Анастасия Кашен-Баженова - Механическое стаккато (СИ)

Дядя больной, не читая, быстро поставил размашистую подпись в договоре и тяжело поднялся:

— Вот и все, док, — богач отложил перо и посмотрел на часы. — Я вынужден спешить, поезд через пару часов.

— Всего доброго. Попросите моего секретаря, он проводит вас сам или даст сопровождение, — доктор Бернардт Штейн поднялся и чуть поклонился. — Было приятно иметь с вами дело. Надеюсь, наша следующая встреча будет такой же благожелательной.

Впрочем, возвращение богатого дядюшки планировалось очень нескоро.

Передали какие-то вещи пациентки. Ее весьма скудную медицинскую карту, будто бы девушка в один момент жизни просто появилась откуда-то, а раньше ее и не было в этом мире. Сама Ребекка, покинутая Мартой, так и осталась сидеть, послушно сложив руки на коленях.

— Позвольте спросить вас… Ребекка, — Бернардт снял очки и потер переносицу, прежде чем спросить. Этот вопрос вызывал у него странный внутренний всплеск. Иногда он получал очень забавные, а порой весьма полезные ответы, иногда молчание. Очки снова заняли свое место. — Как вы дошли того, чтобы оказаться в нашем прекрасном заведении?

— Тэд хочет, чтобы я пожила тут, — после некой паузы ответила девушка, не поднимая взгляда на доктора, только чуть сморщилась, будто ей не понравилось, что тот заговорил с ней. Она чуть подергивала головой, словно в раздражении, а иногда совсем замирала.

— Почему не дома? — разговор с пациентами никогда не оставлял его равнодушным. Правда, прежде чем говорить, надо было сделать одну вещь… В дверь постучали, вошел секретарь. — Если позволите, я на секунду.

Чек из ящика стола скоро оказался в руках секретаря и так же быстро исчез в его кармане, почти так же, как и он сам за дверью.

— Итак, почему же вас не захотели оставить дома, при слугах, предпочтя наше тихое заведение? — вернулся за стол Бернардт.

— Майкл же уезжает, — Ребекка, наконец, посмотрела на доктора, это был короткий взгляд, но недоумение от такого глупого, как ей показалось, вопроса, прочитать удалось. — Слуги не станут меня слушаться, или… — девушка чуть повернулась в почти кокетливом движении, но неожиданный рывок головы его смазал. Ребекка снова села прямо. — Или наоборот, послушаются. Вильям считает, что у меня странные желания.

— Странные? — доктор хотел было улыбнуться, но не стал.

— Как вы будете лечить меня? Это из-за легкого?

— Возможно, частично и по этой причине, — в карте не было ничего путного, ни о каких странностях не упоминалось, просто выписки по общему состоянию здоровья и про нестандартное легкое. — Так что у вас за желания, Ребекка? И почему Вильям считает их странными?

— Вильям? Я не знаю Вильяма. Я устала, — девушка встала и направилась к двери. Открыв ее, развернулась к доктору:

— Проведи меня через порог.

— Тогда продолжим беседу в другой раз… Сэм проводит вас до палаты, — не двинувшись, сказал доктор, не хватало еще главврачу нянчиться с пациентами.

Завтра он приставит какого-нибудь доктора к этой девочке, все равно, кажется, не будет от нее ни пользы, ни неприятностей, если вслух и обронит какой-то факт. Были тут и такие личности, слишком важные, чтобы позволить им говорить с другими врачами. Ими занимался лично доктор Штейн. Но Ребекка к их числу явно не относилась.

Доктор Бернард Штейн коснулся звонка на стене рядом, и секунду спустя багаж девушки уже забирал дюжий бугай по имени Сэм, что служил медбратом — много мускулов, мало мозгов.

— Надеюсь, ваше пребывание у нас будет приятным, Ребекка. Сэм, в общее, в западное крыло, — быстро утратив всякий интерес к новенькой, проговорил доктор.

Бернардт дождался отчета о чеке от секретаря. Чек настоящий, и деньги с него перевели тоже настоящие, иначе бы уже через несколько минут Ребекка очутилась вне стен заведения.

Конечно, чтобы управлять большой клиникой, нельзя быть ангелом, даже наоборот. Доктор еще раз пролистал дело Ребекки и поставил на полку, потом выровнял кресла напротив стола. Прирожденный аккуратист, почти до безумия, Бернардт находил некую иронию в своем пребывании в заведении подобного рода.

Он хотел зайти к девушке завтра, но, вытащив часы, увидел, что уже ровно девять вечера, решил, что это судьба. Так что Ребекка увидела его через девять минут:

— Снова здравствуйте, Ребекка. Надеюсь, вы успели прийти в себя. Не каждый день все же переезжаешь в психиатрическую лечебницу. Если не возражаете, то мы поговорим с вами сейчас, — Бернардт спокойно зашел в комнату. — Сначала нам этого сделать так и не удалось.

— Проходи, Эрик, — имена девушка давала людям любые, какие ей только заблагорассудится, например, утром ее дядя успел побыть и Тэдом, и Вильямом. Хотя Бернардта, названного Эриком, должен был куда больше смутить вид пациентки. Ребекка сидела у трюмо, она выложила на него расческу и заколку, и смотрелась в зеркало — ей, как небуйной пациентке, оно разрешалось. Старое стекло позволяло видеть доктору то, что скрывала пышная грива кудрявых волос: девушка успела раздеться по пояс.

— Что ты еще хочешь спросить? — ее отражение поморщилось в недовольной гримаске.

— Вы, конечно, думаете, что раз ваш дядя уехал, то лечение проводиться не будет? Верно?

Бернардт взял табуретку, и, оценив расстояние на глаз, поставил ее между дверью и стеной ровно на середине. Голые пациенты его уже давно не смущали. Не раз его пытались соблазнить пациентки, так тоже бывало, но в этом вопросе главное вежливость и объективность.

— Я не хочу, чтобы меня лечили, мне хорошо. Руки не всегда слушаются меня, но мне хорошо, — словно в подтверждение слов, рука девушки непроизвольным движением смела в сторону салфетку, и заколка с нее упала куда-то под трюмо. — Но я хочу гулять в городе, поэтому буду послушна.

Ребекка говорила очень спокойно, с расстановкой, будто бы это доктор был умственно отсталым. Она вытащила из волос последнюю заколку, кинув ее на смятую салфетку, подняла гребень и принялась расчесывать волосы. Каштановые прядки у лица поддавались легко и ложились, обрисовывая обнаженную грудь, но когда Ребекка дошла до локонов на затылке, непроизвольное движение, и расческа повисла в запутавшихся волосах. Девушка просто опустила руки.

— Ты ведь прислушался к просьбе Альфреда? — спросила она.

— Конечно, Ребекка. Однако я бы хотел, чтобы мы разговаривали вечерами. Успех беседы определит, будет ли у тебя пропуск на прогулку в город. Хотя, скорее всего, работать с вами буду не я, а другой врач, — доктор улыбнулся, он хотел было заново представиться девушке, но последняя фраза заставила осознать бесполезность действия. Интересно, она путает все имена? — Раньше вы говорили, что ваши желания считают странными. Какие это желания?