Николай Трублаини - «Лахтак». Повесть

- Разве при таком морозе могут быть полыньи? - удивился юнга.

- О, нет ничего удивительного, что в Полярном море, даже во время самых лютых морозов, имеются трещины и полыньи, - ответил Запара. - Это доказано наблюдениями многих выдающихся путешественников. Да мы можем спросить об этом Вершемета. Скажи-ка, охотник, ты ведь знаешь ледяные края: встречаются ли даже в очень сильные морозы трещины и полыньи во льдах полярных морей?

Вершемет, слышавший их разговор, ответил, обращаясь к Запаре:

- Степан - парень молодой. В полярных льдах он не бывал, а поживет тут, так удивляться не будет. Открытую воду среди льда мне самому приходилось встречать в самые сильные морозы.

Идти становилось все труднее, и Степа почувствовал, что он очень разогрелся. Они шли уже полчаса, и берег лежал совсем близко от них, но теперь разведчики продвигались очень медленно.

Наконец, утомленный юнга заметил в нескольких метрах от себя береговые скалы. С волнением Степа взбежал на них и первый очутился на берегу.

Четверо лыжников стояли на никому не известном острове.

Снег толстым слоем покрывал остров. Из-под снега торчали обледенелые скалы, и только они- указывали на то, что тут начинается берег. В трехстах-четырехстах метрах от того места, где стояли лыжники, высилась гряда холмов, закрывая внутреннюю часть острова. Кто знает, каков этот остров? Запара считал, что он невелик. Милях в пятидесяти или ста на юг от этого места много лет тому назад продрейфовал во льдах пароход «Фрам» и никакой земли не встретил.

- Пойдемте-ка на вершину холма,-предложил гидролог.

- А я советовал бы поспешить назад, на «Лахтак», - серьезным тоном ответил Вершемет.

Трое товарищей удивленно повернулись к нему.

- Смотрите! - сказал охотник и показал рукой на запад.

Все посмотрели туда, куда указывал Вершемет. Западный край неба заволокся то ли туманом, то ли тучами. Темная пелена быстро затягивала бледные звезды и надвигалась навстречу луне. Подул легкий ветерок.

- Ветер подул с запада, - сказал охотник,-будет пурга.

Все поняли опасность неожиданной вьюги. Если она захватит их на льду, между пароходом и островом, то найдут ли они в снежной мгле корабль? И каждый подумал: «Едва ли». Если же ветер с силой урагана превратит ледяное поле в обломки, а затем понесет эти обломки в океанские просторы, тогда их, безусловно, ждет гибель. А что может случиться, если они останутся на острове? Ветер угонит ледяное поле вдаль, а вместе со льдом и «Лахтак». Пусть даже через несколько дней утихнет вьюга - перед ними откроется простор ледяного моря, и останутся они одинокими, обреченными на смерть от голода и холода. У них ведь продовольствия, если даже экономить, только на два дня. Два ружья и пять-десять патронов едва ли выручат их на этом острове во время полярной ночи.

- А может… - сказал Павлюк, как будто отвечая на общий вопрос, и показал под ноги.

При лунном освещении на снегу виднелись следы ног какого-то зверя. По следам можно было судить, что зверь этот не больше собаки или даже зайца.

Внимательно присмотревшись, они нашли немало таких следов. Очевидно, остров богат этим зверем, истоптавшим снег по всему побережью.

- Песцы, - пояснил Вершемет. - Этим зверем не прокормишься, если хлеба и масла или хотя бы медвежатины не будешь иметь.

Решили возвращаться на пароход. Сейчас же, не теряя ни минуты. Ураганы в Арктике поднимаются быстро и продолжаются долго. Запара и его товарищи поняли, какая страшная опасность угрожает им.

- Пошли! - скомандовал охотник.

И все молча направились обратно на лед.

А ветер усиливался, и уже слышен был скрежет первых льдин, которые срывал он и катил по снеговому настилу.

Вершемет, взглянув на свой компас и проверив направление на пароход, контуры которого становились теперь совсем неясными, подбежал к гидрологу:

- Дмитрий Петрович, сверьте-ка свой компас с моим. Когда начнется пурга и пароход скроется с глаз, нам придется идти лишь по компасу.

- Идти к пароходу по компасу? - Запара остановился и скептически покачал головой.

- Это лучше, чем без компаса, - ответил охотник, и они стали сверять направления магнитных стрелок компасов.

Степа и Павлюк шли метров на тридцать впереди. Юнга сказал кочегару:

- Павлюк, будем идти так, чтобы гидролог был между нами. Он плохой лыжник. Вершемет будет указывать дорогу, а мы поможем Запаре.

Вьюга начиналась. Засвистел ветер, срывая тучи снега. Луна то показывалась, то исчезала в снежной мгле. Снег бил в лица, скрывая от глаз пароход. Вершемет сознавал всю ответственность, лежащую на нем, как на проводнике. Приходилось идти против ветра, и это задерживало их. Запара несколько раз споткнулся и упал бы, если бы его не поддержали юнга и кочегар. Но гидролог ничуть не падал духом. Он выкрикивал сквозь ветер своим спутникам шутливые словечки. Следил и за компасом, проверяя Вершемета, и за шагомером, чтобы определить, сколько они прошли. Шагомер, висевший у него на поясе, насчитал от парохода до острова две тысячи пятьсот шагов. Но так как шагомер предназначен для измерения расстояния, которое человек проходит, а не пробегает на лыжах, то, конечно, показания эти были неверны. Чтобы они были правильны, надо было вычислять поправку к шагомеру. Однако показания шагомера давали возможность и без поправок приблизительно определить, куда ближе - к пароходу или к острову. Когда шагомер показал, что от острова они прошли тысячу триста шагов, Запара решил, что они почти на полпути между островом и «Лахтаком». Но, конечно, их шаги были теперь меньшими, чем тогда, когда шли они от парохода к острову. Ветер, снег, темнота укорачивали шаги.

Вершемет не очень полагался на шагомер Запары и сам подсчитывал свои шаги: через каждые сто шагов он завязывал узелок на шнурке, свисавшем с его пояса. По его подсчету, они прошли больше половины пути. Боясь пройти мимо парохода, охотник замедлял движение. Он шел, напрягая зрение. Но в снежной буре трудно было рассмотреть что-либо дальше чем за несколько метров.

Иногда он оглядывался назад и ждал товарищей. Наконец, когда ветер достиг штормовой силы, Вершемет достал из своей сумки длинную, тонкую, но прочную веревку и предложил всем обвязаться. Ведь ветер мог отбросить кого-нибудь в сторону и, сбив с йог, угнать по льду на полсотни шагов. В таких условиях человека трудно было бы найти, так как и голос его не долетел бы до товарищей.

Теперь они шли друг за другом. Впереди всех, как и раньше, охотник, за ним - Степа, вслед за Степой - Запара и в арьергарде - Павлюк. Кочегар должен был поддержать гидролога сзади, если бы тот упал или что-нибудь другое с ним случилось. Но мы уже упоминали, что гидролог держался едва ли не бодрее всех и довольно твердо стоял на лыжах.