Николай Васильев - Три жизни одного из нас (litres)

– Обижаешь, начальник! – так же бодрячески отвечал Чебураха.

– Тогда вперед и с песней! Какую знаешь

– «Калинка» годится?

– Запевай! – разрешил Карцев и пошел размашисто уже знакомым путем вниз по долине.

– Полюбил меня Никита-водовоз… – неожиданным сочным баском начал двинувшийся в кильватере Витек

– …повалил меня Никита на навоз! – подхватил своим баритоном Карцев, знавший этот вариант многострадальной «Калинки».

– Калинка, калинка моя, – грянули они в два голоса, – в саду ягода малинка моя!

Просеку Карцев поймал удачно. Разумеется, это была не просека, а всего лишь прямолинейный путик с трехсторонними засечками на деревьях и пеньками вырубленного вдоль него подлеска. Лесоустроителями такие путики размечались по ортогональной сетке: четыре на один километр. Частые просеки ориентировались субмеридионально, редкие – субширотно; в местах их пересечения устанавливались квартальные столбы с маркировкой. Геологи с удовольствием использовали эти путики-просеки для своих разнообразных нужд. « Вот это и будет наша первая магистраль, – решил Карцев. – Сейчас двинем по ней на юг, до пересечения с широтной просекой, по которой и заложим первый профиль шурфов. А чтобы время даром не терять, пойду пока маршрутом…».

Он сделал в месте пересечения просеки с речкой первую точку наблюдения, подробно описав породный состав галек из русла («Странно, галек аляскитовых гранитов что-то нет!») и, все еще недоумевая, стал подниматься вдоль просеки на пологий правый склон долины Линды. Склон вначале был наглухо задернован. Наконец, метрах в пятистах от речки в закопушках стал встречаться щебень – однако же, не гранитов, а слюдяных сланцев. Карцев достал из сумки геологическую карту предшественников, вгляделся в нее: да, сразу от реки должно было тянуться поле гранитов, а вместо них он видит сланцы и только сланцы. Что за черт?!

Он продолжил маршрут с чувством ноющего в груди беспокойства, беды. Под дерном, а потом и в открытых высыпках встречались только сланцы. Через два километра он вышел на водораздел, но и там гранитов не оказалось. Вновь вынув карту, Карцев стал ее внимательно анализировать и вскоре понял, как грубо ошибся при высадке.

Оказывается, в пяти километрах к северу от Линды протекала подобная ей речка, и подобие это было почти абсолютным: она принимала справа и слева такие же притоки, делала те же изгибы, ее окружал тот же пологохолмистый болотисто-лесистый ландшафт. Были, конечно, и отличия, особенно заметные ниже по течению, но верховья этих речек поражали своим сходством. Только вот геологическая ситуация существенно разнилась: в бассейне северного близнеца не было выходов никаких гранитов, тем более аляскитовых.

– Что, Андреич, что-то не так? – с неподдельным сочувствием спросил маршрутный рабочий.

– Ох, Витя, все не так! – в сердцах вскричал без году неделя начальник отряда. – Чтоб у меня хрен на лбу вырос! А у штурмана этого поганого вовсе отсох! Не там, не там нас выбросили!

– Значит, зря мы лагерь строили… – немного помолчав, опечалился Чебураха.

Карцев резко подскочил с валежины, убрал карту в сумку и сказал:

– Жмем в лагерь, пока ребята к заготовке дров не приступили. А то они меня сожрут!

Услышав по утренней связи о казусе с высадкой, Кривонос жестко спросил Карцева:

– На этот раз ты выяснил все досконально?

– Да. Вчера после обеда повторно сходил на юг, дошел до подлинной Линды, нашел и граниты и ту площадку, на которую должен был высадиться. Подобрал также место для нового лагеря. В принципе, часть груза можно было бы перетащить туда самим…

– И потащишь, если вертолета долго не будет! А это вполне вероятно, потому что обычно к концу месяца пилоты вылетывают свою саннорму. Так что молись вертолетному богу, Карцев! – все еще злился начальник. – Сейчас я свяжусь с городом, сделаю заказ, но принят ли он и на какое число, мы узнаем только завтра. Как у тебя там с «хвостами»? – вдруг спросил он.

– С чем? – растерялся Карцев, но тут же понял и ответил: – «Хвостов» порядком.

– Ну, подготовь с десяток да потемней. Небось, вертолетчики оценят. У меня все. До связи.

Назавтра оказалось, что заказ принят лишь на второе июля, то есть перелет откладывается на пять дней.

– Буду пока перетаскивать то, что можно, – полувопросительно заявил по связи Карцев

– Таскай, – ответствовал начальник. – Работа, даже ненужная, дисциплинирует.

Глава седьмая. Жуткие жутики.

Ранним утром следующего дня, когда все «карцевские», вымотанные вчерашними ходками с предельными грузами, тяжко спали, над головами явственно загудел вертолет. Ничего не понимающий Карцев выскочил из спальника и палатки, задрал голову и увидел, что тот кружит над их лагерем, снижаясь.

– Подъем!! – заорал он. – Подъе-ем!

Все тоже повылезали: хмурые, даже злые. Тем временем вертолет уже подсел, не выключая винтов, на их единственно приемлемой площадке, в тех же трехстах метрах от палатки.

– В бога, в душу вашу мать! – орал Карцев, вдевая ноги в брючины. – Быстро одевайтесь и таскайте все к вертолету!

Сам он через минуту бежал туда, спотыкаясь в сапогах без портянок и застегиваясь на ходу.

– Вы откуда?! – перекрикивая рев двигателя, прокричал он суетящемуся у вертолета незнакомому бортмеханику.

– За вами, попутно! Ваше начальство упросило наше! Грузитесь быстрее, у нас горючего в обрез.

Карцев кинулся к опушке и стал таскать оттуда резервную часть груза. Через время на площадке появились первые ходоки из лагеря, а он все челночил от опушки к вертолету и обратно. Перетаскав все, Сергей залез в вертолет и стал принимать груз в трюм и там его компактно укладывать. Еще через какое-то время принимать стало нечего, задние створки вертолета закрыли, и он остался в тупике, за высокой кучей. Его люди забирались внутрь через боковой вход. Последним появился бортмеханик и начал задраивать люк.

– Все забрали? – крикнул Карцев из-за кучи Саше.

– Все! – кивнул тот и вдруг спохватился: – Антенну снять забыли!

«Епэрэсэтэ! – мелькнуло в голове начальника отряда. – Окажемся без связи…».

– Давайте я останусь! – крикнул Саша. – Сниму и принесу пешком. Дорога знакома!

– Хорошо! – глупо обрадовался Сергей. – Только одна нога здесь, а вторая уже там!

Как только вертолет поднялся в воздух, Сергей Андреевич в темпе выбрался из-за кучи и сунулся в кабину, где его уже поджидал штурман со своей планшеткой. Вдвоем они быстро сориентировались, и вскоре вертолет завис над нужной прогалиной. Люки открылись и выгрузка состоялась.

На земле у Карцева почти сразу заныло сердце. Он таскал вместе со всеми груз, распоряжался, показывал, настаивал, но душа его была на старом лагере. Через час он переобулся, взял ружье, сумку с картой и спешно двинулся хорошо протореной тропой навстречу Саше. Полдороги он шел почти бездумно, надеясь вот-вот увидеть в прогале лесной тропы рослого студента, но затем стал поглядывать на тропу в поисках утрешних встречных следов. Трава была еще сыровата и следы прошедшего Саши должны были остаться – как оставались его собственные, – но их не было. Как не было и Саши…