Карл Май - Том 7. Невольничий караван

— Вы, должно быть, хотели сказать «фармакологию». И чем же занимается эта наука?

— Фармакология — это наука об Юпитер [54] Юпитер — верховное божество древнеримского пантеона, бог неба, дневного света, грозы отождествляющийся с греческим Зевсом. и Прозерпина [55] Прозерпина (рим.), дочь Цереры, в греческой мифологии ей соответствует Персефона — дочь Зевса и Деметры, супруга Аида, владыки подземного мира, повелительница чудовищ подземного мира, а также душ умерших людей. , Олимп и громовержец.

— А мифология?

— Мифология — это сознание, ученое, о мази и пластыре, серебре, серная кислоте и ревматизме, еще о пилюлях швейцарских.

— Здесь вы снова ошиблись. Мифология рассказывает нам об Олимпе и его обитателях, а фармакология занимается лекарственными средствами.

— Так я только перепутался Юпитера с Духом нашатырным [56] Игра слов: der Geist (нем.) — «дух», der Salmiakgeist — «нашатырный спирт» (прим. пер.). , это не принести ему много вреда.

— На этот счет вы действительно можете быть спокойны: старика Зевса уже давно нет в живых. Но не пора ли вам заняться львиной шкурой по примеру Отца Смеха, который уже почти закончил разделывать свою половину? Это необходимо, если вы не хотите, чтобы она испортилась.

— Да, я соскребу с нее мясо и натру изнутри пеплом. Вашу шкуру, кстати, тоже уже обрабатывают.

Последние слова Стефан произнес по-арабски и показал при этом на джелаби, которые из благодарности к спасшему их от неминуемой гибели Шварцу возились с принадлежавшей ему шкурой, производя над ней все необходимые операции.

Еще долгое время после того, как опасность миновала, джелаби не могли успокоиться: все вспоминали пережитый ужас, превозносили мужество троих героев и рассказывали удивительные истории с участием «Господина с толстой головой». Надо сказать, что ни одно другое животное не пользуется среди местных жителей такой популярностью, как лев, являющийся одним из самых любимых героев легенд и сказаний.

— Не верьте вы всей этой чепухе! — немного послушав, сказал венгр. — Лев — такой же зверь, как любой другой. Когда дон голоден, он ест, если его мучит жажда, он пьет, а насытившись полностью, он засыпает. В нем вовсе не живет душа умершего человека. И хотя у него действительно очень тонкий слух и вообще все чувства, но то, что говорят о нем на расстоянии в целый час езды, он, конечно же, слышать не может. Да если бы даже и мог, он все равно бы ничего не понял. Вы меня послушайте, уж я-то получше вас разбираюсь во всем этом: ведь я умею даже разговаривать по-латыни!

Но джелаби не дали сбить себя с толку и продолжали рассказывать душераздирающие истории, в которых лев, естественно, играл главную роль. В этих преданиях и легендах ярко проявлялся народный характер, они были действительно прекрасны, и еще большую прелесть придавало им то, что сами рассказчики свято верили во все, о чем они говорили. На Шварца произвело большое впечатление все то, что он слышал, но тем не менее он не забывал время от времени бросать взгляд на хомров, которые все еще продолжали с большим жаром обсуждать что-то между собой. В такие минуты лицо его становилось серьезным и озабоченным.

Успев за время своего пребывания в Судане довольно хорошо изучить нравы и обычаи этой страны, Шварц знал, что каждый бедуин — разбойник в душе и без долгих колебаний готов пойти ради наживы на преступление. Его же настоящее положение было тем более ненадежным и опасным, что своим открытым выступлением против шейха он навлек на себя ненависть его людей. И кроме того, мысли его все время возвращались к тому коршуну, который летел за их караваном. Сам шейх вынужден был признать, что появление этой птицы — верный знак присутствия людей. Что же это были за люди? И где они теперь? Они давно уже должны были достичь источника, но почему-то не подошли к нему, а остановились где-то в стороне. Может быть, они не знали о существовании Бир-Аслана? Это было очень маловероятно — слишком уж знаменито было это место, да и другого источника не было рядом. Но даже если бы и можно было допустить такую возможность, верблюды сами привели бы путешественников сюда. Эти животные чувствуют воду на расстоянии в несколько часов пути, и тогда их невозможно остановить: они переходят на галоп и, сметая все встречающиеся на дороге препятствия, скачут к источнику. Следовательно, всадники, составлявшие этот второй караван, силой удерживали своих верблюдов, а это говорило о том, что они пришли сюда не с добрыми намерениями. Итак, заключение, что по пятам наших путешественников следовал гум, напрашивалось само собой.

Различаются несколько видов караванов. Паломнический караван, состоящий из людей, которые идут молиться в Мекку, Медину или Иерусалим, называется хадж. Торговый караван носит имя кафила, в некоторых областях также джелаба, отсюда джелаби — торговец [57] Другое значение этого слова — «работорговец». . Караван же, участники которого выходят на разбой, называется гум. Разбойничьи караваны — не редкость в этих краях, и зачастую бывает так, что кафила или даже хадж превращаются в гум, чтобы по окончании разбоя снова стать мирным торговым или паломническим «поездом».

Особый вид гума представляет собой гасуа, который специализируется на поимке людей для продажи их в рабство. Такие караваны ходят не по пустыне, а по граничащим с ней на юге областям, население которых преимущественно составляют негры. Если эти разбойничьи караваны промышляют на воде, их называют бахара, дословно — «путешествующие по реке». Последние встречаются в основном в верховьях Нила, два главных рукава которого разветвляются на такое множество маленьких притоков [58] Автор имеет в виду разделение Белого Нила (Бахр-эль-Джибель) и реки Бахр-эль-Газаль. , что в сезон дождей и сразу после него по окрестностям Нила можно передвигаться только на кораблях.

Итак, Шварц пришел к выводу, что преследовавшие их люди были разбойниками и что хомры, скорее всего, состояли в сговоре с ними. Теперь оставалось приготовиться к любым неожиданностям и предупредить джелаби о новой опасности, которой подвергались также и они. Дождавшись паузы в беседе, немец спросил у Отца Одиннадцати Волосинок:

— Вы пришли через страну Баггара. Ее жители были миролюбиво настроены по отношению к вам?

— Конечно, — ответил словак. — Нет такого племени, которое враждебно встречало бы джелаби. В нас повсюду нуждаются, так как только мы можем доставить людям то, что им необходимо. Мы всюду желанные гости, и везде нас принимают как лучших друзей.

— И все же я слышал, что иногда и на джелаби нападают грабители.