Николай Трублаини - «Лахтак». Повесть

По мнению охотника и гидролога, они должны были уже быть вблизи парохода.

Вокруг бушевала вьюга, свистел ветер, сыпал снег и где-то вдалеке звучно трещал лед. Луна время от времени проглядывала сквозь сложную вуаль. Она едва освещала четырех отважных путешественников.

Охотник несколько раз стрелял из ружья, но сухой треск выстрелов почти не слышен был в хаосе снежной бури.

У людей от пурги и встречного ветра подгибались ноги, мелькали в глазах миллионы снежных мотыльков. Если бы охотник имел хотя бы что-нибудь похожее на палатку, он уже давно дал бы знак остановиться. Но не имея ни палатки, ни меховых спальных мешков, он знал, что такая остановка, безусловно, будет последней в их жизни. Борясь за жизнь, он вел своих товарищей против снежного самума. Люди жмурили глаза, падали, вставали, подтягиваемые передними или подталкиваемые задними, и шли, шли, шли… в ледяную неизвестность.

Только Вершемет ни разу не поскользнулся и не растянулся на льду, даже не споткнулся. Он шел медленно, но почти не останавливаясь, и тянул за собой товарищей. Один за другим шли вслед за ним Стопа, Запара н Павлюк.

Иногда они тонули в снежных заносах под каким-нибудь торосом, порой с большим напряжением еле двигались по чистому льду, нагибаясь против ветра. Каждого из них тревожило, как выбраться им из этой беды. Однако ни одного из них не коснулось отчаяние.

Но вот Запара потянул веревку, как будто звал к себе Степу. Действительно, гидролог остановился и крикнул, что- бы к нему подошли. Запара осветил фонарем циферблат шагомера. Стрелки показывали, что они уже прошли три тысячи шагов, следовательно, должны быть вблизи парохода или уже миновали его.

- Мне кажется, - крикнул Запара на ухо охотнику, - что не следует углубляться далеко в море. Если не найдем парохода, повернем к острову.

Безусловно, было больше смысла сидеть на острове, чем на льду, хотя и там нет почти никакой надежды на спасение. Но как знать, может быть, на острове хоть кто-нибудь из них выживет. А возможно, ветер подгонит пароход вместе со льдом к самому берегу. До острова же они, конечно, доберутся с помощью компаса, который укажет безошибочно, куда идти, да и ветер будет подгонять в спину.

Вершемет предложил следующее: еще сто шагов вперед, а затем пятьсот шагов вправо и тысячу шагов назад, то есть влево. И если парохода не найдут, тогда возвращаться. План Вершемета приняли и двинулись дальше.

Пройдя сто шагов, они еще больше утомились, но ничего не нашли. Повернули влево, и сразу же стало легче идти. Ветер подул с правой стороны и сбивал их с дороги, но зато боковой ветер преодолевать было по так тяжело.

Неожиданно для себя охотник сбился со счета. Остановился, чтобы попросить Запару глянуть на свой шагомер, но, решив, что идти осталось немного, пошел дальше. Сзади на него наседал Степа. Вершемет попробовал ускорить шаг, рванулся вперед и в тот же миг полетел через голову на лед: одна лыжа его сломалась.

Степа, идя за Вершеметом, наскочил на него, свалился с правой стороны в снежный занос и потянул за собой задних. Не устоял и Запара. Только Павлюк удержался на ногах и наклонился над товарищами, чтобы помочь им подняться. Протягивая руки к Запаре, он неожиданно нащупал предмет, ставший причиной катастрофы. Это была натянутая веревка. Зацепившись за нее, охотник покатился с полного хода на лед.

- Что за чудо?-спросил сам себя Вершемет, не веря тому, что держится руками за веревку.

Значит, на этой льдине были люди. Может быть, они и теперь где-то здесь, и эта веревка приведет к ним. Хотя это и маловероятно, но ведь оказалось же возможным встретить в таком месте натянутую веревку?

Неожиданная находка радостно взволновала четырех лыжников. Но возникло и новое осложнение: Вершемет остался без лыж, а запасных у них не было.

Охотник предложил разойтись по два человека в ту и другую сторону, держась за веревку, чтобы проверить, где она кончается. Тот, кто найдет конец, вернется назад. Далее чем на триста шагов не отходить. Пройдя триста шагов, подождать минут десять-пятнадцать товарищей и, если их не будет, возвратиться.

На этом согласились. Вершемет и Степа пошли в одну сторону, а Запара с Павлюком - в другую.

Шли, как и раньше, связанные друг с другом.

Вершемет шагал впереди, держась руками за таинственную веревку. Свои лыжи, сломанную и целую, он оставил на месте, где произошла авария. Они должны быть приметным знаком. Степа двигался па лыжах. Веревка была натянута на железных кольях и деревянных столбиках. Поднималась она приблизительно на полметра надо льдом.

Утомленные пургой, охотник и юноша изо всех сил спешили добраться до конца веревки. Но идти было нелегко: приходилось отвоевывать каждый шаг ледяного пространства, каждый метр веревки. У Степы мелькнула мысль, что в то время как они продвигаются медленно, Запара и Павлюк, подхваченные ветром, дующим им в спину, идут очень быстро.

Пройдя шагов пятьдесят, они почувствовали, что очень устали, так как ветер с каждой минутой усиливался. Еще десять шагов - и веревка оборвалась.

Остановившись, пощупали вокруг, нет ли ее продолжения. Но ничего не нашли. Можно было возвращаться назад. Они даже были немного рады такому неудачному завершению своих поисков. Ведь такая же неудача могла постичь их и на двести или триста шагов дальше, а как трудно их пройти! Теперь же они возвращались, подталкиваемые ветром и с надеждой, что может быть их товарищи открыли тайну веревки. Потребовалось в три раза меньше времени, чтобы вернуться к сломанной лыже Вершемета. Решили идти дальше, вслед за товарищами.

Стали по обе стороны веревки и пошли рядом.

Теперь идти было легче, потому что ветер дул в спину, да и лед стал более гладким. Торосы встречались редко.

Ветер мешал говорить, относя слова вперед.

Вдруг в темноте, в нескольких шагах от них, гостеприимно мелькнул огонек. Охотник изо всей силы крикнул. В ответ огонек затанцевал, закачался. Очевидно, ветер донес туда этот крик. Они догадались, что из-за ветра не могут услышать ответа.

Еще минута, и перед ними появилось несколько фигур. Двое держали фонари. Это были Соломит и Котовай. Возле них стояли Павлюк и Запара. Ветер не давал говорить, - он скрадывал и извращал слова, обрывал фразы, заглушал разговор. Но все поняли, что матросы разыскивали четырех лыжников и должны быть где-то невдалеке от парохода. И действительно, через каких-нибудь десять минут все очутились около борта «Лахтака».

Там их радостно приветствовали Кар и Торба.

Оказалось, что, когда началась вьюга, Кар, беспокоясь об экспедиции, приказал протянуть на несколько сот метров от парохода канаты. Штурман правильно рассчитал, что если ушедшие в экспедицию будут возвращаться, то, даже не попав на пароход, обязательно зацепятся за канат. Зная сноровку и опытность Вершемета, он был уверен, что охотник пройдет где-то недалеко от «Лахтака».