Наталья Медведская - Иволга

– Здорово, будто шампанского напилась. В крови бурлит столько энергии, горы могу свернуть!

Леон, встав с травы, отряхнул брюки и с удивлением посмотрел на неё.

– У тебя огоньки в зрачках, будто горят маленькие костры, и кожа светится изнутри, – произнёс он задумчиво. – Ты очень странная девушка.

На кладбище хутора Зелёного они не нашли нужной могилы.

Леон решил ничему больше не удивляться: надо найти приснившуюся могилу – найдём. На втором кладбище Даша уверенно пошла в середину погоста к тонкой рябине и остановилась, как вкопанная. Железный некрашеный крест выглядывал из высокой травы. На ржавой табличке, прикрепленной к кресту, значилось:

Иванова Екатерина Фёдоровна.

1945г. – 1995г.

Ты не зря пришла в этот мир.

Правила игры не изменить.

– Здесь лежит моя двоюродная бабушка, он похоронил её, после того, как убил, – прошептала Даша.

На кладбище росло много полыни, горький запах этой травы ощущался на языке. Она сдерживала слёзы, глубоко дыша, и устремив глаза в высокое летнее небо. Почему-то одинокая могила, заросшая бурьяном, затронула сердце сильнее, чем большое количество ухоженных родовых могил в Беловодье.

Леон удивился:

– Кто убил?

– «Тёмный» человек. Их называют берайя, мужчина или женщина, этого я не знаю, – пояснила Даша.

– Что происходит? Ты в опасности? Ты уже говорила о берайя, кто это?

– Есть такие, как мы с Венсаном, а есть противоположные нам – берайя. Они охотятся на «светлых». «Тёмным» нужны наши силы. Но мы не собираемся сидеть, сложа руки, мы учимся.

– Даша, позвольте нам помочь. Дом у нас охраняется – перебирайтесь и будете в безопасности, – предложил Леон.

– Всё не так просто. В доме мне стали сниться сны: подключения к прошлому. Я вижу в них то, что происходило на самом деле. Думаю, сначала надо разобраться и по возможности найти ответы.

По пути домой Леон предложил немного подкрепиться. Солнце давно перевалило за полдень. Расположились на берегу живописного озера. Леон достал из багажника корзинку с продуктами для пикника. У воды было прохладно – они с удовольствием выпили кофе с бутербродами. Потом он принёс из машины сумку-холодильник.

– Сюрприз. Ты любишь мороженое с карамелью или пломбир?

– Я люблю всякое. Ой, как замечательно! – обрадовалась Даша. Тяжесть, лежащая на душе, потихоньку уходила.

Леон наблюдал, как она ест мороженое, и у него замирало сердце. Вот облизала губы, вымазала щёки… Он осторожно вытер её лицо влажной салфеткой и еле сдержался, чтобы не поцеловать.

– С твоей проницательностью ты уже, вероятно, заметила, что нравишься мне. У меня есть шанс? – поинтересовался он. Сказал и впервые в жизни испугался, ожидая ответа. Привык, что девушки сами проявляли инициативу.

– Пока я в такой ситуации, у меня ни с кем нет шанса. Не хочу никого подвергать опасности, – вежливо ответила Даша.

– Это потому, что я не такой как вы с Лоу? – Его задел ответ девушки.

Дашу расстроил холодный тон спутника.

– Венсан сам влез в это дело по уши. И мне кажется, он не захочет отойти в сторону, а такой, не такой – роли не играет. Пожалуйста, не сердись, – попросила Даша.

– Разве можно на тебя сердиться? Знаешь что? Поехали к нам, я покажу свои работы. Хочу подарить тебе кое-что на память за возвращённое зрение.

– На твои работы я взгляну с удовольствием, но дарить ничего не надо.

– Не спорь, это от души – отказываться нельзя.

Минут через двадцать они подъехали к дому Барвиновых. Леон провел гостью в дальнюю комнату, в которой хранились ювелирные изделия.

