Array Катори Киса - Абсолют

— А ну-ка стой, — требовательно произнес Гарри и ухватил Ивара за руку, чудом не перевернув поднос. — Какие еще «извини»? И не придумывай повод, чтобы снова сбежать к плите и дальше втихомолку мучиться. Мы оба знаем, что сам он ближайший час не проснется. Вон, посмотри, даже не ворочается. Так что подождет яичница, — заключил Гарри и потянул Ивара на себя. — И не отпущу, даже не надейся, — хмыкнул он, сильнее сжав ладонь Ивара в своей.

Ивар хмыкнул и прислонился к нему плечом.

— Я начинаю понимать тебя, — сказал, стащив с тарелки Гарри сэндвич. — Даже сейчас, когда Скорпиус ведет себя вполне по-человечески, это очень сложно, а как было раньше, я и представить не берусь.

— И не надо тебе представлять, — протянул Гарри, качая головой. — Потому что у вас со Скорпиусом совсем другая история. Не примеривай то, что происходило между нами, на то, что происходит между вами. Я тебе уже не раз говорил, но повторю еще. Он очень привязан к тебе. И сам факт того, что он подпустил тебя к себе настолько близко, уже говорит о многом. Ведь он не очень охотно сходится с людьми. А с учетом того, что ты мало того, что не чистокровный волшебник, так и вообще не волшебник, — хмыкнул Гарри, — так это верный показатель, что он тебя очень сильно ценит. Ты видел его отца. Скорпиус рос в той среде, где такие так ты, такие, как моя мать, не представляют большей ценности, чем пыль под их аристократическими ногами. А теперь представь, что должно было произойти, чтобы Скорпиус позволил тебе до себя дотронуться. Позволил себе заняться с тобой сексом. И более того, получать от этого удовольствие. А такая роскошь, скажу по секрету, даже его бывшей невесте была не по карману, — сказал он и взял с тарелки аппетитно пахнущий сэндвич.

— Я это все понимаю, — вздохнул Ивар. — И весьма горжусь. Но мне кажется, если бы я знал его, как ты, то понимал бы намного лучше.

— Забавно, — бесцветно усмехнулся Гарри. — А мне кажется, что как раз ты и понимаешь его лучше, — произнес он и, поколебавшись, добавил: — А он тебя.

— Может быть, — не стал спорить Ивар. — Но нет предела совершенству. Я знаю, что мог бы лучше. Глядишь и не ломал бы голову над парой сказанных в запале слов. Он же их даже выговорил не с первого раза, так что мало ли, что он хотел сказать, прежде чем заменил все более коротким обобщенным вариантом.

— А сам ты очень связно можешь говорить, когда тебе на простату давят? — поинтересовался Гарри. — Лично у меня плохо получается.

Ивар рассмеялся, ткнувшись носом ему в шею.

— Да ну тебя, — протянул он. — Ты же понимаешь, что я хочу сказать.

— Что именно ты хочешь сказать, понимаю, — кивнул Гарри. — Но не совсем понимаю тебя. Хочешь знать мое мнение — он тебя любит. По-своему, конечно, но любит.

— Наверное, ты прав, — улыбнулся Ивар. — Что-то я расклеился… Конечно, прав! — добавил уже гораздо веселее. — Это у меня временное помутнение на фоне недосыпа и переизбытка эмоций, не обращай внимания, — он обнял Гарри за талию и поцеловал в щеку. — Я чуть не умер вчера, когда Скорпиус передо мной на колени встал.

Гарри снисходительно улыбнулся, но затем покачал головой.

— Как странно, — задумчиво произнес он. — Скорпиус ко мне относится как к какому-то идолу на пьедестале, а ты к нему — и того круче — как к божеству. Признавайся, это произошло с первого взгляда?

— Почему к божеству-то? — удивился Ивар. — Я просто невоздержан на эмоции, — хмыкнул он. — И потом, я же счастливчик. Мне есть, кого любить пылко и несдержанно, и есть, кого вдумчиво и рационально, — он серьёзно посмотрел на Гарри и ласково погладил его по спине.

— Значит, с первого, — сделал вывод Гарри. — Я к тому, что твои чувства объяснимы. Природу же его чувств я понять не могу. Слишком уж рационально Скорпиус подошел к своей страсти, — хмыкнул он и, наконец, обратил внимание на теплую ладонь Ивара на своей спине и его серьезный взгляд. — Прости, — искренне извинился он за свое невнимание и погладил Ивара по ноге.

— Да ничего, я привык, — хмыкнул Ивар. — А ты ещё удивляешься, почему Скорпиус боится лишний раз к тебе обратиться. Иногда ты производишь впечатление совершенно равнодушного человека.

— Нет-нет… Это не так. Совсем не так, — проговорил Гарри и притянул Ивара за руку, крепче прижимая к себе. — Черт… а может, и так, — замерев на несколько секунд, он аккуратно отстранился и закрыл лицо ладонями, шумно вздохнув и закинув голову назад. — Даже сейчас, вместо того, чтобы объясниться словами, я едва не начал лапать тебя, — сокрушенно произнес он. — Видимо, это я так решил показать свое неравнодушие к тому, что творится у тебя в душе, — невесело хмыкнул он, убрав руки от лица, и спустил ноги на пол, намереваясь встать. — Чай еще будешь?

Ивар рассмеялся и схватил его за плечи, опрокидывая на кровать.

— Вы оба со словами не дружите, — заявил он весело, наваливаясь на Гарри сверху. — С этим я уже смирился. Поэтому давай, проявляй неравнодушие, как умеешь, а я буду переводить. Вот это, например, — он поцеловал Гарри в губы, — означает «Ивар, прости, я дурак, но я тебя люблю».

— Как раз именно это я и хотел сказать, — кивнул Гарри. — Из тебя получается прекрасный переводчик, — улыбнулся он и пылко ответил на новый поцелуй. — Но по опыту знаю — если хочешь, чтобы человек тебя понял, говорить с ним нужно на том языке, на котором он говорит сам, — произнес Гарри, и следующие слова он уже выдохнул Ивару в самые губы: — Я тебя люблю.

— И я тебя люблю, — Ивар отстранился, чтобы заглянуть в глаза, а потом взял за руку и положил ладонь себе на грудь. — Чувствуешь, как стучит?

— Чувствую, — только и смог прошептать Гарри сквозь шум в ушах от биения собственного сердца. Каким-то совершенно волшебным образом с недавнего времени Ивару удавалось затронуть в нем какие-то струны, от прикосновения к которым все внутри сжималось в тугую спираль, а сердце пускалось в галоп, грозясь не выдержать перегрузки.

С нажимом проведя ладонями Ивару по спине, Гарри остановился на ягодицах и вжав бедра Ивара в свой пах, помедлил с несколько секунд, а потом рывком перевернулся вместе и ним, подминая его под себя.

— Если ты не против, то сегодня я хочу тебя трахнуть, — шумно выдохнул он и сжал зубы, замерев в ожидании согласия.

— Ты просто не представляешь, насколько я «за»… — Ивар стиснул его руками, а потом и ногами тоже. — Тем более, что вчерашний день оказался испытанием для моих нервов — столько времени рядом, а ни до тебя, ни до Скорпиуса даже дотронуться толком нельзя было. Ты сделал из меня такого же сексуального маньяка, как ты сам!

— Да что ты, — хмыкнул Гарри, и протиснув руку между их телами, легонько сжал член Ивара сквозь пижамные штаны. — Вот прямо совсем-совсем маньяка? — поинтересовался он, проведя пальцем по ткани там, где угадывалась головка. — Вполне возможно, что я эгоист, но лично меня это только радует.