Вячеслав Имшенецкий - Зашифрованные маршруты

- Тонкую веревку отпустите!

Наверху поняли свою ошибку. Освобожденный, Петька быстро выбрался на застрявший камень.

Когда Петьку вытянули наверх инженер Бурмаков спросил:

- Камень большой?

- Высотой примерно в два моих роста, на бутылку похож, канаты я проложил с двух сторон.

Бурмаков вынул из кармана крохотную логарифмическую линейку и, бормоча цифры и коэффициенты трения, стал считать.

- Около трех тонн, ребята, на руках не вытянем,

- Если Житуху запрячь, - предложил Петька.

Инженер опять задвигал линейкой.

Петьке не понравилось, что Додоев сидит в стороне и никакого участия не принимает, чертит прутиком по земле. Эвенк заметил взгляды геологов, встал, поднялся на глыбу, перешагнул через щель.

- Слушай, Бурмаков, не надо лошадь запрягать, однахо, свалится отсюда. Мне Анатолий Васильевич Сидоров в прошлом году про мужика одного рассказывал. Махмудом звали. Где он работает, Сидоров не говорил. Может, ты его знаешь?

- Не знаю я его, Додоев, а что?

- Этот Махмуд сказал, наверно, самому Анатолию Васильевичу. Дай, говорит, мне большую вагу, и чтоб было место, куда ее упереть, и я подниму земной шар.

- Архимед, - воскликнул Бурмаков.

И для спасения геолога применили рычажную систему, рассчитанную древним ученым. Архимедом. Рычагом, или, как зовут таежники, вагой, послужило высокое дерево, пробитое камнем. На гору к щели его затащили на руках. Вершину привязали к застрявшему камню. Толстый конец бревна повис в воздухе. На него набросили несколько веревочных петель.

- Будем пробовать, - тихо сказал Жухов.

Шестнадцать пар рук, в том числе и Петькины, вцепились в узловатые веревки. Толстый конец бревна медленно пошел вниз. Послышалось скрежетание камня. Архимедовская система сработала.

- Стоп, ребята! - скомандовал Жухов. - Отводи чуточку в сторону. Клади!

Камень, похожий на тяжелую авиационную бомбу, лег у края щели. Петька посмотрел вниз и откачнулся. Черный лаз теперь казался бездонным и страшным.

Жухов перескочил на другую сторону щели и стал раздеваться.

- Ты зачем? - спросил Петька. - У тебя же радикулит.

Жухов смутился. Петька обвязался веревкой, взял у Додоева котелок, надел себе на голову. Эвенку это понравилось:

- Однахо, ты хитрый!

Петьку опустили быстро. Он отвязал веревку, осмотрелся.

- Вячеслав Валентинович, живой?

- Здесь я, Петька, малость прилег.

Петька подвел Колесникова к щели, надежно обмотал веревкой, подал котелок:

- Надень на голову.

- Эй, - закричал Петька, - поднимай.

«Май-май-май» - эхом отозвалась пещера. Натянулись веревки, и длинное тело Колесникова поползло вверх, вошло в отверстие лаза. В пещере стало темно. Послышались легкие удары котелка о каменные стенки, потом донеслись крики «ура!», и в пещере посветлело. Петька нащупал в дальнем углу пустой рюкзак, маленькие, но тяжелые взрывные машинки, флягу и чью-то телогрейку. В пещере пахло химическими веществами. Лицо покрылось испариной. Вещи и приборы Петька сложил в рюкзак и подошел к щели:

- Веревку!

Петьку вытащили благополучно.

Камень, похожий на бомбу, столкнули в щель, чтобы ни зверь, ни человек не могли провалиться туда. Замурованную пещеру инженер Бурмаков занес к себе на карту и сделал надпись: «Пещера Колесникова». И поставил ее размеры. Колесников (он сидел уже в седле на Житухе) слабо улыбался:

- Видишь, Петька, как я ловко вошел в историю будущей магистрали.

- Скажи спасибо, что ты из этой истории живым вышел, черт долговязый, - сердито пробурчал Жухов.

- Это у тебя, Васька, от зависти. Но не переживай. Если я еще где-нибудь прославлюсь, попрошу твоим именем назвать.

К стойбищу подходили в сумерках. Увидели на поляне костер и людей. Всматриваясь, Петька глазами искал среди них Таню. Заволновался. Тани и Ивана Ивановича у костра не было. Жухов шагал рядом и, почувствовав Петькину тревогу, указал на слабый свет в крайней избушке.

- В штабе они. Парторг карты в город готовит. - И вдруг яростно стал говорить: - Гарновский картами должен заниматься. А он болезни себе выдумывает, который месяц глаз не кажет. Дружбу со мной завел и тоже с выгодой. Теперь я и топограф, и заготовитель продуктов, и помощник главного инженера. А я не индийский бог Шива, у меня не шесть рук. Последний свой маршрут я еще на карту положить не могу - гидрологи до сих пор анализы воды не прислали. Сообщу я все Сидорову, честное слово, сообщу.

Петька выслушивал Жухова и подумал: «Меньше нырять в реке будешь».

Иван Иванович и Таня встретили геологов у самой избушки. По-военному Колесников отдал честь:

- Потерь нет. - Неуклюже, словно перелазил через забор, слез на землю. Снял с Житухи узду. - Жухов, дай ей сахару.

- Не положено.

- Ей же, бедняге, сегодня досталось.

- Ты, Славка, всю дрессировку мне собьешь.

- А ты мне дай, а я ей. Она хоть и умная, но все равно лошадь и не поймет, что сахар твой.

Жухов сделал серьезное лицо, зашел за избушку, воровато выглянул с другой стороны. Незаметно сунул кусочек сахару Колесникову в ладонь.

С каменным хрустом Житуха разгрызла замусоленную сладость и зачмокала губами. Таня с Петькой с восхищением смотрели на нее. Проглотив слюну, Житуха обвела всех блаженным взглядом и вдруг боком, словно жеребенок, прыгнула к Жухову и стала тыкаться мордой в карман. Васька стал толкать ее в шею:

- Иди, иди, кто тебе дал, у того и проси.

Житуха виновато опустила голову и стала мигать длинными ресницами. Жухов не выдержал и полез в карман. И опять лошадь зачмокала и, не оглядываясь, пошла через кусты на лужайку щипать траву.

Рыжий сидел уже у костра и жадно глотал кашу, сваренную из картофельной муки. Опять дернув кожей лица, противно подмигнул Петьке:

- Хороша кашка, да мала чашка. - А через минуту Бурмакову: - На таких харчах много не помантулишь, коньки можно отбросить.

Инженер Бурмаков, не поворачиваясь, ответил:

- Мы в экспедиции никого не держим, можешь Челпанов искать себе другие харчи.

Челпанов промолчал. Но Петька видел, что шея у него надулась от злобы, лицо стало красномедным. Но поругаться Челпанову не удалось. Додоев сел между ними и миролюбиво сказал:

- Ночью на солонец пойду, может, мяса добуду.

- Возьми меня, - попросился Колесников.

- Не-не-не. Тебя не возьму. У тебя, Славка, на лбу фонарь, а зверь на огонь не пойдет.

Геологи засмеялись. Рыжий улыбнулся.

Колесников сделал вид, что обиделся:

- А ведь зря зубоскалите, я и сам не пойду.

Жухов отставил пустую миску и с любопытством посмотрел на своего друга:

- Это отчего же, позвольте спросить?

- Не интересно мне. Я в детстве одних только изюбров настрелял целую тьму.

- Обожди, Славка, а сколько их в тьме?

- Знать надо историю за четвертый класс, про Чингисхана.