Она с восхищением разглядывала серьги в виде виноградных листьев, брошь, похожую на стрекозу, кольцо-змею, кусающую хвост, кулоны разных форм и расцветок. Рубины, изумруды, бриллианты, аквамарины, бериллы всё искрилось и сверкало в свете, льющемся из окон. Комната небольшого размера со стеллажами вдоль стен была превращена в музей ювелирного искусства.

– Как красиво! – воскликнула Даша. – Твои работы?

– Вот эти – отца.

Он показал на витрину с изделиями более привычной классической формы.

– А это – мои.

Леон подвел её к стеллажу со стрекозой и цветами.

– Нравится?

– Очень необычно. У вас разный стиль, – занервничала Даша, заметив вокруг некоторых изделий свечение. – Ты вложил в них часть своёй души.

«Почему я не заметила, что Леон тоже солман? Почему не увидела свет? Как получилось, что его работы наполнены энергией, а я не вижу вокруг него радуги?»

Иволга подозрительно уставилась на него.

– Папа предпочитает строгие формы, а я экспериментирую, – пояснил Леон, польщённый похвалой.

Когда они приехали, Олег Геннадьевич был дома. Он тепло поприветствовал гостью. Узнав, что она вернула сыну зрение, не знал, как отблагодарить.

– Папа, я хочу подарить Дарье одну из своих работ. Открой нам сейфовую комнату.

Олег Геннадьевич провёл их в комнату и поднял на окнах щиты.

– Да, милая, выбирай всё, что тебе понравится.

Серьги, броши, кольца, кулоны из золота были прекрасны, но обладать ими не хотелось. Даша вспомнила предостережение бабушки насчет золотых украшений. И сейчас, присмотревшись, поняла, почему она так говорила. Не желая обижать хозяев отказом, Иволга в нерешительности стояла у витрины.

– Ты не можешь выбрать? – спросил Леон, видя заминку. – Бери не одно, а несколько украшений. Поверь: моё зрение стоит дороже.

– Я не могу носить золото и тебе не советую, – наконец решилась она объяснить, почему ничего не выбирает.

– Что? – Олег Геннадьевич изумлённо посмотрел на девушку.

Даша замялась, потом решительно махнула рукой.

– Хорошо, я расскажу почему. Когда мне было десять лет, я стала уговаривать бабушку проколоть мне уши. У подруги Иры были замечательные золотые серьги в виде маленьких колец – я очень ей завидовала. Но бабушка объяснила, что золото весьма коварный металл, прикидывающийся солнечным, а на самом деле, он забирает у человека положительную энергию, уничтожая её в себе. Это крайне энергоёмкий металл, он ослабляет человека, постоянно носящего его на себе. Особенно тех, кто чувствителен к тонким энергиям и легко отдает их. Изначально нейтральный металл оказался способен копить в себе грубую энергию зла, ненависти, жадности, коварства. А тонкие и положительные эмоции он попросту сжигает. Вокруг золота всегда бушевали страсти, и лилась кровь. «Тёмные» обожают этот металл. Бабушка обещала: когда я подрасту, подарит мне серебряные серьги бабы Насти. Серебро, считающееся лунным металлом, на самом деле хранит в себе чистый свет и способно спасти своёго хозяина в трудную минуту. Берайя ненавидят серебро. А ещё она рассказывала о камнях, их тоже нужно очень осторожно выбирать. Тогда я не поверила, считая, что бабушка выдумывает – просто не хочет покупать мне серьги. Ира принесла из дому золотые клипсы и дала мне. Я надела клипсы в школе, прикрыла их волосами. Через час мне стало плохо, затошнило. Голова горела, появилась слабость. Меня отправили домой. Уходя, я сняла клипсы и вернула подруге. По дороге домой мое состояние стало улучшаться. Я поняла причину недомогания. Клипсы – были всему виной.