Ник Нилан - Белый архив

До крыши оставалось, ни много, ни мало, 9 этажей. Первые три я пролетел на одном дыхании. На четвертом мое сердце пустилось в пляс по пяткам. Я умудрился поскользнуться на какой-то разлитой дряни, и почти упасть, но, благо, перила помогли удержаться. В какой-то момент мне даже показалось, что я слышу свист ножа, рассекающего воздух в направлении моей спины – мол, скользкий пол меня погубил, дав настигнуть толпе ничтожеств. Но затем я увидел, как они только появляются пролетом ниже – моя оплошность лишь помогла им сократить расстояние на пару метров.

Быстро восстановив равновесие, я продолжил двигаться вверх. Дыхание сбилось, но новый приток адреналина заставил о нем забыть. Ступеньки слились в единое бесконечное пятно. Ног своих я попросту не чувствовал и вообще удивлялся, как они до сих пор не отвалились по дороге – такого испытания им еще не приходилось выносить.

Шестой этаж, восьмой, девятый! Последний! Но откуда здесь десятый?… Откуда одиннадцатый? Что за фигня, почему они не заканчиваются? Что за кошмарный сон? Вспоминая о существовании дополнительных служебных этажей, я увидел, наконец, дверь. В глаза ударило яркое солнце, повеяло приятным ветерком, когда я оказался по другую её сторону. Вожделенная крыша!

Вот только вертолета на площадке не оказалось…

Я развернулся в обратную сторону, бросился снова к двери, захлопнул её и подпер всем телом. Буквально в следующую секунду мое плечо прочувствовало серию страшных толчков. Я ухватился за длинный поручень, очень кстати пристроенный сбоку от двери. Укрепил свою позицию и, что есть силы, заорал в, скрытый под рубашкой, микрофон.

– Где вертушка!?

– Уже здесь – прозвучал в наушнике ответ.

Как по волшебству, послышались звуки от лопастей вертолета, а затем появился и он сам. Резво очутившись над крышей, пилот начал снижение на вертолетную площадку.

– Нет, не садитесь! – крикнул я. – Киньте лестницу!

Приземлись он, и мне точно конец. Взлететь бы уже никак не успел прежде, чем до нас добрались нелюди – слишком ничтожный был разрыв в расстоянии. Каждые полсекунды в дверь с ужасающей силой кто-то ударялся, намереваясь прорваться. Я удерживал её из последних сил, наблюдая, как разматывается моя спасительная лестница.

Оставалось сделать последний рывок. Я приготовился стартовать, подсекая тонкий момент между толчками в дверь, чтобы успеть отскочить в сторону. Удары слились в некий определенный ритм, и стоило лишь вовремя уловить мгновение затишья.

Бам. Бам-бам. Бам-бам-бам.

Между бам и бам-бам, мать их, я должен бежать! Я собрался с духом, выдохнул, стиснул зубы, и… увидел Ари. Он выскочил из параллельного выхода на крышу, быстро оценил ситуацию. Посмотрел на меня, затем на вертолет… и, к моему ужасу, рванул к последнему.

К черту нужные моменты, затишья и все остальное! Я немедленно отпрыгнул от двери, метнувшись к транспорту.

– ЛЕТИ! – заорал я пилоту. – ПРЯМО!

Прямо, исходя из его положения – значило ближе ко мне, дальше от Ари. Я старался не обращать внимания на какое-то животное рычание, с каким за мной гналась стая тварей. Старался не замечать Ари, что со злостной гримасой мчался наперехват. Старался не думать ни о чем, кроме ужасно раскачивающейся лестницы.

– Взлетай! – крикнул я за секунду до того, как вцепился в неё мертвой хваткой. – Вверх, вверх, вверх!

Вертолет взмыл в небо. Слезящимися от ветра глазами, я наблюдал за бегущим Ари. Он обогнал своих приспешников, ему оставалось всего пару метров. Конец лестницы еще бился о крышу, но у него не было ни малейших шансов успеть.

Вертолет покинул периметр небоскреба, лестница заболталась над 200-метровой пропастью. Все, я сбежал, я спасся!

Настолько прекрасный, и настолько же короткий миг облегчения.

Радость оказалась чересчур преждевременной. На моих глазах произошло невероятное – Ари на полной скорости оттолкнулся от парапета, вытянул руки и, пролетев несколько метров, ухватился за последнюю перегородку лестницы.

Нас жестко закачало и задергало. Мне с трудом верилось в происходящее, настырный подонок был хуже банного листа.

Его огненный взгляд устремился на меня.

– Ну, какая же ты падла! – прокричал я вниз.

Словно обидевшись на мои слова, он оскалился, подтянулся и вцепился в верхнюю перегородку. Мне пора было подумать об аналогичных действиях. Но будь же неладен тот, кто сконструировал эту чертову лестницу! Как же неудобно было по ней взбираться!

От порывов ветра её бросало в разные стороны, однако Ари, видимо, это ни чуть не смущало. С какой-то особой легкостью он перебирал руками и ногами, стремительно приближаясь. На преодоление одинакового расстояния ему требовалось вдвое меньше времени, чем мне.

Я почти докарабкался до кабины, как вдруг костлявая старческая рука с силой обхватила мою лодыжку. Ари дернул меня вниз, и я чуть не сорвался. Затем дернул еще раз и еще раз. Я замахал ногами, стараясь отбиться, но получалось не очень. Он приклеился, как пиявка, продолжая дергать.

В голову пришла сумасшедшая идея, и я, не раздумывая, её реализовал. Резко спустившись на одну перегородку ниже, моя вторая нога достала до головы Ари и хорошенько вдарила по ней пяткой. Тому, чтобы не упасть, пришлось задействовать обе руки. Моя лодыжка обрела свободу, и я тут же продолжил подниматься.

Оставалось пройти три перегородки, две. Последняя! Чья-то рука помогла мне залезть, наконец, в кабину.

– Отстегивай! – скомандовал я. – Сейчас же!

Помощник мигом подчинился, лестница щелкнула и улетела в пустоту. Я выглянул наружу, надеясь сполна насладиться падением ублюдка, и снова меня ждало разочарование! Ему удалось зацепиться за толстую трубу шасси одной рукой, и каким-то образом не соскользнуть.

Моя реакция была мгновенной. Взявшись за боковую ручку, я вылез на шасси и придавил его пальцы ногой. Никогда мне еще не приходилось испытывать столько удовольствия, как в тот момент. С победоносным видом я смотрел на болтающегося старика, чье лицо выдавало всю горечь поражения. Его глаза пылали яростью и ненавистью – будто говорили мне «я тебе еще достану».

– Хрен тебе, а не я! – прозвучал мой достойный ответ. Нога сдвинула пальцы Ари, он махнул второй рукой, пытаясь ухватиться за шасси, но на этот раз ему не повезло. С благоговением я наблюдал, как он летит вниз, цепляет головой крышу дома, и кувыркается, брызгая кровью, до самой земли.

Все закончилось, я уцелел! В самой чудовищной ситуации умудрился снова выжить. Залез обратно в кабину, распластался на полу и только тогда понял, насколько у меня все болит, и как же я обессилен. Мне стало тошно от одной только мысли, что придется вернуться в это здание еще раз для подписания бумаг. Но думать об этом сейчас совсем не хотелось. Хотелось лишь уточнить пилоту пункт назначения, который, впрочем, он и так должен был прекрасно знать.