Яна Кроваль - Воровка

Вскоре мы с Инквизитором остались наедине, если не считать полумертвого робота.

Из незакрытой двери дул промозглый ветер, но холодно мне было совсем не от этого…

— За эту вашу привычку совать нос куда ни попадя вас стоило бы убить. — Прохаживаясь меж стеллажей, буднично поведал мне Инквизитор.

Я сглотнула. Эхо слегка искажало его голос, но он всё равно пробирал меня до мозга костей. И, как назло, отмалчиваться было категорически нельзя — от моего разговора с Лаулем зависело слишком многое, и в первую очередь наши с Гансом жизни.

Пока что напарник со своей ногой, но без сознания, лежал в автофлаере главы ВСК, однако в любой момент мог переместиться в могилу. Так же, как и я, а мне такой исход совсем не казался привлекательным.

— Может быть просто добавите к моему долгу ещё одно дело? — Невинно поинтересовалась я.

Лауль смерил меня оценивающим взглядом:

— А не маловато ли?

— Хорошо, два!

— Нет.

— Три? — С надеждой спросила я.

Инквизитор покачал головой.

— Четыре!

Памятуя, что за жизнь Ганса в своё время Лауль потребовал сразу два дела, я надеялась, что наши две жизни в его расценках стоят ровно в два раза больше. О том, что Инквизитор может просто издеваться, я старалась не думать.

Какой резон ему устраивать весь этот фарс? Только ради того, чтобы затащить в свой подвал, откуда он уже единожды благополучно нас выпустил?.. Смешно. Даже если он позволил нам глотнуть свободы чисто ради усиления ощущений от затеянной им игры, ему ничего не мешало захватить нас раньше, не дожидаясь никаких противоправных действий с нашей стороны. Всё это время мы вполне успешно находились у него на виду, а я так вообще ещё совсем недавно была полностью в его власти. Прямо как сейчас…

— Нет.

— Пять?..

Лауль устало вздохнул:

— И что я буду делать с этим твоим стремительно растущим долгом, если до сих пор не придумал для тебя ни одного задания?

— Кроме первого. — Поправила я.

— Его можно не считать. — Махнул рукой Инквизитор. — Оно было давно планируемой акцией, для которой я усиленно искал исполнителя. А в целом меня такой вид расплаты устраивает мало.

— Что же вы тогда хотите? Денег? — С сомнением предположила я.

По бункеру разнёсся искренний смех, от которого я мгновенно напряглась. Ничего смешного в сложившейся ситуации я не наблюдала.

— Для начала робота. — Успокоившись, выдал мой собеседник. — А там посмотрим.

— Какого робота? — Как можно правдоподобнее изумилась я, не желая отправлять своего подопечного на верную гибель.

— Того, что активно притворяется мёртвым в коридоре. — Махнув рукой назад, ответил Инквизитор.

Отнекиваться дальше было глупо и вряд ли бы положительно сказалось на результатах нашего общения.

— И как вы догадались? — Обречённо поинтересовалась я.

— Очень просто. — Пожал плечами Лауль. — В бункер проникло двое неизвестных, камеры успешно это отразили, а выйти явно собирались трое. Кроме роботов тут больше не было подходящих кандидатур.

Я кивнула. В стрессовой ситуации я почему-то не вспомнила о камерах. А на разложившийся труп, который мы зачем-то потащили с собой, робот был совсем не похож.

Жаль.

— А вы знали, что тут хранится запрещённая техника?

— Разумеется. Я вообще много чего интересного узнал, как только стал главой ВСК… Но речь сейчас не об этом.

Я кивнула. Только чужих тайн мне ещё не хватало, от своих и так непонятно куда деваться.

— Правда он не притворяется, он действительно мёртв. — Сделала я последнюю попытку обвести Лауля вокруг пальца. — Мы прихватили его с собой в качестве трофея, поскольку связной не сообщил нам, что именно мы должны принести в доказательство успешного выполнения задания. Вот мы и решили взять самый дорогой или интересный предмет, который найдём. Робот показался нам самой достойной кандидатурой.

— Значит вы действительно собирались тащить эту тяжесть на себе до самого дома? — С подозрением уточнил Инквизитор. — Без сознания?

Я промолчала, всем своим видом выражая раздражение его недоверием.

— А одели вы его, чтобы привлекать меньше внимания?

Я опять проигнорировала вопрос.

— Ладно, допустим. А как же вы собирались приводить его в чувство? Неужели оставили бы так?

— Это было бы уже не нашей проблемой.

Лауль задумчиво хмыкнул:

— Почему же ты не призналась в этом сразу, а попыталась меня обмануть?

Я молча пожала плечами.

— Сдаётся мне, что ты продолжаешь меня обманывать. — После небольшой паузы сообщил собеседник.

— С чего вы взяли?

— Ты слишком напряжена, но даже не это главное… — Задумчиво протянул он, повернув ко мне своё лицо. — Гораздо больше меня смущают множественные шрамы на его руках. Их никак не могло быть у него изначально… А значит ты врёшь! — Неожиданно жёстко припечатал Инквизитор.

Я мигом сникла. Перед попыткой сдвинуть дверь робот закатал рукава комбинезона, чтобы они не мешались, и не успел опустить их обратно…

Лауль действительно мог заметить данное несоответствие.

— Мы хотели попробовать выбраться с его помощью. — С тяжёлым вздохом созналась я. — Роботы же значительно сильнее людей, у него должно было получиться выломать эту шаркову дверь вместе со всем льдом и снегом.

— Не получилось бы.

— Почему?

— После долгого хранения у него половина аккумуляторов должна была выйти из строя, а оставшиеся хорошо если работают в одну восьмую своих возможностей. — Спокойно пояснил глава ВСК.

Мне подумалось, что я очень вовремя уговорила Ганса поделиться с нашим помощником местными пайками. Как чувствовала!

— Удивительно, что робот вообще сумел дойти до двери, а не отключился по дороге, потеряв заодно все накопленные данные.

— Потеряв? — Удивилась я. — Но почему?

— Потому что полученная с помощью датчиков информация переносится на диск долговременного хранения только по истечении суток, а то и двух, зависит от объема кратковременной памяти и скорости её заполнения.

Я тут же вспомнила обилие хранилищ всевозможных типов в голове роботов.

— На самом деле всё устроено гораздо сложнее. — Невозмутимо продолжил Инквизитор. — Существует система мозгового дубляжа, призванная обеспечить свободное и беспрепятственное вмешательство в хранилище данных робота не только с помощью компьютерных технологий, но и физически, в экстренных условиях, что позволяет на месте выяснять причины провалов и сбоев, а также разрешает прямой обмен информацией между индивидуумами, включая частично повреждённые или уничтоженные образцы.

От обилия излишних сведений у меня запульсировало в висках:

— Зачем вы мне всё это рассказываете?