Виктор Делль - Право на жизнь

Последующие действия неслись стремительно, как горный поток. Ракета не успела догореть, когда Ахметов выхватил гранаты, швырнул их одну за другой в сторону чернеющих палаток. Раздались два взрыва. Тут же в небе повисли огненные шары. Осветительные ракеты залили пространство вокруг пронзительным светом. Заработали моторы автомашин. Включились фары. Ахметов приник к пулемету. Ударил короткими очередями по машинам на противоположной стороне. Взял чуть выше фар, целясь по кабинам. Потом прошелся по фарам. Фары потухли. Остатки патронов он выпустил по мечущимся на берегу фигурам.

Немцы в ответ старались вовсю. В небе повисла россыпь огненных шаров. Хорошо стал виден мост, солдаты на нем. Ахметов приладился к трофейному автомату. Длинной очередью из него ударил по мосту. Очередь была означена трассирующими пулями, хорошо просматривалась. Ахметов заметил, как такие же ровные строчки протянулись с противоположного берега. Гасли фары автомашин, под которыми он только что прополз. Выходило, что и Рябов задавил пулеметчиков.

Ахметов прекратил стрельбу, но теперь уже оба берега огрызались огнем многих автоматов. Немцы залегли на мосту, стреляли с настила. Послышались взрывы гранат, крики, стон. Медлить было нельзя. Надо было уходить. Ахметов скатился к протоке.

Штаб фронта перебрался из поселка в лес. Немцы заставили. Они совершили на поселок воздушный налет.

Попытки прорваться к поселку немецкие летчики предпринимали и раньше. Но то были всего лишь попытки, поскольку в сорок третьем году немцы заметно растеряли былое преимущество в воздухе. Прорваться им тем не менее удалось. Ночью бомбардировщики пересекли линию фронта, вышли на цель в тот момент, когда над поселком одна за другой повисли осветительные ракеты.

От удара вздрогнули стены дома. Взрывной волной сорвало светомаскировку. На пол брызнули оконные стекла. Погас свет.

Из сеней в комнату влетел адъютант начальника фронтовой разведки сержант Лосев.

— Живы, товарищ полковник? — спросил Логинова.

— Жив, Лосев, жив, — отозвался Логинов. — Фонарь есть?

— Есть, да только в щель надо бежать, товарищ полковник.

— Дай фонарь! — приказал Логинов.

Прежде чем передать фонарь, Лосев включил его, направив тонкий луч в половицу.

Логинов взял фонарь, осветил стол, стал шарить лучом по полу. Собрал сброшенные взрывной волной документы. Часть из них сунул б планшетку, часть запер в сейф.

— Идем, — коротко бросил он адъютанту.

Вышли в сени.

Дом тряхнуло еще раз. Распахнулись входные двери. Лица опалило горячим. От удара оба они отшатнулись, тут же бросились к выходу.

Над поселком всколыхнулся огонь. Горело красным, синим, зеленым, желтым. Логинов понял, что немцы сыпанули зажигательные бомбы. В огне к небу вздымались бревна. Вой пикирующих бомбардировщиков мешался с воем падающих бомб.

Логинов обратил внимание на то, что возле дома нет часового. Заметил, что и Лосев шарит глазами по сторонам, тоже, видимо, в поисках часового.

В это время до них донесся стон.

Логинов кинулся на голос. То же сделал и Лосев. Он следовал за своим командиром неотступно.

Часовой был ранен.

Лосев прокричал Логинову, чтобы тот бежал в сад, где под яблонями были нарыты щели на случай таких бомбежек, но начальник разведки поступил иначе. Он послал Лосева за санитарами, за сменой раненому, сам остался возле дома.

Взвыло особенно пронзительно, сержант бросился на землю, распластался и Логинов.

Ударило за домом. Дом качнулся, но выстоял.

Лосев бросился выполнять приказ.

Вернулся довольно быстро. С санитарами, с начальником караула, со сменой раненому часовому.

Бомбежка продолжалась. Теперь можно было бежать в сад, в укрытие. Логинов с Лосевым обогнули дом, подбежали к тому месту, где стояла яблоня, не нашли ни дерева, ни щели. На месте яблони зияла в свете пожара огромная воронка.

— Не судьба, — выдохнул над ухом Лосев.

Начальник разведки промолчал. Про себя в который раз подумал о том, что на войне жизнь и смерть идут в одной упряжке, случается такое, что человек остается живым в худшей обстановке. Судьба это или что-то другое, сказать трудно, голову подобными мыслями забивать нечего. Полковник круто развернулся, пошел в дом.

Стены дома все еще вздрагивали от взрывов, в окна светило от пожара, зенитки заходились в кашле, но чувствовалось, что налет подходит к концу. Лосев помог своему начальнику повесить шторы светомаскировки на стены, Логинов нашел и запалил фитиль керосиновой лампы. Достал, и разложил на столе бумаги. Склонился над документами.

Лосев топтался тут же, выметая из комнаты осколки битого стекла.

Михайлов, Киричи, Глуховск. Проклятый треугольник с Шагорскими болотами в центре не давал покоя. Не получалось с этим треугольником так, как хотелось бы. Речкин не вышел на связь. Партизаны бригады «За Родину!» как в воду канули. Начштаба наседает. В который раз напоминает, что это направление в оперативном плане крайне важное. Что произошло с группой, живы ли? Если живы, почему не выходят на связь?

Раздался телефонный звонок, Логинова вызывали в штаб. Он вышел из дома, увидел, что светает. На востоке розовел край неба с редкими облаками. Розовели и края этих облаков.

Немцы устроили раннюю побудку. Всюду виделись люди. Недалеко от поселка, сразу за домами догорал, чадно дымя, сбитый зенитчиками немецкий самолет.

В штабе Логинова встретил дежурный офицер. Попросил Логинова зайти к начальнику контрразведки полковнику Гладышеву. Эта служба находилась здесь же в штабе на первом этаже.

Начальник контрразведки оказался один, он стоял возле школьной настенной доски спиной к двери, сосредоточенно рассматривая что-то за окном. Был он высок, широк. Фигура занимала значительную часть оконного проема. Брит наголо. Крутой затылок. Мощная, спортивно крепкая шея. На скрип двери обернулся, шагнул навстречу.

— Звал? — спросил Логинов.

— Звал, — подтвердил Гладышев, указывая глазами на стул, приглашая к столу.

Начальник контрразведки достал из сейфа папку, положил перед Логиновым.

— Познакомься, — сказал он, — тебя это касается.

Логинов раскрыл папку, стал читать документы.

В документах говорилось о том, как несколько дней назад в расположение дивизии Скопина вышел человек, назвавшийся партизаном. Этот человек попросил командование дивизии доставить его к представителю штаба партизанского движения Воробьеву.

Человек, назвавшийся партизаном, знал пароль, рассказал следующее.

Сам он представитель партизанской бригады «За Родину!». Входил в состав группы из трех человек, которых командование бригады направило через линию фронта с целью восстановить связь со штабом партизанского движения.