Сергей Возный - Пастух для крокодилов [СИ]

— На Красной площади голубые ели, — пробормотал Богдан, по-русски. — Пошли, что ли! Давай уж сумку понесу, как истинный джентльмен.

Голубоджинсовый хлопец комплексовать не стал — уступил ношу с кокетливой готовностью и сам за другую руку уцепился. Так и потопали в фойе, мимо шеренги путанок, ухмылявшегося охранника на входе и администраторши, вскинувшей брови. Вошли в лифт, поехали.

— Если еще начнешь прижиматься, в рожу дам, — произнес Богдан как можно убедительней в интимном зеркальном полумраке. — В ро-жу. Ту фэйс, понял?

Собеседник не отреагировал — стоял себе, сунув руки в карманы, и разглядывал безучастно собственное отражение. Говоря по чести, здесь и сейчас он совсем даже не походил на гомика — обыкновенный, местных кровей мужик, жилистый, сосредоточенный. Одет экстравагантно, ну да профессионалу на такие мелочи попадаться грех.

— Слушай, а ты правда… того? Или притворяешься?

На сей раз сайбанец глянул внимательней — так смотрят на спарринг-партнера, отмечая взглядом болевые точки. Улыбнулся, вдруг, и взял Богдана под руку.

— Ты чего опять? — поразился Богуславский, успевая уже понять, что дверцы за спиной разъезжаются, а там, на этаже, горничная и постояльцы. Много случайных зрителей. Кашлянул смущенно и шагнул на всеобщее обозрение. Коридор, к счастью, не из длинных.

— Заходи, тебе туда, — тормознул Богуславский у дверей сухановского номера. — Хозяйство свое забирай, дальше сам. Хорошего помаленьку, знаешь ли.

Расслабиться, впрочем, не удалось — едва уселся в кресло, как явилась, без стука, Кира, все с той же злополучной сумкой в руках.

— Ты чего это общественное имущество на охраняемую персону взваливаешь? — поинтересовалась, пройдя бесцеремонно на каблучках по ковровому покрытию. — Дверь, кстати, нужно запирать в таких местах.

— Я знал, что ты придешь, — соврал Богдан беззаботно, прицеливаясь в телевизор пультом. Спустя пару мгновений, экран вспыхнул, явив взорам все того же оратора- вояку.

— Слушай, может у них там пленка закольцевалась?

— Что?

— Да так… мысли вслух. Что там, говоришь, в сумке-то?

— Встань да погляди. Или мало тебе, что заставил бедную слабую женщину таскать эдакую тяжесть!?

В сумке оказалось оружие. Охотничье и боевое. Насколько Богдан успел выяснить, местных жителей, выловленных с подобной ношей в руках, ждет долгая тюрьма, а то и «стенка» без разбирательств. Вот тебе и «голубой»!

— У Дмитрия Константиновича здесь обширные связи, — пояснила Кира с видом знатока. — Всё по нашему заказу, завезено в страну нелегально.

— А тут купить нельзя было?

— В принципе, можно. Но разве ТАКОЕ купишь?

Да уж, действительно — не все имеется в магазинах, даже при капитализме. Ружьишко вот это, например, в обычной рознице днем с огнем не сыскать. Крупнокалиберный штуцер фирмы Голланд-Голланд, нитроэкспресс ручной работы стоимостью дороже иных лимузинов. Богдан, изрядно поскитавшийся по африканским сафари, в оружии подобном разбирался, потому присвистнул даже:

— Это он на тигра такую игрушку взял?! Это же слоновый калибр!

— Господин Суханов любит радикальные средства борьбы с природой, — усмехнулась Кира, вытягивая из сумки поясной ремень с кобурой. — А это твое, что ли? С каких пор частных охранников вооружают «береттами»?

— Для фирмы «Бастион» нет невозможного, — процитировал Богдан банальный, но верный лозунг родимой компании. — К тому же, мы в загранке, и живем по закону джунглей…

Руки уже шурудили сами, ласкали в сумке железо со страстью, понятной только посвященным. Карабин в камуфляжной расцветке — гражданская модификация бельгийской винтовки ФН ФАЛ, обожаемой боевиками и проходимцами всего «третьего мира». Патроны натовского стандарта 7,62 на 51, такие отыщутся хоть в Азии, хоть в Латинской Америке. Напарница предпочла отечественный «Тигр», и это плохо — друг друга боезапасом уже не выручишь. Так, что тут у нас ещё? Компактный «вальтер ППК» — пистолет «второго шанса», излюбленный Джеймсом Бондом и привычный любому советско-российскому офицеру в образе ПМ. Ножи, инструменты, еще всякое, без чего в джунгли и на сотню метров не стоит углубляться…

— Кстати, чем там наш уважаемый клиент занят? Почему он тебя выставил, а?

— Вы очень любезны, мужчина! — фыркнула телохранительница. — Сперва утверждаете, что ждали меня в гости, а потом…

— Нет, серьезно. Мужик в расцвете сил выпроваживает из нумера очаровательную девушку, чтобы уединиться с неким гомиком! Который, при ближайшем рассмотрении, не шибко-то и гомосечный, притворяется, больше!

— Слушай, а оно тебе надо? — спросила Кира изменившимся вдруг голосом — тихим и очень серьезным. — Ты ему кто? Друг, сват, брат? Зачем лезешь в дела клиента?

Та-ак, это еще откуда? Почему такой фонтан эмоций на ровном месте, будто трубу прорвало? Можно бы раззадорить, спровоцировать на новые откровения, но… не сейчас. Женщин, как показывает практика, разрабатывать нужно аккуратно, со всем возможным тщанием, дабы не стоптать ненароком едва проклюнувшийся росток доверительности. Подождем-с.

— Извини, — сказала Кира неохотно, после затяжной паузы. — Я ведь в твоих интересах предупредила.

— Понимаю.

— Ни фига ты не понимаешь. Я у Суханова уже два года работаю, повидала кой-чего. Масштабный человек, и дела у него масштабные, и секреты, соответственно, тоже. Меньше знаешь — лучше спишь.

В стенку постучали. Условно. Два подряд, один через паузу.

— Это меня, — подытожила Кира поднимаясь с кушетки. — Спокойной ночи, коллега.

Богдан проводил ее до двери, и в коридор даже выглянул. Как раз вовремя, чтобы увидеть гомика-сайбанца, входящего в лифт.

— Масштабные, значит, дела? — спросил сам у себя, запираясь на замок. Время близко к полуночи, а значит рабочий день на сегодня можно считать завершенным. Проверить оружие, амуницию и спа-ать. Дальнейшую вахту по охране чужого тела будет нести отважная девушка и просто хороший друг Кира (бурные, продолжительные аплодисменты)! Вот уж действительно, телохранитель ближнего круга — ближе некуда.

— Да никакая это не ревность, — произнес Богдан вслух, вынимая из шкафа махровое полотенце. — Просто, от эмоций глаз замыливается, и можно что-нибудь не углядеть. Зря они так…

На экране телевизора шел теперь гонконгский боевик — хорошие парни традиционно мутузили плохих. Ни тем, ни другим ни малейшего дела не было до «экзотического телохранителя» Богдана Богуславского.

Посвященная лесным бродягам и традициям местного рэкета

Дорога оказалась извилистой и неровной — без всяких признаков асфальта, разумеется. Обычная лесная дорога, каких пруд пруди даже в Средней полосе России, не говоря уж о Сибири — матушке. Толстые древесные корни пересекают «проезжую часть» вдоль и поперек, словно тела уснувших змей, заставляя грузовик подпрыгивать и дребезжать всем корпусом.