Array Журнал «Искатель» - Искатель, 1961 №3

Монстр повернулся, быстро, не, оглядываясь, зашагал к лагерю. Я проводил его равнодушным взглядом. Не пытаясь объяснить факты, я принимал их, и только.

— Довольно спать! — услышал я сквозь сон смеющийся голос Врагина.

На его голове тюрбаном был навернут рукав, оторванный от нижней рубашки. Он выплюнул зеленую жвачку и протянул мне кусок кактуса со стертыми колючками.

— Хотите пить? Вместо воды пока. Да вот, — он оторвал второй рукав, — закройте голову!

С радостью я убедился, что Врагин остался прежним Врагиным.

Я со всеми подробностями рассказал ему происшедшее. Может, это неизвестное племя? Или болезнь — вроде пучеглазия?

Врагин покачал головой:

— Вряд ли. Это чужие… Идем к ним!

За извилистой лощиной открылся вид на лагерь. На тюках сидела одинокая фигура. Остальные пятеро суетились на большой дюне. Отражая солнечные лучи, поблескивала и искрилась сеть огромной паутины, раскинутой между тонкими кольями. Да они плетут сеть!.. Часовой, повернув голову, следил за нашим приближением, но за оружие уже не хватался.

Опасность нам, по-видимому, не угрожала.

Встревоженно засвистали птицы.

— Тогда тоже?!

— Что? — не понял я.

— Свистали пичужки?

— Все время. Но к чему…

— Они и тогда пересвистывались? — нетерпеливо перебил Врагин. — Ни слова не произносили? Значит, это они!.. И остальные отзываются… Отойдем… Пока.

Мы сели неподалеку. Я жевал и сосал кактус. Врагин строил догадки. Изредка у него срывались отдельные слова:

— Эволюция… Ящеры… Другой путь… Но шлемы?..

От лагеря донесся дикий визг и скрежет, точно работала круглая пила.

Врагин вскочил, застонал и, хромая, побрел к лагерю. Постоял там минут пять, повернулся и пошел обратно.

— В большой ящик вертикально вставлен короткий стержень, на стержне со страшной быстротой вращается туманный шар. Звуки — из ящика. — Он молча сел и задумался.

Пронзительный звук, не смолкая до самого заката, метался по лощине.

— Скоро отлив. Пора! Идем за ужином.

Мы перешли дюну возле сети на кольях. Шесть воткнутых в песок никелированных прутьев метра в два длиною огораживали круглую площадку диаметром в три-четыре метра. В центре стоял седьмой прут — короче. Тонкие нити проволоки соединяли верхние концы всех семи прутьев.

Возвращаясь, мы несли наловленных крабов, ракушек и сухих чурбаков с берега. Солнце быстро садилось за дюну, косая тень ползла к нам. Тень доползла и до лагеря. Звуки мгновенно замолкли.

Мы сидели у костра и хрустели печеными крабами. В сумерках видно было, как торопливо поднялись на дюну пять фигур и исчезли за серым гребнем.

— Видели? Отправились. И заметьте: отлив. Вы говорили, — утром тоже во время отлива ходили. И носили. Идем на разведку! Может, отчасти и разрешим загадку.

В сгущавшейся темноте внизу перед нами расстилалась знакомая прибрежная полоса. Пять черных пятнышек, временами сливаясь в одно, быстро приближались к воде. Прямо впереди над низкими волнами отлива возвышалась обнаженная морем черная громада. Ее можно было принять за плоский, но широкий подводный камень, если бы не туда именно направлялась пятерка из лагеря.

— Их затонувший корабль.

— Корабль, да. Но их ли? Не наш ли? И груз вроде с нашего корабля, — возразил я.

Часа через полтора при свете звезд они возвратились. Молча прошли мимо нас. Но… ушли пятеро, вернулись шестеро. Обсуждая это обстоятельство, мы направились к тлевшим углям. Врагин завернул в лагерь и принес оттуда два больших шерстяных одеяла.

— Развязана целая кипа. Не отняли, — лаконично объяснил он.

Через полчаса, перевернувшись на другой бок, я успел заметить, как на фоне звездного неба над лагерем что-то громадное плотным черным облаком взметнулось вверх и почти мгновенно скрылось в вышине.

Вспышки на дюне привлекли мое внимание. Голубые, зеленые, синие искры перескакивали между светившимися кольями, танцевали в проволочной сети паутины.

Я разбудил Врагина. Приподнявшись на локтях, мы наблюдали за мерцанием разноцветных огоньков.

Яркий метеор плавно скользнул по звездному своду, оставляя длинный след. Прямая черта тусклого света медленно таяла.

Внезапно Врагин вскочил:

— Скорее! Туда! К ним! Скорее! Скорее!..

В лагере неторопливо шевелились силуэты. Часовые? Или там вовсе не спали? Врагин замедлил бег, — стремительное приближение могли счесть за нападение. Но к нашему приходу отнеслись равнодушно.

Врагин порывисто схватил руку ближайшего, потом нагнулся, захватил горсть песку и повторил жест урода, разбудившего меня днем своим пристальным взглядом.

Эффект был поразительный. Нас окружили кольцом, разглядывая так, точно сейчас только увидели. Я придвинулся к Врагину, чтобы вместе встретить нападение. Совсем близко перед нами — страшные головы-глаза. Зрачки, раздвинувшиеся до размера стекол больших карманных часов, отражали пляшущие искорки.

— Они недоброе задумали. — Мой голос осекся. — Ведь это в высшей степени неосторожно… — Я не окончил.

Врагин сжал мне плечо и почти закричал от охватившего его возбуждения:

— Вы ошибаетесь. Поймите же, черт возьми! Они другого, реального, чужого мира. Они так же естественны и нормальны, как мы.

Непоколебимая уверенность звучала в его голосе.

Темное облако проглотило луну. В набежавшей тьме выявилось незаметное при свете луны неравномерно пульсирующее сияние, фиолетовым ореолом стоявшее над ящиком. Оттуда доносились тихий писк и чирикание.

Один подошел к цилиндру, и вдруг пучок солнечных лучей залил лагерь.

Зрачки окружавших сузились опять в узкие разрезы, но весь облик их уже не казался мне теперь таким ужасным, как днем. Стоявший рядом прикоснулся к полированному ящику — крышка мягко отскочила вверх. Я увидел тщательно уложенные кипы бумаг.

Дрожь овладела мною. Мы стояли на пороге одной из тайн вселенной, приподнималась завеса неведомого мира, затерявшегося в звездной пыли, в неизмеримой дали бесконечности.

Открывший ящик взял узкий длинный лист и, указав на звездное небо, передал нам. Я жадно впился глазами. Сверху была изображена спиральная туманность. Ниже второй рисунок показывал ее ближе и уже не как туманность, а различимое звездное скопление с маленьким квадратом, обведенным красной линией. На третьем рисунке — увеличенный красный квадрат с несколькими десятками звезд, окружавшими небольшой синий треугольник, в котором была заключена одна звезда, ничем, впрочем, не отличавшаяся от других. На следующем — в большом синем треугольнике — горела голубым огнем яркая звезда, а еще ниже — звезда ясно распадалась на две.

Мы как бы мчались с быстротою мысли, пронизывая бездну вселенной, приближаясь к какой-то определенной точке.