Валентина Журавлева - Янтарная комната

Вопросов и пожеланий было много. Наконец повестка заседания была исчерпана. Все встали, чтобы разойтись, но Смуров поднял руку, призывая к вниманию:

— Погодите. Что-то важное хочет сообщить нам товарищ Вальтер.

Сообщение Вальтера было коротким:

— Поступившая к вам сегодня новая группа пленных — команда с торпедированного судна «Нева» — неблагополучна. В ней есть опасный провокатор. Это первый помощник капитана, Борщенко. Он власовец. Вместе с известным вам Шакуном в сорок первом году, в Киеве, расстреливал советских людей. Был старшим в зондеркоманде. Все это выяснилось сегодня на допросе у Хенке. Сегодня Борщенко задержан в гестапо для инструктирования. Но он скоро явится. Возможно, даже сегодня. Предупредите об этом капитана Шерстнева.

После информаций Вальтера установилось тягостное молчание.

— Какая неприятность Шерстневу! — с огорчением сказал Смуров. — Как будем решать, друзья?

— Что же здесь раздумывать! — сказал Медведев. — Решение может быть только одно: немедленно уничтожить изменника!

— Учтите, — он очень сильный и опасный негодяй, — добавил Вальтер. — У него, вероятно, есть оружие. Будьте осторожны и не делайте шума…

— Пригласим его в большую пещеру и там — киркой по черепу! — предложил Митрофанов.

— Кто берется за это дело? — спросил Смуров.

— Я и Медведев! — предложил Митрофанов. — Вдвоем справимся.

— И я с вами, — сказал Глебов.

— Хорошо, — согласился Смуров. — Вы трое задержитесь здесь — на случай, если предатель явится, — и выполните акт возмездия за измену Родине, как решение комитета. Так, товарищи? Будем считать это нашим решением?

Все подняли руки.

— Теперь можно расходиться!

Смуров и Вальтер вышли из кладовки первыми. В сенях, из темноты, к ним шатнул человек.

— Это вы, товарищ Смуров? Кончили? Посты можно снимать?

— Да, товарищ Данилов, снимайте. Пусть люди отдыхают. Уже поздно… А я провожу товарища Вальтера…

Над ущельем неслись бесконечные тучи. Колючий ветер врывался в лагерь, с шорохом пробегал по крышам бараков…

Со сторожевой вышки вспыхнул луч прожектора и зигзагами пробежал между лагерных строений. Ни единого движения, ни одной тени не метнулось под лучом. Притаившиеся бараки представлялись безжизненными. Казалось, измученные узники погружены в тяжелый сон.

Но лагерь и ночью, как всегда, жил своей второй, напряженной, скрытой жизнью.

Смуров и Вальтер быстро опустились с крыльца и скрылись за углом, в черном узком пространстве между стеной барака и скалой.

В темноте по узкому проходу они прошли до места, где барак вплотную примыкал к скале. Здесь Смуров наклонился и первым пролез в низкую расщелину. За ним последовал и Вальтер. Согнувшись, они несколько минут осторожно продвигались в темноте на ощупь. Потом Смуров зажег электрический фонарь, и, пройдя несколько поворотов, они проникли в небольшую подземную пещеру, откуда разветвлялось несколько ходов.

Смуров остановился.

— Каждый раз, когда вы приходите к нам, Вальтер, я беспокоюсь. Заблудиться в этом огромном лабиринте — это наверняка погибнуть.

— Не беспокойтесь, Михаил. Я осторожен и строго руководствуюсь вашими указателями.

Они двинулись дальше, тщательно следя за знаками, переходя из одной пещеры в другую, сворачивая то вправо, то влево. В просторной пещере с множеством ходов они задержались и присели на ящики, уложенные у стены.

Вальтер вытер вспотевший лоб.

— Ваша просьба, Михаил, не выполнена. Рихтер погиб.

— Когда и как?

— Вчера. Сорвалась вагонетка и сбила с ног. Встать сам не смог. Пока подоспели товарищи, — эсэсовец пристрелил.

Смуров молча выслушал печальную новость и задумался.

— Много уже накопилось этого вещества? — спросил Вальтер, кивнув на ящики.

— Порядочно.

— Вы, Михаил, все еще надеетесь осуществить свою операцию?

— Она не только моя, но и ваша….

— Ваша потому, что вы ее автор, Михаил, — продолжал Вальтер и без улыбки пошутил: — Назовите ее операцией «Инфаркт»… Право, это подойдет.

— Напрасно шутите, Вальтер. — Густые брови Смурова сдвинулись. — Если это дело удастся, оно действительно будет ударом в самое сердце фашистской кухни на острове.

— Да вы не обижайтесь Михаил. Если бы я не понимал его значения, я не стал бы вам помогать. А вашу просьбу выполнит другой товарищ.

— Благодарю, Вальтер.

Они условились о следующей встрече, и Вальтер встал:

— Пора. Дальше меня провожать не надо.

Они попрощались и разошлись.

…Пока Смуров отсутствовал, к седьмому бараку подошел Борщенко. Он только что переговорил с Шерстневым и теперь разыскивал Смурова.

Оставшийся на посту Данилов провел его в кладовую, где еще сидели три члена комитета.

— Здравствуйте, товарищи! — поздоровался Борщенко.

— Здорово, коли не шутишь, — отозвался Глебов. Остальные промолчали.

Пораженный таким приемом, Борщенко спросил:

— Кто из вас Смуров?

— А зачем он тебе? — грубо спросил Глебов.

— Он мне нужен по очень важному и срочному делу.

— А кто ты?

— Я Борщенко. Эта фамилия вам ничего не говорит.

— Почему не говорит? Она нам знакома! — продолжал-грубо Глебов. — Ты первый помощник капитана Шерстнева!

— Бывший помощник. Теперь такой же, как и вы, узник…

— Такой ли?

— Подожди, Глебов! — оборвал его Митрофанов и обратился к Борщенко: — Если вам нужен Смуров, то он сейчас в пещере.

— Он мне нужен по важному и очень срочному делу! — повторил Борщенко. — Если не трудно, — проводите меня к нему!.

— Мы вас проводим, — сказал Митрофанов. — Втроем вас проводим… Глебов! Возьми фонарь! И дай мне кирку…

Все четверо вышли в темноту ночи и осторожно направились к скале, где была большая пещера. Впереди шел Глебов, позади — Митрофанов и Медведев. В руках у Митрофанова была острая и тяжелая кирка.

В это самое время у входа в седьмой барак столкнулись вернувшийся Смуров и торопившийся к нему, обеспокоенный Шерстнев.

— Товарищ Смуров, — вы?

— Василий Иванович? Очень кстати! Заходите. Вы мне нужны…

Данилов все еще был на посту.

— Товарищи меня ждут? — спросил его Смуров.

— Нет. К ним зашел кто-то из новых. Высокий. Спрашивал вас. Они с ним ушли в большую пещеру.

— Ага… Хорошо. — Смуров открыл дверь в кладовку. — Проходите сюда, Василий Иванович.

Он зажег коптилку и подал ее Шерстневу.

— Подержите, пожалуйста.

— А где Борщенко? — спросил Шерстнев. — Вы его видели?

Смуров переставил бочку в угол, и в кладовке сразу стало свободнее.

— Садитесь, Василий Иванович… А насчет Борщенко я должен вас огорчить.

— Что с ним? — Коптилка в руке Шерстнева задрожала. Смуров взял ее и поставил на бочку.