелей на магнитофон, Игорь Сапрыкин вел дневник.

«…17.09.83. Отправились в Лампово. Встретили ветерана войны. Он не был в селе во время войны, но слышал, что здесь стоял штаб абвера. Было много власовцев и девушек-парашютисток, которых фашисты хотели перевербовать к себе на службу. Были у Прохоровой. Во время войны она была девочкой. В их доме стоял майор фон Бард. Те события она помнит плохо. Знает только, что в деревне были власовцы».

«…19.09.83. Посетили Дружноселье. Беседовали с местными жителями, которые видели комнату в бывшей комендатуре, где содержали пленных. Рассказывают страшное о том, как доставили сюда, в Лампово, девушек. И здесь допрашивали и пытали их. В этот же день встретились с Лидией Бабанцовой и ее матерью, которая помнит хорошо Лену Микерову и считает, что она погибла за Родину. Они узнали по фотографии ее. Мы решили взять справки от людей, с которыми беседовали».

Студенты делились общими впечатлениями.

— Там была какая-то странная обстановка! Нам рассказывали, что вначале было нечто вроде идиллии: фашисты устроили свадьбу нашего пленного сержанта с нашей же русской!.. И хлеб и соль подносили! Это просто не укладывается в мозгу…

— Вас же не удивляет, когда в кино показывают, как наш разведчик пьет с фашистами коньяк?

— А Лена Микерова, как рассказывают, бегала по избам и искала тарелки — их не хватало на свадьбе.

— И одновременно искала связь с нашей разведкой. Что касается свадьбы, то она носила чисто пропагандистский характер. Шла попытка перевербовки. Не получилось.

— Да, но кое-кто подался на их сторону.

— Я не скрывал этого. В конечном счете человек мог выбирать: честь и смерть или предательство… Кстати, такой выбор есть всегда. И в мирное время, но без стрессовых ситуаций, разумеется…

— Я комсорг группы, у меня 23 человека, а вот могу ли я поручиться, что все они поведут себя так же, как наши разведчики в сорок первом? — сказала Ольга Смирнова.

«Полное раскаяние — жизнь… Согласны?» «Нет!» — отвечала Валя Олешко», — вспомнил я сцену допроса.

— Наверное вам, комсоргу, лучше знать, как поведут себя ваши комсомольцы… — отвечал я.

— А мы нашли место захоронения ваших героев, — сказал Игорь Сапрыкин.

Пришла моя очередь удивляться. Между тем он подал мне снимки. На одном из них я прочел:

«Здесь захоронено свыше 4000 советских патриотов, погибших от рук фашистских палачей 1941—1944 гг. В числе захороненных Богданова Е. А., Пантелеев В. Ф., Гармаш И. И., Попов В. Н., Кононенко С. И., Чепраев С. К., Новиков Н. С., Шорников Г. С. и герои документальной повести Б. Гусева «Подвиг разведчицы» Валя Олешко, Лена Микерова, Валя Гусарова, Михаил Лебедев, Дуня Фадеева, Николай Букин, Тоня Петрова».

Итак, студенты обнаружили памятник, поставленный ленинградцами Вале Олешко, Лене Микеровой и их соратникам. Оказывается, уже после того как в «Известиях» была напечатана документальная повесть, кто-то продолжил поиск, нашел место казни не только пленных семерых разведчиков, но и многих сотен замученных людей, Местные власти вошли с ходатайством в область, таким образом встал памятник.

Семеро искали семерых и нашли их.

1983 г.

Новгород — город с великим прошлым. Кажется, здесь каждый храм, каждый камень напоминает о седой глубине веков, о бурном новгородском вече, о первых шагах России. Новгород, которому минуло одиннадцать веков и идет двенадцатый, по праву считается колыбелью русской государственности, русской культуры.

На протяжении всей истории нашей Родины новгородцы не раз прославляли свой город, свой край подвигами. Так было в битвах со шведами и немецкими псами-рыцарями, изгнанными новгородцами с русской земли. Так было и в Отечественную войну, когда новгородцы и псковичи подняли знамя борьбы в тылу врага.

В Новгороде княжил Александр Невский. Это его слова: «Пусть без страха жалуют к нам в гости. Но если кто с мечом к нам войдет, — от меча и погибнет…» Новгородские былины Белинский называл «источником русской народности, откуда вышел весь быт русской жизни».