Лилия Гаан - Любовь и война Майкла Фрейзера. Книга 2. Сад земных наслаждений.(СИ)

Изучать столь глубоко русский язык его заставила суровая необходимость. Всё упиралось в эксплуатацию "Уорхауков".

Не сказать, чтобы для русских этот истребитель был внове.

С "пробным" конвоем PQ-0 "Дервиш" англичане доставили в Архангельск семь "Томагауков". В сентябре так же прибыла первая партия, включавшая 20 истребителей ранних серий, отправленная в СССР из США. Данная партия была приобретена за золото, а не по "ленд-лизу", действие которого на СССР распространили только 7 ноября. Истребители под наблюдением английских авиатехников были собраны и облетаны. При помощи двух американских летчиков-инструкторов лейтенантов Хуберта Земке и Джона Алисона было так же подготовлено несколько советских летчиков для пилотирования "Томагауков".

Но подготовить большее количество пилотов было невозможно в виду отсутствия инструкций и технических описаний на русском языке. Языковой барьер затруднял освоение американских самолетов. Тем более что в условиях интенсивных боевых действий летчикам и техникам было затруднительно в свободное от полетов время переводить техническую документацию, пользуясь англо-русским словарем.

Предвидя те же проблемы по мере поступления этих истребителей в Ваенгу, Майкл решил заранее хоть сколько-нибудь облегчить задачу русским летчикам из 72 САП ВВС.

В тот вечер он пришел из бани и, уже привычно растопив печку, поставил чайник на плиту. Чувствовал Фрейзер себя неважно, и, выпив пару таблеток, выделенных сердобольными коллегами, намеревался весь вечер проваляться в постели с книгой. В миссии ему посоветовали записаться в библиотеку, чтобы ознакомиться с великой русской литературой.

- Так вы быстрее освоите не только язык русских, но и их мировоззрение!

- Библиотека? - удивился Майкл. - Неужели, когда линия фронта столь близко, кто-то из аборигенов ещё в состоянии читать?

- Представьте себе! Русские зачитываются книгами даже в окопах, и зачастую предпочитают чтение другим развлечениям. Кстати, библиотеки в этой стране бесплатные, и ими может воспользоваться любой желающий.

Мнением англичан из миссии не стоило пренебрегать - в большинстве своем они были профессиональными разведчиками, поэтому знали, о чем говорили.

Библиотека располагалась в здании местного Дома культуры, и там действительно между полок с книгами толпились люди - мужчины и женщины, как в военном, так и в штатском. Библиотекарша - пожилая интеллигентного вида дама со старомодной прической и в пуховой шали, заполняя его формуляр, заинтересованно поверх очков осмотрела иностранца.

- И что вы хотите прочитать?

Не Толстого же и Достоевского! Майкл прекрасно осознавал, что эти вершины ему не покорить.

- Что-нибудь русское... для начинающих!

Глаза дамы засветились иронией.

- Здесь нет детских книг! Но могу предложить сказки Пушкина.

Лицо Майкла не отразило энтузиазма.

- А какую книгу вы читали в последний раз? - поинтересовалась библиотекарша.- Может, я что-нибудь подберу на ваш вкус?

- Джейн Остен, - честно ответил его язык, забыв посоветоваться с хозяином,- "Гордость и предубеждение"!

Очки собеседницы блеснули откровенным изумлением, не без нотки уважения.

- Джейн Остен,- тяжело вздохнула она, - плохо знают в нашей стране. Пользуется спросом другая литература - например, "Как закалялась сталь" Николая Островского. Прочитайте, и вы получите полное представление о нашей революции и о сделавших её людях. Кстати, она написана простым и незамысловатым слогом, вполне понятным и малограмотным людям, и иностранцам, только начинающим осваивать русский язык!

Островский, так Островский! Майкл получил на руки зачитанную чуть ли не до дыр книгу в затертом от частого употребления переплете. Судя по внешнему виду, она, действительно, была дико популярна.

Он заварил чай, закутал саднящее горло в колючий шерстяной шарф, одолженный у хозяйки и, удерживая под рукой словарь и карандаш, углубился в чтение. История Павки Корчагина не успела в полной мере поглотить внимание нашего героя, потому что кто-то постучал в окно.

Майкл недоуменно насторожился. Его хозяева заступили в ночную смену, поэтому он понятия не имел, кто ещё пожелал его навестить в тридцатиградусный мороз. Закутавшись в полушубок, Фрейзер выскочил в ледяные сени и открыл засов. В темноте за порогом маячила плотно закутанная в платки и шали женская фигурка.

Дул зверски холодный ветер, поэтому Майкл побыстрее впустил гостью вовнутрь и захлопнул дверь.

- Проходите!

Он даже не особо задумался, кто перед ним, больше опасаясь за свое больное горло.

Но когда, оказавшись в тесноте его жилища, незваная гостья скинула с головы огромную клетчатую шаль, то под ней оказалась тепло одетая Фира. Её черные блестящие глаза с интересом шныряли по предметам убогой обстановки.

- Неужели "буржуйку" сами топите? - вместо приветствия осведомилась она, стаскивая остальные платки и потертую беличью шубку. - На аэродроме-то вам центральное отопление провели, чтобы все не вымерзли! Как же это вы с дровами возитесь?

Майкл растерянно наблюдал, как загромождается его комнатушка женскими вещами и соображал, как бы ему поскорее избавиться от гостьи.

А Фира, между тем, по-хозяйски хлопотала возле стола, выставив из принесенной сумки банку с вареньем, несколько картофелин и ещё нечто непонятное.

- У меня на сегодня увольнительная,- жизнерадостно лопотала она,- и когда тетка сказала, что вы здесь обитаете, да ещё основательно простужены, я решила вам помочь. По старой памяти!

Из её речи Фрейзер выхватил только одно.

- Тетка?

- Ну да, моя тетка - Луиза Соломоновна Гершель. Она видела вас в библиотеке!

- А...,- протянул Майкл,- высокая дама в очках?

- Нет, то Галина Ивановна - библиотекарь, а моя тетка заведует местным общепитом, и очень любит читать. Я не стала ей говорить, что пойду к вам - после всех арестов она даже тени боится! Соврала, что в Ваенгу возвращаюсь.

Пока до Майкла доходило, что именно ему было сказано, девушка продолжала хлопотать:

- Сейчас я сварю картошку и вам нужно подышать над паром, а ещё я прихватила малиновое варенье, оно очень помогает при простуде. Мы вам насыплем горчицы и поставим банки - что-нибудь, да поможет!

Она стащила с горла Майкла шерстяной шарф и укутала по самые уши своим пуховым, пропахшим крепким табаком платком. Такое прогревание было гораздо приятнее переносить, но на этом, пожалуй, и закончились хорошие стороны её визита, больше похожего на налет.

Фрейзер ошеломленно опустился на кровать и наблюдал, как она действительно хлопочет над неизвестно откуда взявшейся кастрюлькой, погружая в неё в мановение ока очищенную картошку. Когда кастрюлька заняла свое место рядом с чайником на железной поверхности печки, Фира, наконец-то успокоилась, и, прекратив суетиться, устроилась на табурете.