Array Журнал «Искатель» - Искатель, 1961 №3

Наконец он догадался взбежать по ней наверх. Первая часть нашей задачи, таким образом, оказалась выполненной.

Тем временем разбуженные выстрелами пассажиры с ужасом наблюдали через окна своих кают за нашей охотой.

Теперь леопард кружился по верхней палубе, не решаясь войти в открытую дверь салона. Мы продолжали преследовать его по пятам. При каждом повороте он оборачивался и рычал, оскаливая зубы. Тогда я останавливался и давал ему успокоиться, но в одну из таких минут крики напуганных пассажиров придали ему смелости. Зверь припал к полу, готовый к прыжку.

— Али! Карабин…

Он почти бросил его мне в руки. Держа палец на спуске, я приготовился застрелить леопарда на лету, во время прыжка… но он не прыгнул..

Делаю полшага вперед. Он зарычал, но отступил.

— Али! Попробуй из револьвера!

Али выстрелил, и зверь опять бросился в бегство.

Это становилось утомительным.

Наконец, на миг остановившись перед открытой дверью, леопард, казалось, задумался, затем, сделав еще один круг и поняв, что все другие пути отрезаны, решительно проскочил в дверь. Мы тотчас же ее захлопнули.

Передохнув немного, мы взялись за клетку. Установили ее против дверного проема, подняли решетку; быстро открыв дверь, плотно придвинули клетку, чтобы при попытке выйти тем же путем зверь не мог миновать ее.

После этого я поспешил вниз; поднявшись по внутренней лестнице, прошел на кухню и приоткрыл ведущее в салон окно, через которое обычно передавались блюда. Просунув сквозь это окно длинный бамбуковый шест, пытаюсь таким путем загнать леопарда в клетку.

Леопард выразил недовольство моей тактикой, грызя зубами конец шеста и злобно рыкая. Затем он ушел в угол, улегся на полу и, казалось, решил не обращать на меня внимания.

Тогда я закрыл окно в салон, спустился в свою каюту, захватил лассо, с которым обычно никогда не расстаюсь в поездках, и перезарядил револьвер боевыми патронами. Я вернулся на кухню, снова открыл окно в салон и полез через него навстречу моему леопарду. Когда на кухне уже оставались только мои ноги, я услышал позади себя возглас помощника капитана:

— Что вы делаете? Вы, кажется, совсем сошли с ума?

Мне некогда было отвечать. Да и что тут ответить?

Я решил сделать все возможное, чтобы заставить этого идиота леопарда вернуться в его клетку.

Один конец лассо я перебросил к двери, где стояла клетка. Там его поймал Али.

— Когда прикажу, тяните за этот конец сразу и быстро, — скомандовал я.

Посреди салона, окруженный стульями, стоял большой стол. Я без труда прыгнул на него. Леопард лежал и не шевелился по другую сторону этого стола.

Держа наготове лассо, приближаюсь к нему.

Внезапно зверь испустил яростное рычание, и его передние лапы разом очутились на столе.

Стоя на задних лапах, он смотрит на меня. А я на него. Секунда… другая… третья…

И снова он отступает, ворча, в угол.

Как только он успокоился, я, тщательно нацелившись, метнул лассо.

Оно обвилось вокруг шеи зверя, я резко рванул свой конец и одновременно крикнул Али и матросам:

— Тяните!

И тогда, увлекаемый натянувшейся веревкой, леопард заскользил, опрокинувшись на спину, по натертому паркету к открытой двери клетки.

Напрасно он рычал, стараясь ухватиться лапами за ножки стульев.

Но вдруг движение прекратилось. Веревка продолжала натягиваться, но зверь больше не двигался. Его тело остановилось под прямым углом к веревке, зацепившись за выступ перегородки. Полузадушенный лассо, он хрипло рычал и не мог двинуться с места.

— Подождите тянуть! — крикнул я, спрыгивая со стола на пол.

Это казалось уже совсем рискованным. Но было ли у меня время подумать об этом? Я поймал одну из задних ног леопарда и, дернув ее на себя, повернул зверя. В тот же миг матросы так натянули лассо, что он влетел в клетку, как камень, выпущенный из пращи. Решетка клетки захлопнулась. Беглец был снова в плену.

Когда я подбежал к клетке, леопард уже не мог рычать и только хрипел. Я тотчас же отпустил конец лассо в надежде, что скользящая петля ослабнет сама собой и он сумеет от нее освободиться. Но напрасно! Туго затянутая петля почему-то не ослабевала.

Я вынул из кармана складной охотничий нож и, открывая лезвие, заметил, что руки у меня дрожат. В самом деле, все предшествовавшее было пустяком по сравнению с тем, что я собирался сделать.

Пришлось почти до локтя просунуть руку в клетку, и, заведя нож под веревку, стягивавшую горло зверя, одним ударом обрезать ее. Леопард мгновенно пришел в себя. Прежде чем я успел отдернуть руку, он уже оказался на ногах и взмахом мощной лапы разорвал от плеча до запястья мою кожаную куртку. К счастью, я успел достаточно быстро отпрянуть назад, и ему не удалось удержать меня у решетки, чтобы вторым ударом перервать мне горло…

Кожаная куртка, которую я надел нарочно перед облавой. сослужила мне хорошую службу. Только благодаря ей я отделался неглубокими царапинами, которые вскоре зажили.

Не прошло и трех недель, как мой неистовый пленник был сдан в зоопарк.

Однако пятнистый красавец так и не примирился с неволей. Вскоре он попытался загрызть своего сторожа и был застрелен при попытке осуществить новый побег.

Люди, в столь странных позах запечатленные на снимке, принадлежат к лос-анжелосскому клубу прыгунов на батуте.

Батут — гимнастический снаряд, более полувека применяется цирковыми артистами. И вот недавно предприимчивые дельцы решили «популяризировать» батут. Рекламы вещали, что мужчины, совершая регулярно прыжки на этом снаряде, смогут стать ловкими, а полные женщины — потеряют лишний вес.

Один за другим возникли «батутные клубы». Только в Лос-Анжелосе их насчитывается уже 175.

Среди поклонников батута много ребят. Предоставленные сами себе, они часто получают разного рода ушибы и переломы. А для 16-летнего мальчика из Сан-Диего батутная лихорадка окончилась трагически — он сломал позвоночник и умер. Однако никто не собирается закрывать или контролировать «батутные клубы». И их хозяева продолжают беспрепятственно получать свои барыши.

Под таким диким девизом нередко проходят автомобильные гонки в капиталистических странах. Вот только два факта из множества сообщений, которыми пестрит зарубежная хроника.