Анастасия Кашен-Баженова - Механическое стаккато (СИ)

— Я, право, не хотел вас огорчить, мисс Кавендиш.

Кингсли уже досчитал, и Михаэлю не оставалось ничего, как взять Бекку за руку и утянуть к стене, а после на темный балкон, в место, которое совершенно не просматривалось из комнаты.

— Я же сама спросила. Но честно, мистер Нольвенн, при всей моей дамской любви к тайному, я немного сомневаюсь в ваших способностях, — Бекка подошла к перилам. На балконе было холодно, ведь весна только начиналась. Морозный воздух срывал с губ женщины облачка белого пара.

— Признаюсь, я ужасно азартна. Но даже если бы я предложила вам переубедить меня, разве могла бы я вам тоже ответить правдой о вас? Давайте поиграем в другую игру, пока барон Кингсли ищет нас? — Ребекка повернула голову в сторону лорда, она тоже была прямолинейной леди, по крайней мере, пока ее слова казались полным отражением ее дум, никакого лукавства.

— А могу я предложить вам обращаться ко мне по имени? — лорд прислонился к стене, скрестив руки на груди. — Что за игра?

— Михаэль, — повторила Бекка, из ее уст это прозвучало почти интимно. — Вы говорите факт обо мне, и если он окажется правильным, тогда раскрываете такой же степени откровенности факт о себе. Вам помогает ваш дар, а мне женская интуиция. Подойдите только ближе, чтобы я могла видеть ваши глаза. Ну что, вы достаточно азартны и смелы?

— А разве обычные люди не называют это простым словом 'знакомство поближе'? — улыбнулся Нольвенн.

У него, и правда, был дар. Он не всегда действовал, когда того требовал хозяин. Это накатывало внезапно, будто он давно все знал. Часто это обескураживало Михаэля, потому что он подчас это было, что ему никогда не рассказывали. Ему хватало ума держать свое знание при себе, да и сейчас… что это было?

— Вам не кажется, что я в любом случае буду знать что-то о вас? — спросил он неуверенно.

— В нашем обществе это неизбежно, — Ребекка пожала плечами, будто говоря: 'какой пустяк'. — Сложно представить, сколько о нас знают другие люди и молчат. Взять хотя бы слуг в наших домах. Хорошо, если мы помним имена хоть части из них, а они, тем не менее, знают куда больше: о вашем рационе, о вашем туалете, о дамах, посещающих вашу постель, и даже о том, с кого края вы предпочитаете спать. Но они незаметны и молчаливы, как и аккуратные сплетни в высшем обществе, — Бекка снова стала вглядываться куда-то в темное небо. — Разве не вернее быть более открытыми? Говорить прямо: 'Мистер, вы кажитесь мне подозрительным'.

— А я кажусь вам подозрительным? — Нольвенн снова удивился. Невеста неизвестного до этого времени барона будто вела с ним какую-то игру. Ни разу, ни одной женщине не удавалось так сбить его с толку. — Из-за чего же я могу казаться подозрительным подозрительной девушке, чей жених просто скрывает свое лицо от благородного общества под маской?

О, наконец, он произнес это. Нольвенн хотел сказать это еще при первом знакомстве, но не стал, и весь вчерашний вечер это молчание разъедало его изнутри. А теперь прямолинейность Ребекки просто спасла его, ему это понравилось, это было смело и благородно. Действительно благородно, а не напоказ.

— Я считаю, что несправедливо упрекать Бартоломью в том, что без маски ему слишком тяжело. Да и воздух Лондона — он скудеет с каждым днем: мы вырубаем леса, наши аппетиты растут, а пар требует все больше и больше корма. Право, я задумываюсь о том, чтобы самой носить маску, когда буду ждать детей, — Бекка говорила весьма эмоционально, это не было светским трепом. — Вы не кажетесь мне подозрительным, вы кажетесь мне таинственным. И как это по-мужски, считать девушку подозрительной потому, что вам кажется подозрительным ее жених! — женщина вовсе не злилась, она даже рассмеялась, рискуя выдать их укрытие. — Так мы играем, Михаэль?

— Мы уже играем, разве нет? — он протянул Ребекке руку, как в любом мужском споре. Сейчас лорд почти признавал ее равной, когда никто не отвлекал и не болтался вокруг, ему казалось, что Бекка его старая знакомая. — Вы не дворянского происхождения, мисс Кавендиш?

— Я подкидыш, но имею фамилию, воспитание и любовь моих приемных родителей. Мои истинные корни — для меня тайна, — Бекка приняла руку Нольвенна, подтверждая, что он сказал все верно. — Не скажу, что это особо поразило меня. Поразите же каким-нибудь фактом о себе.

— Мой дар действительно существует, и моя бабушка была ведьмой, — сказал Нольвенн, наблюдая за реакцией Ребекки. Та удивленно и заинтересованно вскинула свои темные тонкие брови, прикрыла пальцами губы. — Мы потеряли половину имений только потому, что она предсказала королю скорую смерть. Несмотря на то, что его отравили через неделю, владения нашему роду так и не вернулись.

Этот факт не был тайной, но и в газетах об этом не писали. Что Нольвенн еще мог о себе рассказать? Он плохо себе это представлял, потому предложил играть чуть иначе:

— Поменяем условия? Один мой вопрос и один ваш. Честный обмен. Поверить не могу, что такая женщина, как вы, кому-то уже досталась, даже дар ни при чем. Вы действительно обручены, мисс Кавендиш?

— Вы же видите кольцо у меня на пальце? — Ребекка поднесла тонкие пальцы к янтарной броши на груди, скользнула легким движением по своей шее, будто поправляя локон. — Это многих смущает, имею в виду маску моего жениха. Немного не понимаю, почему я должна сторониться или пренебрегать тем, кто скрывает лицо маской в силу увечья. Ведь на самом деле кругом множество людей без масок, но они лицемерны, а души их, в отличие от тела, увечны, — с чувством проговорила она, выдохнула, несколько мгновений молчала, чтобы прибавить своим словам весу, потом перевела тему:

— Вы же состоите в клубе ученых, Михаэль. Я читаю газеты, и там красивые слова, о том, в какой мечте мы скоро будем жить, как преобразится все. Скажите, вам легко дается нести факел науки в нашу жизнь? Неужели ничто не мешает?

— Талант играть словами… С моей стороны было ошибкой не сказать, что на вопрос не полагается прямой ответ, — неожиданно лорд Нольвенн рассмеялся теплым, бархатистым смехом, все еще думая об ответе женщины, а не о ее вопросе, потом перенял эстафету. — Разве кому-то из прогрессоров было легко? Факел науки не только поджигает что попало, но и собирает толпы тех, кто стремиться его погасить. Вы имеете большой зуб на прогресс? Почему?

— У отца были некоторые проблемы после установки некоторых станков на заводе, — ответила Ребекка абсолютную правду. — Не он один, конечно. У меня достаточно ума, чтобы понимать, что прогресс неизбежен. Но ведь общество тоже должно обновиться согласно новым порядкам, а это так нелегко. Будущее так туманно…

Ребекка замолкла на несколько секунд, потом пояснила свой интерес к поднятой теме: